Тамерлан (начало пути) - Ибрагимов И. - Страница 18

Чеку хохочет, всем видом показывая насколько смешна трусость главы тюрьмы.

Однако Тимур серьезен. Он оборачивается к градоначальнику:

? Эмир надеется: Самарканд поставит Мавераннахру тысячу умелых воинов со снаряжением…

? Тысячу!? Со снаряжением!?

? Вы обрадовались? Удивились?

? Самарканд велик, но где взять столько воинов и снаряжения!... Второй год неурожай… Купцы скупы…, а тут снаряжения на тысячу! Нам бы до осени протянуть – не умереть с голоду эту зиму!

? Да, Самарканд велик, – говорит Тимур несколько задумчиво, и, наверняка ни на секунду не теряя нить разговора, срезает второй стебель розы, очищает ее от шипов. – Вы правы: Самарканд велик… А купцы? Мне кажется… процветание Мавераннахра дорого… всем самаркандцам… купцы – не исключение… Купцам… владельцам караван?сараев благополучие Самарканда должно быть особенно дорого… Поручение нашего эмира для нас закон и мы его выполним чего бы это ни стоило! – говорит в заключение Тимур, бросает розу на пол, да так, что у Джамаля невольно отвисает челюсть.

73

К воротам Мухамада, мужа Туркан, опираясь на посох, приковыляло некое диваноподобное существа. «Существо» постучало в ворота – в щелочке с той стороны показались встревоженные глаза стражника:

? Что тебе надобно, божий сын?

? Мне бы, добрый человек, чашечку горячего чаю. – Не откажете в любезности.

По ту сторону слышится голос другого стражника:

? Что он просит?

? У него просохло горло …

? Стало быть, просит воды.

? Если бы – ему подавай чаю!

?Чаю? А может дать чаю с щербетом? С халвой?... Эй, странник, а не желаете чаю с пловом с жаренной перепелятиной!?

? Меня, добрые люди, замучили жажда и голод. Плов, да еще с жаренной перепелятиной – это как раз то, о чем тоскует, – да простит ему Аллах! – мой желудок…

? Прочь! Прочь, богохулец! Иди в харчевню, там тебе дадут все, что пожелает твой желудок!

Стражники весело смеются.

? Добрые люди, я сыт от ваших слов. Примите мою благодарность… А сейчас будьте добры попросите сюда, к воротам… Чеку… барласца… сотенного из Кеша!

Стражники, судя по шумам по ту сторону ворот, в замешательстве…

74

Двор Мухамада. В глубине его (в присутствии своего непременного напарника) Чеку учит мальчика Хамида военному искусству, на лице Чеку шрам – свидетельство его недавней бурной деятельности.

? Ну?ка повтори, что, мальчик, задержалось в твоей голове?

? Тысяча Тимура непобедима! – чеканит мальчик Хамид.

? Еще?

? Чеку – лучший воин в тысяче непобедимого Тимура!

? Еще?

? В сражениях нельзя оставлять в беде товарища!

? Атому, кто сделал наоборот?

? Смерть!

Чеку явно доволен.

? А теперь повторим, чему научились твои руки… Держи! – Чеку подает мальчику Хамиду, сняв со стены, саблю. – Руби меня! Не бойся!...

Мальчик после небольшого колебания делает взмах тяжелой саблей – Чеку играючи, ловко отражает удар, да так, что сабля мальчика оказывается на земле…

В этот момент к ним подбегает стражник.

? Чеку просят…

? Кто!?

? Неизвестный!

Чеку вместе со стражником следует к воротам, смотрит в щелочку, и увидев по ту сторону «существо», недовольно восклицает:

? Что понадобилось этому… попрошайке!

? Добрые люди, мои глаза страждут лицезреть великого воина…

? Ну, я великий воин, – смягчается Чеку.

?…Чеку – барласца, который один легко справляется с сотней!

? Ну, я… – продолжает Чеку, но, осененный неожиданной догадкой, удивленно восклицает: – Тимур!

Вход в ворота немедленно открывают. Входит «существо», которое действительно оказывается Тимуром. Стражники, каясь, подают на землю. Тимур бросает на руки опешившего Чеку один за другим атрибуты маскарада. На шум прибегает и повар Акрам. Тимур зорко и серьезно оглядывает двор, затем – людей, замерших в ожидании. Останавливает взгляд на Чеку – говорит жестко:

? Произнести твое имя – значит открыть любую дверь в Самарканде – так?

? Будь уверен, Тимур, я сменю стражу – сюда не проникнет ни одна мышь, – выпаливает в ответ Чеку.

Стражники в ужасе, Тимур же, напротив, несколько смягчается, произносит, обернувшись к Акраму:

? Меня не мучает жажда, я не голоден, но от хорошего плова не откажусь.

? Будет исполнено, госп… господин посланник великого эмира, – говорит Акрам – ваше желание будет исполнено!

? Тимур! – в глазах Чеку светился прямо?таки детская восторженность.

? Тимур! – докладывают Мухамаду.

В дверях появляется Туркан.

? Тимур!

75

За семейным дастарханом – Тимур, Мухамад, Чеку, поодаль, соблюдая «дистанцию» – Туркан. На дастархан Акрам самолично ставит блюдо с пловом.

Идет неспешная беседа.

? У вас, – обращается к Мухамаду, Тимур, – вся жизнь прошла в Самарканде…

? Не только моя, но и моих родителей… родителей моих родителей…

? Самарканд вы знаете как никто другой, – продолжает Тимур.

? Самарканд они знают не хуже своего дома, – вклинивается в разговор Чеку, но, встретившись с жестким недовольным взглядом Тимура, считает за благо отступить в тень.

? Самарканд и есть мой дом, – произносит, тщательно подбирая слова, Мухамад.

? Отлично. В таком случае не откажите в любезности просветить меня…

? Буду рад поделиться своими знаниями.

? Градоначальник Джамаль считает, что город не в состоянии набрать и содержать тысячу воинов…

? О, этот… кривой Джамаль! Змея с грязными руками!

? Так, как?

? Я могу вам показать в безоблачную ночь тысячу звезд на нашем небе…

? Как?

? В Самарканде не менее трех – четырех тысяч семей…

? Это все?

? Разве этого мало? Ах, да, сможет ли Самарканд содержать свою тысячу – так я вас понял, Тимур?

? Вы проникли в суть задачи.

? Самарканд разве беден?... Если потрясти наших купцов… покопаться в хранилищах… складах… по сусекам… – О… не знаю, не знаю! – качает головой, загадочно улыбаясь Мухамад. – Разве вы озабочены только этим? Вы не желаете побеседовать со своей сестрой?...

Туркан, догадываясь о том, что речь идет о ней, смущенно улыбаясь, покидает помещение.

76

И вот они вдвоем – брат и сестра.

? Ты возмужал, брат, и становишься похожим на покойного отца, – говорит Туркан.

? А ты, сестра, становишься похожей на мать.

? Значит, я постарела, да?

? Нет, для меня ты все та же. И разве в этом суть смысла нашего бытия?

? В чем же, брат?

? Главное, что мы живы и здоровы, что я хотел тебя увидеть и, слава Аллаху, мы увиделись…

? Но ты ведь приехал в Самарканд, – Туркан лукаво улыбается, – не только затем, чтобы навестить сестру.

? Да не только, ты угадала.

Подходят к задвижке с потаенным «глазком». По ту сторону стены – наши знакомые Жамбы и Фатима.

? Она все еще девочка… смеется… плачет… – говорит Туркан.

Жамбы, будто догадываясь, что в этот миг за ними зорко следят чьи?то глаза, поворачивается и притом, как бы демонстрируя перед кем?то свое очаровательное личико… Наплывает (в который раз!) видение: Жамбы, искупавшись, выходит на берег реки… А вот она, вскрикнув, закрылась платьицем… ее глаза, наполненные одновременно чувствами стыда, тревоги и чего?то такого, что испытывает девушка, осознав в себе неотвратимость тяги к противоположному полу…

? Я хочу, брат, ясности…

? Вы о чем, сестра?

? О ней, девочке… Жамбы.

? Хотел бы я ощутить эту ясность.

? Как? Как понимать ваши слова?

? Понимайте по своему, данному Аллахом, разумению, сестра.

? Мне удастся это сделать?

? Попытайтесь разуметь… попытайтесь… – молвит рассеянно Тимур, продолжая наблюдать машинально за девушками.

Там, по ту сторону стены, происходит вот что: девушки, что?то напевая и пошучивая, играют в шахматы. Жамбы иногда на секунду – другую становиться серьезной…

Тимур вдруг направляется к дверям в девичью. Туркан хватает его за руки: