История разводов - Ивик Олег - Страница 4

Хаммурапи был решительным противником незарегистрированных браков: «Если человек взял жену и не заключил с ней договора, то эта женщина – не жена». Разводы «дракон среди царей» не слишком одобрял, но особых препятствий не чинил:

«Если человек захочет оставить свою супругу, которая не родила ему детей, то он должен дать серебро, равное ее выкупу, а также восстановить ей приданое, которое она принесла из дома своего отца, а затем он сможет ее оставить… Если выкупа не было, то он должен дать ей одну мину серебра за оставление».

Что делать, если человек захочет оставить супругу, которая родила ему детей, Хаммурапи не сообщает. На этот счет в законе упомянуты только неполноправные вторые жены и жены из категории жриц. Такой супруге легкомысленный муж должен был не только вернуть приданое, но и отдать «половину поля, сада и имущества», она, наравне с детьми, становилась его наследницей, но при этом могла выйти замуж за человека, «который ей понравился».

Дешевле всего обходился развод вавилонянину, жена которого «захочет уйти и начнет вздорничать, разорять свой дом и унижать своего мужа». Развод с такой женой не стоил ничего, более того, муж не только мог отпустить вздорную супругу на все четыре стороны, но имел право перевести ее в категорию рабынь и взять себе новую жену, поуживчивее. Если же виновной стороной оказывался муж, то он никакой кары не нес.

«Если женщина возненавидела своего мужа и сказала: “Не бери меня”, то дело ее должно быть рассмотрено в ее квартале, и если она блюла себя и греха не совершила, а ее муж гулял и очень ее унижал, то эта женщина не имеет вины: она может забрать свое приданое и уйти в дом своего отца… Если она не блюла себя, была гулящей, дом свой разоряла и унижала своего мужа, эту женщину должны бросить в воду».

В воду надлежало бросить и женщину, которая повторно вышла замуж, пока ее муж находился в плену. Исключение делалось лишь для тех жен, которые не могли обеспечить себя пропитанием. Но и им, после возвращения первого мужа, надлежало вернуться обратно. И лишь жены изменников родины, как и в царстве Эшнунны, могли наслаждаться повторным супружеством:

«Если человек бросил свое поселение и убежал, и после него его жена вступила в дом другого, то если этот человек вернулся и захотел взять свою жену, то так как он презрел свое поселение и убежал, жена беглеца не должна вернуться к своему мужу».

Особо оговаривал Хаммурапи права жен, заболевших проказой. Развод с ними разрешался только с обоюдного согласия, причем муж должен был вернуть жене ее приданое. Если же прокаженная не хотела покинуть мужа, то он, даже вступив во второй брак, должен был содержать ее до конца дней.

Законы Хаммурапи содержат 282 статьи, четверть из них посвящены семейному законодательству. Вавилоняне очень серьезно относились к институту брака.

Примерно через пятьсот лет после Хаммурапи в Ассирийском царстве, возникшем вокруг города Ашшур в Северном Двуречье, были изданы законы, вошедшие в историю как «среднеассирийские». Их создатели творчески подошли к проблеме развода, предварив соответствующие статьи законами о неверных женах и их соблазнителях.

Законодатели отдельно рассматривают измену с предварительным умыслом и измену без такового, а также случай, когда преступная жена заигрывала с посторонним мужчиной, но самому грехопадению противилась, хотя и безрезультатно. Различаются казусы, при которых изменница сообщала соблазнителю, что она замужем, или же выдавала себя за незамужнюю. Но наказание при этом варьируется только для мужчины. Что же касается женщины, то, согрешила ли она с умыслом, без такового, или еще как-нибудь, – «Муж может покарать свою жену, как ему угодно». Впрочем, чтобы мужу было легче выбрать вид казни, законодатели подсказывают ему два варианта, которые, видимо, считались на берегах Тигра и Евфрата самыми удачными: предлагалось либо убить грешную жену, либо отрезать ей нос. Поводом для развода измена жены не являлась по той простой причине, что ассирийцам таковой повод был не нужен вообще. Муж и без него был вправе отвергнуть свою жену.

«Если человек отвергает свою жену, то, если он пожелает, он может дать ей что-нибудь; если не пожелает, может не давать ей ничего, она уйдет ни с чем.

Если женщина живет еще в доме своего отца, а ее муж отвергает ее, то украшения, которые он надел на нее, он может забрать. Брачный дар, который он принес, он не может потребовать обратно, он сохраняется за женщиной».

Что же касается женщины, то она не могла не только требовать развода, но и убегать из дома и даже отлучаться на несколько дней без ведома мужа:

«Если замужняя женщина самовольно ушла от своего мужа и вошла в дом ашшурца в том же поселении, либо в другом, где ей предоставили жилье, поселилась с хозяйкой дома и переночевала там три-четыре раза, но хозяин дома не знал, что в его доме живет замужняя женщина, то, после того, как она была обнаружена, хозяин дома, чья жена самовольно его покинула, может ее изрезать и не забирать обратно к себе. Замужней же женщине, у которой жила его жена, должно отрезать уши».

Муж беглянки был вправе потребовать от хозяина дома, в котором приютили его жену, компенсацию: 3 таланта 30 мин олова либо жену самого хозяина (если он готов был взять женщину, у которой отрезаны уши). Если же хозяин знал о том, что в его доме скрывается замужняя женщина, «он должен уплатить втройне…». Впрочем, дело могло решиться и миром:

«Но если человек, чья жена самовольно ушла, свою жену не изуродовал, а забрал обратно к себе, то не будет никакого наказания и для прочих».

К беглым мужьям ассирийцы относились значительно лояльнее. Женщина должна была ждать своего мужа пять лет, если он «удалился и не оставил ей ни масла, ни шерсти, ни одежды, ни пищи, ни чего бы то ни было, и она не получает никакой пищи». Как прожить пять лет, не получая «никакой пищи», закон не разъясняет. Но по истечении этого срока изголодавшаяся жена «может уйти жить с мужем, который ей угоден». Однако, если у нее есть сыновья, которые ее кормят, то соломенная вдова обречена оставаться таковой всю жизнь, она «не может жить с другим мужем». То же самое касалось и женщин, чьи мужья были отправлены в долгосрочные командировки:

«А если это царь послал его в другую страну, и он задержался сверх пяти лет, его жена должна его ждать, она не может жить с другим мужем».

Если же супруг отсутствовал самовольно и брошенная женщина, поголодавши пять лет, вышла замуж, то первый муж, вернувшись, мог потребовать ее обратно в том случае, если он отсутствовал по уважительной причине: «болезнь ли его поразила, или он вынужден был задержаться, или его ошибочно схватили как вора…». Интересы нового мужа в этой ситуации тоже соблюдались: первый муж должен был дать ему «взамен своей жены другую женщину». Если же преступная жена не выдержала назначенный законом пятилетний срок, то никакого обмена не происходило:

«Муж по возвращении может, поскольку она не ждала его согласно договору, но была взята замуж, забрать ее вместе с ее приплодом».

Срок соломенного вдовства сокращался до двух лет для тех, чьи мужья попали в плен.

«Если женщина отдана замуж, но ее мужа забрал враг, а свекра или сына у нее нет, она должна два года оставаться верной своему мужу. Если в течение этих двух лет у нее не окажется еды, она должна пойти и объявить об этом…»

Объявлять о своем бедственном положении женщина должна была различным официальным лицам, в соответствии с ее социальным статусом. А те обязаны были на два года обеспечить жену пленника работой.

«…По истечении двух лет она может поселиться с новым мужем по своему желанию, и ей должны написать табличку, как вдове. Если затем ее отсутствовавший муж возвратился в страну, он может забрать свою жену, которая вновь вышла замуж. Он не может потребовать детей, которых она родила новому мужу, но лишь новый муж может их забрать».