Капитан Сорви-голова. Возвращение - Лагун Павел Адамович - Страница 15

– Вы за ним охотились?! – криво ухмыльнулся англичанин. – Вынужден его вам отдать под угрозой насилия. Поуперс, уловив тон генерала, ответил ему просто:

– Вы выполняли свое задание, я – свое. Я выполнил его лучше.

– Надеюсь, что со мной и с остальными офицерами станут поступать, как полагается нашему статусу военнопленных? – генерал Уотс выжидательно взглянул на своего врага.

– Видите ли, генерал, – улыбнулся в бороду Поуперс, – нам нужны только вы и ваш портфель. С остальными нам возиться некогда. У нас, в отличие от вас, нет лагерей для военнопленных. Мы ведем партизанскую войну с агрессором, и тащить с собой столько людей не представляется возможным. Они нам не нужны.

– Вы что их всех расстреляете? – ужаснулся генерал.

– Совсем наоборот, – еще шире улыбнулся коммандант, – мы их отпустим на все четыре стороны. Разумеется, без оружия, – добавил он, спрятав улыбку. В это время к Поуперсу спешной походкой подошел фельдкор?нет Логаан и тихо доложил о появлении английских кавалеристов. Лицо комманданта сделалось озабоченным. Решение он принял почти мгновенно. – Англичан назад в вагоны! – приказал он. – И через пять минут все должны быть в седле! Офицеров, как стадо баранов, загнали в два центральных вагона. Их оружие погрузили на подводу со снарядами, к которой прицепили пушку. Бойцы вскочили в седла, и бурский отряд, насчитывающий человек двести пятьдесят, поспешно стал уходить в степь. Сорви?голова, Фанфан, Поль и Леон скакали все вместе рядом, в окружении своих новых знакомых, неподалеку от Поуперса и его свиты. Лошадь с генералом Уотсом велась за уздцы. Руки генерала были привязаны к седлу. Он угрюмо молчал, опустив голову в пробковом шлеме. По лицу его стекали тонкие струйки пота, но стереть он их не мог. Иногда он поднимал голову и оглядывался назад. Должно быть, догадался о причине поспешного отхода бурского отряда. Когда проскакали примерно с километр, Поуперс выслал вперед и назад дозоры. Отдавая эти приказы, он только тут заметил четверку незнакомцев внутри своего коммандо. Двое среди них к тому же щеголяли в английской форме.

– Кто такие? – удивленно вздыбилась его борода. Ближе подъехал Логаан.

– Это французы, – объяснил он, – двое – путешественники, а вот эти – в форме, бежали из английского плена в Капштадте. И, кстати, один из них знаменитый капитан Сорви?голова – командир разведчиков. Может, слышали?

– Сорви?голова? – удивился Поуперс. – Но ведь его убили при отступлении через Вааль еще в прошлом году. А вдруг это какой?нибудь английский шпион, взявший его имя, чтобы проникнуть в наш штаб. Вы слишком наивны, Логаан. А ну?ка, позовите его сюда, – добавил коммандант и сделал суровое лицо. Сорви?голова сблизил свою лошадь с лошадью Поуперса и отдал ему честь.

– Вы кто? – спросил пожилой бур, пристально вглядываясь в молодого "английского офицера". Жан Грандье представился и вкратце рассказал о себе. Неизвестно, поверил ли этому рассказу коммандант Поуперс, но выражение его сурового лица не изменилось. – Вы мне рассказали правду? – спросил он, пристально взглянув в глаза Жану. Тот взгляда не отвел. – Нужны доказательства вашей правоты, – произнес Поуперс после длинной паузы.

– Меня лично знает генерал Бота, – сказал Сорви?голова.

– Генерал Бота отсюда далеко, в Трансваале. А здесь Оранжевая республика и наш командир – Христиан Девет.

– Ну, так отведите меня к нему! – воскликнул Жан. – Я докажу ему свою преданность делу свободы. Докажу в бою!

– Кажется, вам придется доказать это гораздо раньше! – в тон ему проговорил Поуперс, взглянув куда?то назад, через плечо. К нему галопом мчались двое бойцов из арьергардного дозора. Один на взмыленном коне подлетел вплотную.

– Коммандант! – задыхаясь и вытирая пот с лица, произнес он. – Англичане окружают нас полукольцом. Вон они, – боец показал ладонью в ту сторону, откуда только что скакал. Вся линия горизонта, словно саранчой, была усыпана мчавшимися во весь опор всадниками. – Их тут, наверное, батальон, а то и больше, – произнес Поуперс, поднося к глазам бинокль. – Да, это уланы, – уточнил он, а затем добавил: – и нам от них не уйти. У нас тяжелое орудие, снаряды. Придется вступать в бой. Прискакал боец из авангардного дозора. Впереди была небольшая речушка, изрядно обмелевшая за последний месяц. Поуперс решил на другом ее берегу принять оборону. Фельдкорнету Логаану он приказал вместе с его людьми скакать дальше в Моодорп, где расположились основные силы генерала Девета. – Возьмите с собой Уотса, его портфель, этих двух французских охотников и возвращайтесь скорее с подмогой. Мы здесь долго не продержимся. А вам, Сорви?голова, предоставляется возможность пострелять в ненавистных вами англичан, – добавил он, обращаясь к Жану. – Посмотрим, какой вы хваленый герой?

Поль и Леон наотрез отказались покинуть своего друга. Само собой остался и Фанфан. Логаан пожал Жану руку. – Надеюсь, мы вас встретим, – сказал он, – вам нужно продержаться часа полтора. Мы поскачем полным аллюром, и, думаю, судьба нас так быстро не разлучит. Логаан и его четверо подчиненных, подцепив лошадь с генералом Уотсом, переправившись через речку, помчались по вельду и скоро скрылись за степным перекатом. С основным отрядом остались пулеметчики Хаессен и Отогер. Буры стали спешно готовиться к обороне. Напоенные лошади были отведены в лощину и спрятаны за кустами. Там же, неподалеку на холмике, установили пулемет, учтя широкий сектор обстрела. Пушку установили по центру линии обороны, тоже в прибрежных кустах, чтобы она могла вести веерную стрельбу. Бойцы рассредоточились вдоль берега и принялись поспешно короткими лопатками рыть себе окопчики. Все делалось быстро и без суеты, что восхитило Поля и Леона и произвело впечатление даже на видавших виды Сорви?голову и Фанфана. Лопаток у них не было, и им помогли вырыть окопчики четверо молчаливых сосредоточенных бура. Они же и расположились неподалеку, и Жан понял, что коммандант ему все же не доверяет. Сам Поуперс находился возле пулемета, на самой высокой точке и рассматривал в бинокль приближающего противника. Англичане неслись, как ветер. Они даже не выпустили вперед разведку и охранение. Да какое может быть охранение при бешенной скачке за убегающим врагом. Численное превосходство и самонадеянность и здесь сыграли с уланами злую шутку. Когда их первый отряд на взмыленных лошадях приблизился к речке, его солдаты слишком поздно заметили успевших достаточно хорошо замаскироваться буров. Пушка ударила картечью по задним рядам уланского эскадрона, а пулемет длинной очередью накрыл сбившихся на берегу для переправы всадников. Тут же открыли огонь стрелки. Ржание коней, крики, стоны, падение в воду тел людей и животных огласило просторы вельда звуками смерти. Красновато?желтая речная вода в мгновение ока стала бордовой и пенной от крови. Передовой эскадрон был уничтожен полностью буквально за две?три минуты. Оставшиеся в живых кони понеслись навстречу другим уланским эскадронам, навеяв на них паническое настроение. Пушка буров вторым картечным выстрелом разметала еще несколько рядов противника. Пулемет бил теперь уже короткими очередями. А бойцы стреляли, выбирая себе жертву. Сорви?голова за этот короткий промежуток времени опустошил уже два раза магазин трофейного ли?метфорда. И ни один его выстрел не пропал даром. Это было похоже на тир, где мишенью служили мечущиеся в панике люди и кони. Но Жан понимал, что это только временный успех буров. Их внезапный огонь из засады. Противник вот?вот придет в себя. А в мужестве англичанам отказать было нельзя. Так, собственно, и получилось. Потеряв в первые минуты около двухсот человек и несколько десятков лошадей, уланы не стали атаковать бурские позиции в лоб, а, отъехав на безопасное расстояние, спешились. Несколько офицеров собрались в кучку для совещания, и хоть до них было довольно далеко, Сорви?голова решил попробовать. Буры к этому моменту стрельбу прекратили, и два выстрела, раздавшихся с промежутком в несколько секунд, прозвучали резко в затихшем было степном воздухе. Поуперсу в бинокль было хорошо видно, как два уланских офицера упали, а остальные разбежались в разные стороны, укрывшись за лошадьми.