Я считаю до пяти (СИ) - Шигина Валентина - Страница 98

Сначала она хотела рассказать все родителям, но потом передумала. Отец никогда ей не верил, а сейчас тем более. Иногда ей казалось, что он готов верить последнему подонку, чем собственной дочери. А мама… ей кажется вообще нет дело до дочери.

С Денисом они продолжали общаться и гулять. Ходили по парку, держались за руки и целовались. Вскоре Денису захотелось большего и он пригласил Прасковью домой. Она не возражала. Молодой человек ей очень нравился, так почему же не разделить с ним постель? Многие девочки в ее возрасте лишаются невинности. А сделать это с тем, кого любишь — разве это не правильно?

Расположиться парочка решила почему-то в комнате родителей. Возможно потому что именно там стояла двуспальная кровать. Денис и Прасковья много целовались, прежде чем начать раздеваться. Она нервничали — ведь это случиться в первый раз! Когда Дэн оказался без футболки, а платье Прасковьи задрано по самое не хочу, ее взгляд привлек один предмет на стенке. Камера.

— В чем дело? — поинтересовался Денис, когда Прасковья под ним окаменела.

— Чья это камера?

— Папина. Он постоянно что-то снимает. Мне смотреть не дает, — ответил Денис и вновь собрался заняться делом из-за которого они здесь.

— Знаешь… мне кажется нам рано еще.

— Что? Ты ведь только что согласна была.

— А сейчас мне кажется, что рано. — Прасковья вскочила с кровати и поправила платье. — Мне надо идти. Не обижайся.

— Что за черт? — поинтересовался Денис, когда за девушкой захлопнулась дверь.

С тех пор Денис и Прасковья больше не виделись. Парень пытался встретиться с девушкой, но та постоянно его избегала. Дениса она очень хотела увидеть, но ей казалось, что лучше им больше не встречаться. И чем дальше она будет от этой семьи тем лучше. Прасковье не хотелось вновь оказаться в доме Кравцовых, там ее память не могла успокоиться. Ведь Дмитрий делал что-то с Мариной в ванной. Да и самой Прасковье предлагал. В общем, чем дальше она будет от них, тем лучше.

Вскоре и сам Денис успокоился и перестал искать встречи с бывшей возлюбленной. Оба они начали жить новой жизни, стараясь не вспоминать друг о друге. И со временем у них получилось. Друзья у них были разные, компании не соприкасались.

Голова болела нестерпимо. А глаза не желали открываться. Кажется на них положили что-то тяжелое. В нос била какая-то вонючка. Чем здесь пахнет? Что за вонь? И где здесь? Где я?

— Очнись, принцесса, — шептал мужской голос.

Мужской голос? Дмитрий! Черт, это был не сон?

Я медленно открыла глаза и огляделась. В той же комнате, но только не стою посреди нее. Я лежу на кровати связанная. Не совсем связанная, но руки и ноги были привязаны к столбикам кровати. Хорошо, что не раздетая. Но кажется, что это всего лишь вопрос времени.

— Отпусти меня, ублюдок! — зарычала я.

— Отпущу, когда мы закончим, — с улыбкой мазохиста проговорил Дмитрий, присаживаясь на краешек кровати.

— Отпусти меня! — закричала я начиная вырываться. Мужчина продолжал смотреть на мои жалкие попытки вырваться. Не знаю сколько я пыталась освободиться, но запястья от веревок болели ужасно.

— Не обязательно делать себе больно, — ласково проговорил Дмитрий, поглаживая меня по ноге. — Я сделаю так, что тебе будет хорошо.

— Пожалуйста, — умоляюще произнесла я и заплакала. — Отпусти меня.

— Не могу. — Покачал головой старый извращенец. — Я слишком долго этого ждал. Очень долго.

Руки этого старого ублюдка начали подниматься от лодыжек все выше, совершая массажные движения. Меня переполняли страх, боль и отвращение.

— Помогите! — завизжала я, напугав извращенца и он отдернул свои конечности от моих.

— Заткнись! — крикнул он на меня и вскочил с кровати. Оторвав кусок ткани от простыни, завязал мне рот. Сколько бы я не пыталась кричать, выходило лишь невнятное мычание. — А вот теперь кричи сколько хочешь! Тебе все равно никто не услышит.

Вот теперь я попала по крупному. Мне не откуда ждать помощи, ведь никто не знает, где я. Мне было так страшно, как никогда в жизни. Я тысячу раз успела пожалеть, что никому не говорила про Дмитрия. Возможно, расскажи я об этом Ларисе она хотя бы смогла понять, куда я пропала. Да и пропажу Дмитрия из ресторана смогла бы связать с моей пропажей. Но страх сковывал мне язык. Я думала, что если буду молчать то никогда не попаду в такую ситуацию. Да и родители бы мне никогда не поверили. Особенно отец. А мама… маму бы отец заставил бы перестать думать о глупостях, которая выдумывает их неразумная и туповатая дочка.

Пелена из слез заволокла глаза. Я плохо видела, что творится вокруг — только чувствовала. Чувствовала руки Дмитрия на своих руках, ногах, лице, бедрах. Он исследовал мое тело. Я чувствовала его возбуждение, когда лег ко мне, а потом залез сверху.

— Хочется коснуться твоих губ. Только если я развяжу тебя, ты опять начнешь кричать. Придется обойтись пока без этого, — хрипло рассмеялся извращенец и лизнул меня в щеку.

Я заплакала еще сильнее, пытаясь сквозь тряпку во рту умолять его освободить меня. Мое мычание он не понимал. Да и вообще не обращал внимание. Когда он снял с себя штаны, на меня накатила такая паника, что я вновь постаралась вырваться. Я металась в разные стороны, не обращая внимания на боль в руках и ногах. Пусть лучше я выберусь отсюда без них, чем изнасилована старым извращенцем.

— Ты только вредишь себе. Расслабься и получай удовольствия, — только и сказал мужчина, собираясь продолжить.

Когда он задрал мое платье, в дверь позвонили. Слабая надежда на спасение в душе.

— Кого там черти принесли? — недовольно поинтересовался мужчина, надевая брюки.

Я вновь принялась кричать сквозь тряпку, но крик выходил слишком тихий. Меня не услышат! Не спасут! От осознания этого факта на глаза вновь навернулись слезы и я вновь принялась вырываться. Когда силы покинули меня, я успокоилась. Продолжала лишь тихонько всхлипывать. В прихожей раздался какой-то шум.

— Мммм, — я вновь начала вырываться, когда почувствовала к себе прикосновение.

— Паша, это я, успокойся. Паша!

— Рома? Как ты… тут? — спросила я, когда Рома убрал тряпку с лица.

— Тут, — отчего-то зло ответил Рома, развязывая меня.

— Как ты меня нашел? Где Дмитрий?

Стоило мне спросить про Дмитрия, как он ввалился в комнату и налетел на Ромку, сбивая его с ног. На полу развернулась драка, а я пыталась освободиться от оков, сковывающие мои ноги. Я вскочила с кровати, а мужчины продолжали драться. Рома ударил Дмитрия по лицу и тот потерял ориентацию. За это он получил еще несколько ударов по лицу и упал на спину. А Ромка продолжал избивать его. Мужчина был уже давно без сознания.

Все это было похоже на то, как я представляла себе драку Дениса и Дмитрия. Разбитый нос, да и не только нос. Сейчас лицо Кравцова старшего очень походило на кровавое месиво. Конечно же, я могла смотреть на это еще долго, но Рома может убить его. Не хочу, чтобы Ромашку посадили за убийство. Дмитрий этого конечно же заслуживает, но не от рук Ромы.

— Рома, хватит! — Подбежала к Кострову и хватая его за руку. — Рома! Успокойся. Ты убьешь его. Слышишь?

— Ты его пожалела? — заорал на меня мужчина совсем не по джентльменски, оставляя в покое поверженного. В одно мгновение Ромка больно схватил меня за плечи и начал трясти. Весь гнев на Дмитрия, он видимо решил выместить на мне. — Продолжения хотела? Как ты могла с ним уйти? Как ты вообще здесь оказалась? Я же сказал ждать меня! Почему не послушалась, дура?!

Ромка продолжал орать и трясти меня словно тряпичную куклу. Я не оправдывалась. Просто ждала пока его гнев утихнет. Ромка потух так же быстро, как и зажегся, отпуская меня. Не удержавшись на ногах, я упала на пол, а Ромашка принялся громить комнату. Со столика в стену полетела бутылка шампанского. Ведерко со льдом полетели в ту же сторону. Фужеры же он просто сжал рукой с такой силой, что они треснули. Руки Ромы и так были все в крови, а стекло резало кожу, но кажется сам мужчина не обращал на это никакого внимания. Камеру на штативе он снес стулом. Ромашка сел на кровать и схватился за голову.