Интриги королевского двора - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 51

В дело были посвящены Лонс Авельс и пастор Воплер. И если первый только смотрел на свою хозяйку громадными от удивления глазами, то второй — вообще прослезился.

Особенно когда понял, что бумагу легко получать из крапивы и конопли… ну не идеально легко, но реально. Нужно просто грамотно измельчать крапиву на волокна, потом специальная сетка (ее отлично заменила дорогущая шелковая ткань) — и пресс, также сделанный кузнецом.

Сушилось все это дело в стеклодувной мастерской. И получались листы бумаги. Да, пока она была больше похожа на рыхлый картон. Ну и что? Здесь и такой не было!

А оттисков можно наделать хоть сотню. Хоть десять тысяч.

— Ваше сиятельство, так это ж…

— Да, пастор. Бумага недорогая, оттиски тоже, и слово Альдоная может быть хоть в каждом доме. Поучения о Сияющих, рассказы о их жизни… люди должны знать, к чему им стремиться, правда?

— Ваше сиятельство, вы сами — Сияющая!

Лиля искренне смутилась.

Если уж честно — плевать ей было на местную церковь. Не тронь — и тебя не тронут. А вот то, что можно внедрить буквари, кучу книг, повальную грамотность, и крупно на этом заработать, получив подряд от государства и патент… это да. Тут пахло миллионами. А Лиля не собиралась отдавать никому свои деньги.

Она прикидывала все варианты. Согласно одному, она договорится с супругом. Согласно второму — не договорится. И придется обеспечивать себя самостоятельно. Вот тут все пойдет в ход.

Лиля собиралась стать бумажно-книжным магнатом. Чтобы и спустя триста лет все книги выходили из ее мастерских. И у нее были все предпосылки.

Она примерно знает рецепт. Знает, куда стремиться. Знает о рекламе и как ее использовать во благо своего дела. Так почему бы нет?

Отец ее поддержит. Хотя… и тут не все так просто. Август Брокленд не вечен. Мало ли что, мало ли как…

Но Лиля полагала, что может и сама получить личное дворянство, закрепляя его за своим родом.

За шахматы и кружева такое не дадут. А вот за бумагу? Книги? Стекло и зеркала?

Рецепты знает она одна. По бумаге — только она. Она лично перетирала крапиву до нужной консистенции. Добавляла коноплю. Лен. Солому. Экспериментировала. И продолжала заниматься этим у себя в лаборатории.

Стекло и зеркала — еще два человека. Но им она тоже обрисовала последствия. И ребята понимали — лучше молчать о некоторых вещах.

Лиля дала им в руки золотую рыбку. Но надо быть очень осторожными в своих поступках, чтобы не похитили, не запытали, не стали шантажировать, не заперли навек в каменном мешке… вариантов много. И ни один мастерам не нравился.

Так что — тсс…

Конь нес свою всадницу по заснеженной дороге. И Лиля машинально отметила, что следов на ней нет. То есть гость в замок пришел через поля.

Зачем? Какого черта ему тут надо?

Если у вас паранойя — это не значит, что за вами никто не следит.

В следующие полчаса Ройс сильно пожалел, что пришел.

Пожалели и стражники у ворот, на которых Антрел отыгрался по полной программе. Разнос он устроил такой, что весь замок слышал.

— Вы!!! Вы почему постороннего подпустили к графине?! Да я вас… и… А если бы он убийцей был?!!

Речь капитана была весьма эмоциональна. Но Ройс понял, что на графиню уже было покушение. И навострил уши.

Увы… Ценной информации получить не удалось. Зато Антрел закончил разнос стражи и взялся за него.

— Откуда путь держим?

— По деревням брожу, где за песню кормят…

— А сюда какими путями?

— Да обычными. С востока. Заблудился случайно в лесу, потом выбрел…

— А питался чем?

— Да лепешки с собой были. Рыба вяленая. Зайцев силками ловил… Если погоните — хоть хлебушка черствого дайте. А то вовсе подохну, не дойдя до деревни…

Врал Ройс убедительно. По странному капризу природы — сколько бы он ни ел, всегда оставался тощим как щепка, с запавшими щеками. А остатки пищи из заплечного мешка — вяленое мясо, мед, мука, сахар — были надежно спрятаны неподалеку. Так чтобы зверье не добралось.

Лейс чувствовал, что где-то гость крутит, но докопаться до правды не мог. И поэтому менестреля пустили в замок. Хотя и предупредили, чтобы дальше людской не заходил. Там и покормят.

А если его еще где увидят — ноги вырвут.

Ройс послушно закивал. И отправился в людскую. Краем глаза отметив застекленные окна замка. И это — в такой глуши?

С ума сойти!

В людской было еще интереснее.

Во-первых, в окна людской тоже было вставлено стекло. Да не простое, а разноцветное. Так что свет играл на стенах яркими огоньками.

Это для Ройса было шоком.

Ладно, он мог допустить, что граф присылает деньги своей жене. И та тратит их на роскошь! Но на себя ведь! Не на холопов дворовых!

Ан нет, даже в людской было уютно. Столы и лавки сколочены на совесть, все буквально вылизано до блеска, он даже во дворцах такой чистоты не встречал. А на столе — стеклянная посуда.

Правда, кубки и тарелки сделаны не особо хорошо — там край покривился, там еще что-то, но ведь и это невероятно! Обычно слуги ели из деревянной посуды, а то и вовсе обходились корками хлеба. А тут?

А это что?

Подсунутый ему прибор сильно отличался от привычной ложки. Вроде маленьких вил.

— Это госпожа придумала, — шепнула грудастая служанка. — Ты попробуй.

И показала как — утащив незнакомой штуковиной кусок рыбы из тарелки «менестреля».

Ройс попробовал. Вкусно. И удобно, кстати. Сначала — не очень, но, когда приспособишься, работать «вилкой» одно удовольствие. И рыба вкусная. Ей-ей… и соли, и специй в меру… для слуг?

— Ты мне никак господскую пищу принесла? — лукаво обратился он к служаночке. — А графиня не заругает?

Мэри покачала головой:

— Да что ты! Графиня такое не ест! Это для слуг.

— А графиня небось соловьиных язычков требует?

Ройс вроде бы и подшучивал, но информацию мотал на ус. И добротную одежду на служанке, и розовые щечки, и блестящие глаза — так не ведут себя слуги у богатой самодурки. О нет. Ни забитости, ни нервозности — девушка определенно довольна жизнью.

Не говоря уж о роскоши — кружевном цветке на платье с глубоким вырезом. Ройс и не слышал про такое… то есть кружево он знал. Знал, что оно — полосками. И дико дорогое. Но чтобы вот так, цветами? И у слуг? Невероятно!

Хотя ничего невероятного тут не было. Неудачные образцы Лиля распорядилась отдавать слугам. Что Марсия и делала. Ройс просто не знал, что у цветка половина петель — откровенный брак. Он-то в жизни ничего себе не шил и не штопал.

— Да нет! Графиня у нас золотая!

И Мэри пустилась болтать языком. Ройс слушал весьма внимательно, подбирая хлебом подливку.

Вот тоже… хлеб? Зимой? И ведь не лепешки из зернотерки, нет. Нормальный вкусный хлеб.

Только зимой слугам в такой глуши и того не достается.

Но, судя по словам служанки, графиня позаботилась о питании. Случилось это не сразу, а после потери ребенка. До того она тихо сидела у себя в комнате. А после выкидыша…

Первое, что она сделала, — уволила управляющего. С ним была какая-то темная ситуация — Ройс так и не понял. То ли он умер, то ли потом объявился… короче — расспросим кого поумнее.

Второе — отправилась на ярмарку, где продала все, включая свои платья, и купила скот для поместья.

А заодно наняла вирман. Те принялись ловить, солить и коптить рыбу.

Соль? Говорят, те рыбу прямо в морской воде солят.

В это Ройс не поверил, но большего служанка и правда не знала, разливаясь в похвалах графине. И добрая, и порядок любит, и платьями жалует… одно требование — чистота.

Раз в десять дней все драят замок и моются. И тут уж никаких оправданий. Болен не болен, плохо, хорошо — шагом марш.

— Почему шагом марш? — удивился Ройс.

— А это госпожа любит так говорить.

«Госпожа» явно была любима слугами. Не всеми. Но на всех ведь и не угодишь.

Ройс удобно устроился у камина, пел под лютню незатейливые песенки, а в перерывах расспрашивал.