Проклятье фараона - Питерс Элизабет - Страница 63

Глава семнадцатая

I

Эмерсон еще долго сыпал проклятиями по поводу моего «неоправданного вмешательства». Я позволила мужу выпустить пар, после чего хладнокровно отметила, что безмоего якобы неоправданного вмешательства он бы уже был на пути в лучший, но далеко не такой увлекательный мир. Возразить было нечего, а признать мою правоту Эмерсону не позволила гордыня. Потому он просто ушел от темы.

По моей просьбе конверты мы вскрыли в торжественной обстановке, в присутствии всей компании. Муж так охотно согласился на эту церемонию, что я поняла – убийцу он вычислил верно... или же успел подменить конверт.

Заключительная встреча проходила в спальне Артура. Юный лорд Баскервиль был очень слаб, но уже вне опасности. На мой взгляд, он пошел бы на поправку еще быстрее, узнав, что его больше не подозревают в страшных преступлениях.

Среди нас не было одного лишь Вандергельта, который счел своим долгом сопроводить леди Баскервиль в Луксор. Я искренне сочувствовала луксорским властям – вряд ли им когда-либо приходилось иметь дело с преступником такого ранга, да в придачу еще и дамой, склонной к истерикам!

Итак... мы вскрыли конверты.

– "Леди Баскервиль", – прочитал Эмерсон.

– "Леди Баскервиль", – эхом откликнулась я.

– Вы меня поражаете, Амелия! – ахнула мисс Мэри. – И вы тоже, профессор! Не скажу, чтобы я так уж сильно любила ее светлость, но в роли убийцы...

– Ее вина была очевидна, – отмахнулась я. – Леди Баскервиль – дама порочная и хитрая, однако умом не блещет. Она совершала одну ошибку за другой.

– Предложила, например, профессору возглавить экспедицию, – вставил Карл. – А должна была бы понять, что человек такого блестящего ума...

– О нет, с этим решением она как раз попала в точку, – возразил Эмерсон. – Раскопки были бы продолжены и без ее согласия, об этом позаботился лорд Баскервиль. А ей необходимо было сыграть роль безутешной, преданной памяти мужа вдовы. К нам она приехала в полной уверенности, что победила и бояться нечего. Армадейл должен был либо умереть где-нибудь в горах, либо сбежать из страны. Леди Баскервиль недооценила порядочность этого молодого человека и глубину его страсти. Умом она не блещет, согласен, однако при необходимости действовала быстро и решительно.

– "Дама в белом", – добавила я, – была задумана и сыграна безупречно. Длинные летящие одежды скрывали фигуру, поди догадайся, кто это – мужчина или женщина. Она была похожа на бесплотный дух, а многие ли согласятся подойти к привидению? Образом этой призрачной дамы леди Баскервиль очень удачно воспользовалась в тот вечер, когда в Эмерсона запустили камнем. Помните, как эффектно она упала в обморок, якобы увидев «фигуру в белом»? Ну а камень, разумеется, швырнул Хабиб... В поведении леди Баскервиль подозрительного было много. Скажем, ее выбор горничной – недалекой, суеверной и забитой даже по египетским меркам женщины. Уверена, что Атия была свидетельницей очень любопытных событий, и, будь на ее месте кто посмышленей, я бы о них тоже знала.

– Минуточку! – встрял О'Коннелл. – Все это крайне интересно, но... уж простите, миссис Эмерсон, вы пересказываете очевидные факты. А мне нужны детали! И не только для редактора, но и ради удовлетворения собственного любопытства.

– Детали одного из инцидентов в деле об убийстве лорда Баскервиля вам отлично известны, – парировала я.

Веснушчатая физиономия полыхнула румянцем. О'Коннелл признался мне по секрету, что эпизод с ножом – его рук дело. Подкупив коридорного в отеле, он вручил ему сверкающий фальшивыми камнями кинжал и попросил положить на самом видном месте в комнате. Араб подменил приглянувшееся оружие дешевкой с ближайшего базара и по непонятным соображениям сунул в шкаф.

Добивать сконфуженного ирландца я не стала. Во-первых, это не в моих правилах, во-вторых, за последние дни я успела узнать его и проникнуться симпатией, ну а в-третьих, бедняге предстояло пережить любовную трагедию. Мисс Мэри и Артур не могли наглядеться друг на друга!

– М-да... – пробормотал репортер, не отрывая глаз от блокнота. – Что тут у нас дальше... Как вам удалось докопаться до истины?

Мне очень не хотелось раскрывать все карты перед Эмерсоном. Мы играли в молчанку, пока у негоне лопнуло терпение:

– Я сразу понял, что леди Баскервиль было проще всего избавиться от мужа. Всем известный постулат криминалистики...

– Даю тебе десять минут, – прервала я мужа. – Артуру нельзя переутомляться.

– По-твоему, я чересчур многословен? – набычился Эмерсон. – Ну так и рассказывай сама.

– Что, если вы будете просто отвечать на мои вопросы? – неожиданно весело предложил О'Коннелл. – Сэкономим время. Итак... У леди Баскервиль была возможность убить супруга. Как насчет мотива? Профессор, вы первый.

– Всем известный постулат криминалистики, – пробурчал упрямец, – гласит: наследники жертвы являются основными подозреваемыми. Даже не зная деталей завещания лорда Баскервиля, можно было предположить, что какие-то средства он супруге оставил. Вот вам и мотив. Я же подумал еще об одном, куда более существенном. Мир археологов узок, здесь все обо всех знают. Пристрастие леди Баскервиль к... как бы это поточнее...

– К интрижкам на стороне, – подсказала я. – Спросил бы у меня – не мучился сомнениями. У мадам это на лбу написано.

Эмерсон побагровел.

– И дальше? – спешно вклинился репортер. – Вы навели справки о репутации леди Баскервиль, профессор?

– Угадали, О'Коннелл. Пообщался с нашими общими знакомыми в Луксоре, связался с Каиром и убедился, что прежние привычки этой дамы с замужеством не исчезли. Далее я предположил, что лорд Баскервиль узнал о ее внебрачных связях – супруг всегда узнает последним – и пригрозил жене разводом, разоблачением, разорением...

Как складно звучит, согласны, любезный читатель? Но меня-то не проведешь! Леди Баскервиль утром сама во всем призналась – вот откуда у Эмерсона эти достоверные, лично добытыесведения!

– И она убила мужа, чтобы сохранить репутацию? – недоверчиво шепнула Мэри.

– Чтобы сохранить роскошный образ жизни, – опередила я мужа. – Леди Баскервиль явно имела виды на мистера Вандергельта, который ни за что не женился бы на разведенной, опозоренной женщине. Вы же знаете этих американцев! Пуритане до мозга костей! Ну а в качестве беззащитной вдовы она поймала бы его в сети без особых проблем.

– Очень хорошо... – бросил О'Коннелл, продолжая строчить в блокноте. – Вопрос к вам, миссис Эмерсон. Что стало для вас ключом к разгадке?

– Постель Артура.

– Ха! В духе мистера Шерлока Холмса! Объяснитесь, мэм, умоляю!

– В тот вечер, который едва не стал для нашего друга, – я кивнула на Артура, – последним, его комната выглядела ужасно. Шкаф открыт, ящики из тумбочек выдвинуты, вещи разбросаны. Леди Баскервиль пыталась создать впечатление поспешного бегства. И ей это удалось. Однако она...

– ...забыла бритвенные принадлежности, – вмешался Эмерсон. – Я сразу понял, что убийца – женщина! Ни один мужчина не оставил бы такую очевидную...

– И ни один мужчина... – я повысила голос, – не смог бы так идеально застелить кровать. На Артура напали во сне. Преступник должен был вернуть покрывало на место, да еще и все складки поправить, чтобы создать впечатление, будто постель нетронута. Леди Баскервиль, когда-то работавшая в госпитале, перестаралась, чем и выдала себя с головой.

– Очень, очень хорошо, – приговаривал О'Коннелл, уткнувшись в блокнот. – Перейдем к основному вопросу – какона убила своего мужа?

– Шляпной булавкой.

Шквал изумленных возгласов! Дождавшись тишины, я продолжила:

– Скажу честно – этот вопрос мучил меня больше всего. А ответ стал ясен только вчера, когда леди Баскервиль продемонстрировала мне свою свадебную шляпку. Булавка – смертельное оружие! Среди м-м... знакомых леди Баскервиль было немало медиков; от них-то она и узнала, что если иголку воткнуть в основание черепа, то смерть будет мгновенной, а жертва умирает по непонятной причине. Кто обратит внимание на крошечную точку под волосами? Прыщик или комариный укус не могут убить человека, верно?