Райская птичка (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 58

- Я тебя поняла, - тихо сказала она. Ещё некоторое время посидев, уставившись в пол, она понялась с кресла. – Я пойду. – Но остановилась. Какое-то нелепое смущение просматривалось в её жестах. Она медлила странно глядя на брата, будто хотела ещё что-то сказать ему, но не решалась. Данте шагнул к двери вместе с ней, обняв за плечи.

- Мы ведь любим тебя, дурёха. Никто не желает тебе зла. А ты…

- Знаю-знаю. Я же сказала, я тебя поняла. – Она еле переставляла ноги. Он проводил её до двери. – Спасибо, братик. - Чмокнула его на пороге и вышла в коридор.

Данте захлопнул дверь и выдохнул. Остановился. Его взгляд застыл на Энджел. А она смотрела на него. Но открыть рта не решалась.

Глава 26

Он смотрел на неё достаточно долго. Энджел даже немного занервничала.

На короткое время они растворились друг в друге.

Такой странный у него был взгляд – острый, пронзительный, тёмный. Проникающий в самую глубину. Боязно, страшно - что прочитает там, ему не предназначенное. Увидит то, что тщательно скрыто от его глаз.

И сама глаз не могла отвести. А внутри всё медленно переворачивалось. Скручивалось. Так, что дыхание перекрыло.

Она молчала. Да, если бы и хотела - не смогла бы и слова сказать. Ком собрался у горла, мешая даже вдохнуть полной грудью. А ком этот – все слова невысказанные, все сомнения, тайны её души, что заперла ото всех. И сама уже почти забыла, что там. А он напомнил. Вот так одним взглядом. Что-то надломилось внутри. Рухнуло. День, наверное, такой сегодня – со всех сторон психологическая атака. И как яичная скорлупа её оболочка рассыпалась. Одна пыль осталась – ничтожные сомнения.

Она смотрела на него, словно с другой стороны. Конечно, с другой. И будто не на него вовсе, а на его отражение. И в нём заключалась вся его суть. То нутро, что скрывалось за острым умом и циничными взглядами. Это был тот остаток - то пережитое, что он пропустил через себя. Главная составляющая его характера, смысла поступков и действий – составляющая его самого.

Ведь ни разу не задумалась, какой он человек, в общем понятии этого слова. Все только касательно себя, через призму его к себе отношения. А к жизни, а к семье? А что сам он про себя думает? Чем в жизни дорожит? Он тогда назвал себя «белым» торговцем оружием, на том совещании, именно так и сказал. Какой он - человек, продающий смерть? Косвенно, но всё же причастный к локальным войнам и страшным этническим чисткам. Понятно, что это не его война. У него своя война. Вон, только что вышла из кабинета.

Энджел слышала, как они кричали. Ругались. Слышала, как он что-то пытался донести до неё, вдолбить в голову. Слов точно не могла разобрать, но только кое-что. Симпатичная, молоденькая совсем, но что-то видно не так.

Энджел всё это время сидела в страшном напряжении. Раздумывала, прикидывала, какое эта девушка имеет к нему отношение, а потом поняла, когда та чмокнула его в щеку и назвала братиком. Сестра, значит. Точно сестра, когда они вместе задержались у порога, стало ясно, что они брат и сестра. Они похожи, не сильно, а мимикой, что ли. Жестами. Так бывает: видишь двух людей – разные совершенно, а как заговорят, сразу понимаешь, что родственники. И такое облегчение наступило. Бабочки в душе запорхали. Маленькие такие. Трепетные. Лёгкие. Что самой за себя страшно стало. Что сейчас она в тысячу раз уязвимее, чем всегда была. И механизмы защитные все сломаны. Да и настроены они были исключительно на неё. Он их и не видел вовсе. Не замечал.

Мне бы ваши проблемы, сразу подумалось. Приключений видно девка себе на попу ищет, а Данте её всё воспитывает. Воспитывает и поучает. Бесполезно. Перед глазами есть уже один наглядный пример. Один в один – Кэтлин. Дурочкой прикидывалась, а потом нож в спину. И прекрасно себя ощущает после этого. И не мучается и совесть её не грызёт. Не знает она, что это такое, а понятия «предательство» нет в её словаре. Беден он, примитивными словами напичкан.

Так и стоял он глядя на неё. Напряжённый, собранный, готовый к следующему броску. И будет бросаться. Защищать своё, пока не решит все проблемы. А она даже не задумалась, ел ли он сегодня. Если только утром, когда уходил на пару часов. Потом некогда было, целый день народ к нему туда и обратно. Драго раза три приходил и уходил, юристы, курьеры, партнёры… Этот брюнет тоже юрист, как она поняла. Несколько папок с документами с собой забрал и ушёл. Наверное, у них особенные отношения, раз Данте ему так доверяет.

И сама не обедала. Даже не хотелось. Кофе попила, шоколадкой закусила, бутербродом перемаялась. Как и он сам вместе с Драго. Разве это еда для здорового мужчины? А ей и есть не хотелось, голод её был другого характера. Рядом с ним про всё можно забыть. И она забыла. Всё её мировосприятие ограничилось им. Ни о чём больше не думала. Не заметила, как рядом с ним успокоилась. Ушла с головой в работу, на него только и отвлекаясь.

Так остро она ощутила сейчас его усталость, спрятанную глубоко внутри. Поняла вдруг, что никогда не покажет он, как ему на самом деле трудно. А она и сама такая, не приемлет жалости, только адекватное отношение. И он тоже. Рассмеётся, съязвит что-нибудь, так что и не рада будешь, что влезла.

Но именно в этот момент захотелось поддержать его. Ведь он-то сделал это. Был рядом, когда было так невозможно и горько. Оказался около неё, хотя и неожиданно. И пусть не хотела она озвучить настоящую причину своих переживаний, да и не сказала ни слова. Неважно. Рядом был он, а не кто-то другой. И не давил, и не выворачивал её наизнанку. Просто рядом был. А она всё думала. Мыслила. И отказывалась признавать то, что давно чувствовала. Поняла, что рядом она не для секса. Не только для секса. Это она говорила, что между ними только физическое влечение. Убеждала его и себя. Он этого ни разу не сказал. Это она убегала каждый раз, боясь задержаться. Потому что тогда её теория их отношений пойдёт прахом. Ведь он просто позволяет ей так думать. Но слов её ни разу не подтвердил. Он просто позволяет ей. И глупо думать, что он пустит всё на самотёк. Никогда не пустит и своё потребует. Скоро он это потребует.

- Умница, Птичка, - как-то глухо сказал он. Она непроизвольно подняла бровь. Совсем не поняла, зачем он это сказал, да ещё с такой глубокой интонацией. – Знаешь, где промолчать надо, - ответил он на немой вопрос и зашёл в кабинет. Но дверь не закрыл.

А она была уверена, что к ней подойдёт. Или так хотела этого. В глазах его читалось. Целый день друг с другом рядом, держа какой-то грёбаный нейтралитет. Ею установленный.

Не отдавая себе отчёта, она положила на стол карандаш, что крутила в руке, отодвинула всё от себя и встала. Немного постояла в нерешительности, глядя на открытую дверь, подумала и направилась к нему. И внутри всё странно подрагивало, хотя ничего нового не должно было случиться.

Если он хочет чего-то большего – то надо этому соответствовать. Надо Ему соответствовать. Вот как раз это и вызывало у неё большие сомнения.

Сможет ли она? И примет ли он это?

- Я слышала, вы ругались. – Она не собиралась мямлить и сказала это как можно увереннее. Он сидел, сцепив руки в замок, уперев локти в стол. На лице отрешённое и угрюмое выражение. Её этим уже не испугать. При её словах он разомкнул ладони и выпрямился. Сейчас скажет, чтобы она не лезла в это. – Знаешь, эти сёстры, они такие бестолковые! – Не дала ему возразить и заткнуть себе рот. Больше ничего не собиралась говорить. Предложение закончено и точка поставлена. Это не вопрос. На него можно не отвечать.

Он почти улыбнулся:

- Та же проблема?

- Нет. Намного хуже. – Придала голосу легкомысленность.

И так же легкомысленно подошла к нему слишком близко. А он не собирался упускать случай вцепиться в неё покрепче. Весь день ждал этого. Как ошалелый подросток, страдающий от переизбытка гормонов.

Схватив, он резко притянул её. И даже не за руку. За юбку. Просто подцепил её за юбку. Бесцеремонно, так что швы затрещали. И опрокинул на себя словно она кукла безвольная.