Друзья боевого мага - Бадей Сергей - Страница 65

Тартак вздохнул. Нет, силой действовать тут не стоит и пытаться. Один-два улья — это для людей чепуха. Можно и на медведей списать. Не будут же они вызывать войска против медведей? Для такого дела и рогатина имеется…

Тартак насторожился. Он заметил легкое движение на противоположном краю пасеки. Ну да! Так и есть! Конкуренты не дремлют. В том, что это конкуренты, Тартак не сомневался. Кто же еще будет красться?

План дальнейших действий созрел моментально. Тартак подхватил с земли большую шишку и метко запустил ее в том направлении, где заметил движение. Легкий шум, поднятый пролетающим сквозь листву метательным орудием естественного происхождения, и тихое обиженное урчание привлекло внимание собаки, которая сразу же подняла громкий лай.

— Ага! — Дверь сторожки распахнулась, и на крыльце появился силуэт, подсвеченный изнутри помещения. — Опять этот медведь здесь! Давай быстрей, мужики! Я с Петяем зайду с той стороны, а вы охватывайте лес справа! Да не упустите его! Будет знать, как наши ульи воровать!

Тартак злорадно улыбнулся. На такую удачу он и не рассчитывал. Пока те дурни будут гоняться за косолапым, он разживется тем, что ему больше всего приглянется.

Шум и азартные выкрики начали удаляться в сторону леса. Тартак выскочил из-за куста, за которым он прятался, и метнулся на полянку, не обращая внимания на истеричный лай собаки. Вот подходящий улей! Возьму его… или нет? Вот тот еще привлекательней.

— А ну перестань гавкать! — прикрикнул Тартак на сторожа, заходящегося лаем. — Сейчас как дам по кумполу!

Собака все правильно поняла. Взвизгнула и, испуганно скуля, забилась в будку, стоявшую рядом.

— То-то же! — назидательно буркнул Тартак, подхватывая приглянувшийся приз под мышку.

Куст гостеприимно раздвинулся перед ним, и тролль бесшумно канул среди деревьев.

Очень большого забега не получилось. На одной из полянок Тартак наткнулся на медведя. Ну все, как тогда. Да вот только Тартак уже был другим. Медведь, видимо, этого не понял. Или забыл. Во всяком случае он ясно давал понять Тартаку, что если тот оставит улей и уберется, то косолапый возражать не будет.

— Надо же, как мне везет! — проговорил Тартак, аккуратно ставя улей на траву и положив рядом с ним палицу. — Все удовольствия сразу. Я тебя, болезный, узнал. Все так же грабишь прохожих? Теперь не обижайся!

Медведь недовольно зарычал и враскачку двинулся на Тартака. Тролль прыгнул ему навстречу, но перед самым носом медведя еще раз подпрыгнул и перемахнул через него. Косолапый от неожиданности замер, недоумевая, куда делся этот, который улья не отдает. Тартак развернулся и от всей души пнул его в толстый зад ногой. Рев обиженного до глубины души и оскорбленного таким действием зверя разнесся далеко по ночному лесу. Медведь прекратил реветь, угрожающе зарычал и поднялся на задние лапы, развернувшись к своему врагу.

— Вот это другое дело! — одобрительно хмыкнул Тартак. — Так и в морду бить сподручнее!

Он стремительно увернулся от дружеских объятий, в которые хотел заключить его мишка, и влепил ему увесистую затрещину.

Следует напомнить, что эти дружеские танцы происходили между троллем и медведем. Человеку там делать было бы нечего. Топтыгин моментально его заломал бы. А вот с троллем, да еще в расцвете сил и лет, медведю справиться было очень сложно. Тартак превосходил его по стремительности действий, да и силы у него было больше.

— Хорошо, что из наших никто этого не видел, — глубокомысленно заметил Тартак, глядя вслед улепетывающему косолапому.

Дело в том, что тролли покровительственно относились к медведям. Они полагали их младшими братьями и старались не трогать — ну, что с глупыша взять? Обижать маленьких — дело недостойное. Но Тартак был иного мнения. Хорошо запомнивший и глубоко переживающий ту давнюю обиду, Тартак не упускал случая насолить косолапым братцам. Это уже хорошо усвоили медведи, обитающие рядом с горами, в которых жили тролли. Здесь же, в лесу, еще были незнакомы с таким положением дел.

Тартак удовлетворенно вздохнул и подхватил с земли палицу и отвоеванный улей. На недовольный гул потревоженных пчел он даже не обратил внимания. Главное, когда потрошишь улей, крепко зажмурить глаза, задержать дыхание и сесть в самую гущу дыма от сырых листьев и травы. Укусов пчел в другие места Тартак не боялся. Они просто не могли пробить жалами дубовую шкуру тролля.

От полноты чувств Тартак грянул боевую походную песню. Все живое в округе в ужасе бросилось в разные стороны. Песня троллей — это отдельный разговор — если кто-то, услышав ее, еще будет способен разговаривать.

Выводя рулады, Тартак не догадывался, что дома его ожидает еще один приятный сюрприз.

— Эй! Чем это запахло? — подозрительно осведомился Таргум, едва сынок зашел в пещеру.

— Да я тут медку по случаю раздобыл, — смущенно признался Тартак, отдавая матери котелок, наполненный янтарным медом.

— А пробу надо снять! — подскочил на своем месте Тарнак.

— Я тебе сейчас сниму! — пригрозила Ротона. — Так вот куда мой котелок пропал. А я его обыскалась.

— Да, — подтвердил младший брат Тартака Тарток. — Все меня спрашивала: «А куда это ты, гмыр, котелок задевал?» Теперь видишь, что это не я?

— А потому что, если пропала вещь, то только ты мог стибрить! — отрезала Ротона. — Так и быть! Приготовлю на ужин медовый пирог.

— Сразу столько приятных вещей привалило, — удовлетворенно заметил Таргум. — А еще утром ничего не было.

— А что еще? — осведомился Тартак, пробираясь к очагу.

— Тохтутой! — радостно потер ладони Таргум. — Я тебя, сынок, беру. Великий Тыр тебя включил в заводилы.

— Да ты в своем уме, старый? — заволновалась Ротона. — Я бы еще поняла, если бы его в основную «стенку» поставили. Нельзя его сразу в заводилы! Покалечат тебе сына. Пока «стенка» до места добежит, покалечат! Заводилам обычно больше всех достается.

— Не твое дело, женщина! — повысил голос Таргум.

— Мальчики, выйдите на воздух! — мягко попросила Ротона. — Мне пещеру проветрить необходимо. А ты, муженек, посиди! Я хочу тебя еще кое о чем спросить.

Судя по нескольким приглушенным звукам и нечленораздельным возгласам, вопросы Ротона задавала с пристрастием. Через некоторое время из пещеры выскочил встрепанный Таргум и, не оглядываясь, побежал в направлении пещеры Великого Тыра.

— Мамуля — великая сила, — задумчиво изрек Тарнак, глядя вслед отцу.

— Особенно когда у нее под рукой большая сковорода, — согласился с ним Тартак.

— Ну что вы там застряли? — появилась на пороге Ротона. — Ужин готов! Как только отец вернется, сядем за стол.

— Можем и без него сесть, — предложил младший Тарток.

— Без старшего? — ужаснулась Ротона. — Да ты что? Если мы без главы семьи начнем трапезу, он нас поубивает! И будет прав. Ты что это? Неуважение к отцу посмел высказывать? А ну, гмыры немытые, быстро к ручью! Без отца за стол не садиться!

— Поговорил я с вождем, — заметил Таргум, не отрываясь от еды. — Я же говорю, что Тартаку еще рано в заводилы!

— А что вождь? — мягко поинтересовалась Ротона.

— А он ни в какую! Только Тартак, и все!

— И все? — эхом повторила Ротона, сводя брови к переносице.

— Ну поначалу, — заторопился Таргум. — А когда я сказал, что ты со мной согласна, и особенно, когда добавил, что мы вместе придем к нему просить, Тыр сразу же передумал. Умный у нас вождь! Он решил поставить сына в последний ряд. Мол, «стенку» надо и сзади прикрывать.

— От кого? — удивленно поднял на отца глаза Тартак.

— Не твое дело! — прикрикнул на него Таргум. — Вождю виднее!

Тарнак, поперхнувшись смехом, выскочил из-за стола и скрылся в соседнем помещении. Оттуда донеслись приглушенное хрюканье и сдавленный кашель.

— Меня?! В последний ряд?! — взревел Тартак. — Да я вообще не пойду на этот дранный Тохтутой!

— Да, — согласилась Ротона. — Мой сын достоин первого. Ну, в крайнем случае, второго ряда. Ох, вижу, что придется мне самой идти к вождю. От вас, мужчин, толку ждать не приходится.