Школа истинных магов - Борисов-Назимов Константин - Страница 68

Н-да, лавок-то не так и много – всего три. Одну из них отверг по причине странного взгляда художника на мир: синие люди, малиновая земля, неведомые животные – авангард мне без надобности. У людей разные вкусы, многие предпочитают и такое. Вторая лавка специализируется строго на портретах, в основном людей, ушедших на встречу с богами, – тоже не подходит. Последняя – то что надо. Красивые пейзажи, нормальные люди, точно прорисованные животные. Но вот художник, занятый созданием чего-то там, даже ухом не повел. Не заинтересовало его мое предложение. Разочарованный, вышел на улицу и почти оседлал Ворона, когда сзади раздался голосок:

– Дяденька, а и вправду учитель рисования нужен?

Обернувшись, увидел паренька лет десяти-двенадцати. Руки в разноцветных пятнах, на носу – и то краска засохла…

– Нужен, а ты кто? – спросил я и одним прыжком взлетел в седло.

– Я у художника в подмастерьях, – шмыгнул носом паренек и утер его рукой. – Научился уже всему, иногда за него пишу, но уйти некуда, а он слишком строгий.

Присмотревшись, увидел под глазом паренька синяк, на скуле ссадину.

– За что? – кивнул на видимые отметины осерчания мастера.

– Он, когда картину напишет, вусмерть напивается, – пожаловался тот.

– Кем ему приходишься?

– Десятая вода на киселе, – махнул тот рукой.

Аура паренька не врет. Но вот что он может? Преподавать – вряд ли. Не воспримут такого учителя всерьез. Но почему-то мне его стало жалко. Какой-то он забитый и несчастный. Жалеть всех подряд? Никогда такого за собой не замечал, но чем-то привлек меня пацан. Можно ведь попробовать: не справится – пойдет в услужение к Маркену.

– А не боишься, что не справишься? – задаю вопрос и внимательно слежу за реакцией паренька. – И хоть скажи, как зовут-то?

– Зовут Бурк, а бояться… боюсь, но тут сил уже никаких, а куда податься… – развел он руками.

И имя-то у него подходящее, громила Бурк ему физическую форму поможет набрать, в таком возрасте это быстро.

– Что ж, Бурк-второй, так звать тебя буду. Если согласен пойти ко мне в услужение, то…

– Дяденька, я согласен! – мгновенно воскликнул он.

– Какой я тебе дяденька, – пробурчал я, спешиваясь, – зови меня директор Рэн. Понял?

– Да, директор Рэн! – просиял тот.

С мастером пришлось договариваться, Бурк-второй обошелся мне в два золотых, чтобы дядя (троюродный по линии жены, то есть и не родной даже) дал письменное согласие отпустить Бурка в услужение ко мне. Во время переговоров, а если называть вещи своими именами – торга, Бурк собирал вещи, будучи на сто процентов уверенным, что с этого момента его жизнь изменится. Что ж, это не далеко от истины. Все пожитки паренька уместились в тощую сумку через плечо, в которой находились кисти, краски да рисунки. По его рекомендациям прикупил необходимое для обучения и для самого нового учителя. Паренька же с запиской отправил к Анлусе; когда Портрис соберет товары, Бурк должен отправиться с ними в школу. К этому моменту мой заказ с принадлежностями для рисования прибудет, новый учитель примет лично, это его первое задание. Да и не разбираюсь я во всех этих холстах, кисточках и красках.

Хм, Влабор что, целый караван дочери собрался отвезти? Я уставился на хана и десять низкорослых лошадок, навьюченных всяким добром, ждавших у ворот полигона.

– Рэн, что-то ты долго! Поехали скорее! – Влабор в нетерпении ерзает в седле.

Вот ведь, даже своих кочевников не взял – доверяет. А лошадей кто поведет? Ба, да они все одной веревкой связаны, которая закреплена за луку седла хана. Ну да, хан в набегах и перевозке трофеев большой опыт имеет…

– Как ты собираешься на своем скакуне по пескам пробирать… – Влабор указывая, на ноги Ворона, осекся, хлопнул себя по лысой голове: – Все никак не могу привыкнуть, что с тобой не как со всеми! Ты же маг!

– Маг, маг… – пробубнил я. – Поехали в гости, дочь обрадуется.

Дух уже сообщил Сейкаре о приближении отца, и та отнюдь не обрадовалась, так что мне пришлось покривить душой. Девушка лихорадочно прибирается в своих комнатах, стирает одежду кочевницы и… боится. Чего, интересно?

Глава 15

Переговоры

В трактире у Кустиша как всегда людно. Не прогадал он, рискнув и отправившись с нами. Ученики и моряки предпочитают свободное время проводить в этом заведении. Кормят тут лучше, да и сама атмосфера уютнее. Правда, случаются и стычки между учениками, но такое – редкость, а уж когда тут присутствуем я или Маркен – тишь да гладь. Вот и сейчас, все чинно сидят за столами и ведут светские беседы. О чем, интересно? О том, что Бурк их гоняет или как отыскать в себе магический источник? Хм, сомневаюсь… На это им уроков хватает, да и не здесь искать нужно. Я ввел ограничение на продажу вина своим подданным, всем, не только ученикам. А то у кого-нибудь день рождения или еще какой праздник, так с утра большинство – как мухи сонные, зато вчера – дым коромыслом! Кустиш пытался урезонить меня и оставить запрет только для учеников, чтобы он не распространялся на обслугу. Увы, не внял его мольбам, так как живо представил, как вскоре начнутся поиски учениками человека из обслуги, который может купить дурманящие напитки. Впрочем, все равно пришлось вводить штраф: ученики обратились к морякам, а те… естественно, не отказали. Да и кто откажет, когда берешь две, а одну оставляешь у себя! Штраф небольшой – пять золотых, что большинству учеников по карману, но… отрабатывать у Маркена в течение месяца никого не прельщает. Вот и идет поиск: каким образом обойти новое правило. Ведь найду же! Отреагирую и лазейку прикрою, потом новая отыщется – и так до бесконечности. Впрочем, все это не так и важно. Влабор в нетерпении ждет дочь, которая никак не решится зайти в трактир. Аура девушки мечется и она не знает, на что решиться. Хорошо хоть Маркен перехватил Уолтора и поручил какое-то «важное» дело.

А вот и дочь хана! Подошла, поклонилась отцу, потом мне. Хм, что-то не замечал за ней такого почтения. Влабор сдвинул брови, а потом удивленно посмотрел на меня. А я-то тут при чем?! Даже мысли не вынашивал, чтобы привить ученикам такое уважен… А что, мысль-то не плохая! Если каждый так станет относиться, то… Боги, что за ерунда в голову лезет?! Это уже подчинение воли! Ладно, пусть отец с дочерью пообщаются наедине, если так можно назвать переполненный трактир и заинтересовавшийся данной ситуацией Креун. Я же поспешил к жене, которую не видел с самого утра. Жена находится в приподнятом настроении, да еще и я обрадовал, что Анлуса и Генер – в Куласе и все-то у них замечательно. Поговорить нам не удалось, Креун вмешался:

– Рэн, по морю движется корабль империи, он у границы наших территориальных вод! Идет для переговоров! На мачте два флага: имперский и белый.

Улыбаясь жене, чтобы ничего не заподозрила (дух мысленно данную информацию до меня донес), вздыхаю и говорю:

– Дорогая, у меня есть пара неотложных дел. Все же оставлять хана один на один с дочерью не следовало.

– Да, тут ты прав, – кивает девушка, придерживая живот и опускаясь в кресло, – думаю, что граф Уолтор может наговорить лишнего. Влабору это может прийтись не по вкусу.

– Ага, вот и пойду, подстрахую. – Все мысли о корабле, контролировать себя сложно, но жена вроде бы ничего не заподозрила.

Улыбаясь, медленно выхожу из апартаментов и обращаюсь к духу:

– Морской Ящер где?

– Отправился на корабль, я ему передал приказ через песчаника: готовиться к выходу в море.

– Молодец, – скупо хвалю духа и выхожу на крыльцо школы.

Ворон уже здесь, правда, без седла, но по такому случаю и так доскачу.

Конь остается на причале, а корабль отплывает. Моряки сосредоточенны и хмуры, боцман орет на всех, я же стою на мостике и смотрю вдаль. До имперца еще далеко, и если бы не русалки и дух, то плыть не менее суток. А так скорость приличная, чуть ли не ветер в ушах свистит; утрирую, конечно, но моряки поражены, с какой скоростью идет судно. А ведь и паруса-то не все подняли! Два часа идем по морю, скоро стемнеет, а еще и назад возвращаться, за такое длительное отсутствие моя история с Влабором вскроется, и от жены услышу пару нелестных слов однозначно! Главное, все переживания останутся в прошлом, а прощение… заслужу. Конечно, мы обещали друг другу говорить правду и ничего, кроме правды, но… Себя, что ли, уговариваю? В любое другое время так, может, и не поступил бы, но сейчас, когда ребенок вот-вот родится…