Смысл жизни моей (СИ) - Аверкина Наталья - Страница 51

Кстати, мою идею, насчет того, чтобы назваться манлийкой, Шелди одобрил и даже пообещал раздобыть мне новые документы. Насчет внешности и оттиска ауры я не переживала. После обряда и то и другое претерпели сильные изменения, так что узнать по ним Машу Климову никто бы не смог.

Жизнь теперь кипела, и в ней совсем не осталось места рефлексии и унынию. Я была настолько занята, что иногда умыться не успевала! Первые туристические группы, предшествующие этому нудные бюрократические процедуры по регистрации бизнеса, поездки на места, и люди, люди, люди… Вернее сказать, манлийцы. И везде бедная-несчастная сиротка-я получала сочувствие и помощь. Я даже стала лучше думать об аборигенах, честное слово! А уж как волшебно действовало на них мое положение! Стоило мне только погладить животик, как самые упрямые сдавали свои позиции. Для совсем уж непробиваемых был заготовлен более сильный аргумент: в нужный момент я тихонько вскрикивала от якобы боли и оповещала о возможных преждевременных родах, которые, скорее всего, придется принимать несговорчивому типу. Такого не выдерживал еще ни один манлиец. То ли во мне умерла великая актриса, то ли по какой другой причине, но все разногласия чудесным образом мгновенно бывали забыты. Вот такая вот я стала злостная манипуляторша!

Глава 21

В тот день у меня выдался первый за долгое время выходной, и я решила провести его в столице. Кажется, я немного переоценила свои силы или же взяла слишком сильный разгон, потому что чувствовала себя взмыленной лошадью с королевских скачек. И ведь никто не заставлял меня ишачить без передыха. Сама! Все сама!

Сама договаривалась с владельцами гостиниц и ресторанов, сама выбивала скидки на перемещения, сама ходила просить недостающую часть денег. С новыми документами и округлившимся животом последнее оказалось удивительно легко. Те манли, что раньше и слышать не хотели о какой-то человечке и даже на порог своих заведений не пускали, теперь заискивающе мне улыбались и просили не волноваться. Их беспроцентные займы здорово мне пригодились!

Шелди тоже крутился, как мог, организовывая новые туры, да и подруги оказывали неоценимую помощь, при любой возможности рекламируя мою контору. А Малена еще и занималась подбором персонала из приютских девушек, что морально было очень непросто. Будь моя воля и самое главное возможность, я бы всех их к себе забрала, но увы. Пока приходилось утешать себя тем, что хотя бы у кого-то из них жизнь пойдет по другому, более милосердному сценарию. Но в голове у меня уже зарождался план о том, как сломать устоявшийся порядок вещей. Однако даже мне он казался настолько безумным и неосуществимым, что я ни с кем им не делилась.

Сейчас, когда у меня уже была пара налаженных туристических маршрутов, очередь на которые среди соотечественниц растянулась на месяцы вперед, и стабильный доход, я чувствовала себя более спокойной и защищенной. Как не твердили люди с давних времен, что деньги — зло, а без них все равно чувствуешь себя, мягко говоря, некомфортно.

Прибыв в столицу поздно вечером, я сразу же легла спать. Дорога, по рекомендации дока чередующая в себе телепортацию на определенный безопасный для беременных промежуток и обычный наземный транспорт, очень сильно утомила меня на этот раз. Хотя малышке, судя по ее лепету в моей голове, перемещения нравились. Опять же с помощью Шесмира я научилась воспринимать ее голосок, как фоновый шум, а то знаете ли, неприятно разрываться между тем, что говорит собеседник и транслирует в сознание дочь. В остальном мне эта «шизофрения» очень помогала от тоски по дому. С первой же выручки я контрабандно отправила на Землю письмо родным и теперь с трепетом ждала ответа. Сказать, что я скучала по ним — значит, ничего не сказать. Особенно не хватало мамы. Я и так всегда была привязана к ней больше чем, к кому бы то ни было, а тут… По ходу беременности у меня возникала тысяча мелких вопросов, которые я дома задала бы ей, а так приходилось до всего додумываться самой или, в крайнем случае, обращаться к доку. Поэтому когда надо было решать, купить ли цветные линзы и краску для волос или же послать весточку своим, что по цене было одинаково дорого, я без колебаний выбрала второе. Мне, кстати, сильно повезло, что я попала на Парсифею из современного ей временного потока, потому что никто бы не взялся за путешествие в земное прошлое. Вон, Малена уже лет десять пытается найти смельчака, и все безуспешно.

На следующее утро как раз должен был прийти ответ из дома. В целях конспирации было решено, что его доставят в приют. Уже со вчерашнего дня я не находила себе места от нетерпения, но уснула на удивление быстро и проспала почти до полудня. Подорвалась с постели, разглядев время на часах, но волевым усилием заставила себя позавтракать и только потом отправилась в вотчину Малены.

Настроение было прекрасное. Тихонько напевая себе под нос, я наслаждалась прогулкой по осенней столице. День выдался солнечный. Климат здесь вообще был мягче, чем в средней полосе моей незабвенной Родины, и лето сдало позиции лишь на страницах календаря, фактически продолжая править бал. По дороге я полюбовалась вывеской нашего офиса, расположенного на границе квартала развлечений и респектабельного делового района неподалеку от приюта для переселенок. С улыбкой вспомнила бои за это здание и решила заглянуть туда ненадолго на обратном пути. Знаю, у меня выходной, но видимо, трудоголизм во мне неискореним.

Малена обнаружилась на крыльце своего обожаемого заведения. Вот, кстати, тоже фанат своего дела! Она только вернулась с недавно отвоеванного у градоначальника заброшенного участка позади приюта, на котором планировала разбить сад. Эта победа окрылила ее, и она уже с интересом поглядывала на другие бесхозные объекты. А их на соседней улице было довольно много, поскольку, как я уже говорила, мало кто хотел жить рядом с кварталом развлечений.

Подруга искренне мне обрадовалась и принялась обниматься. Со всеми этими хлопотами мы не виделись почти месяц.

— Здравствуй, дорогая! — меня выпустили из кольца рук, — А ты чего так долго? Я думала, ты ни свет ни заря примчишься, а ты только к обеду явилась.

— Проспала, — созналась я.

— Вот и хорошо. Тебе беречь себя надо и побольше отдыхать! — наставительно произнесла Малена, для убедительности подняв вверх указательный палец и увлекая меня в дом. Прекрасно понимая мое состояние, она не стала тянуть время и сразу провела в свой кабинет, где достала из ящика стола заветный конверт и протянула его мне.

— Это тебе.

Я быстро выхватила его и принялась нетерпеливо вскрывать, отчего чуть не порвала само письмо. Писала мама. Она мягко корила меня за то, что так долго не давала о себе знать, заверяла, что они были безумно рады, когда узнали, что скоро у них появится внучка, рассказывала последние новости. В конце папа приписал пару строк о том, что тоже безмерно счастлив стать дедушкой и что они с мамой страшно скучают. Также он сообщил, что мама после моего исчезновения попадала в больницу с обострением хронической болячки на нервной почве, но сейчас уже все хорошо. Она еще пару месяцев назад сходила к экстрасенсу, и он сказал, что я жива и здорова, только очень далеко. Я этому ничуть не удивилась. Мама в отличие от меня давно верила в сверхъестественные возможности некоторых людей. Ко мне же это понимание пришло только здесь, на Парсифее. Тут любой скептик поверит в магию, стоит только увидеть, как манли из воздуха материализуют предметы.

Меня обуял стыд за свое поведение. Ну почему я не написала им раньше? Надо было занять у кого-нибудь, потом как-нибудь выкарабкалась бы, но родным о себе сообщить! Я два раза перечитала письмо, пока строчки не начали расплываться от слез. Малена, видя мое состояние, пересела ко мне вплотную и успокаивающе приобняла за плечи.

— Ну что ты, милая? Перестань сейчас же, ты сейчас такую влажность разведешь, что у меня мокрицы появятся!

Я улыбнулась и шмыгнула носом, беря себя в руки. Все ведь обошлось. Все живы и относительно здоровы, так чего теперь нервы трепать. Сделав глубокий вдох, я принялась выспрашивать у подруги последние новости. Со своими разъездами я совсем отстала от столичной жизни. Три часа пролетели незаметно, а я еще хотела до вечера навестить Лору, поэтому засобиралась на выход. Тепло попрощавшись и пообещав больше не пропадать так надолго, я покинула гостеприимные стены, но замешкалась на крыльце, разыскивая в сумочке зеркало — в глаз попала соринка. Вытащив это «бревно» и полюбовавшись на гладенькую благодаря моим титаническим усилиям кожу, я вскинула от гордости за свою маленькую победу подбородок и тут же застыла, не в силах сдвинуться с места. По ступеням приюта поднимался Алекс собственной персоной. Я пожирала его глазами, а сердце билось в груди, как пойманная птаха. Он же лишь скользнул по мне равнодушным взглядом, в котором, впрочем, можно было еще прочесть и некоторое удивление от столь пристального внимания. Не узнал. Прошел мимо. В душе смешалось одновременно облегчение и разочарование от этого факта.