Приключения Торбеллино (трилогия) - Щербаков Сергей Анатольевич "Аксу" - Страница 39

– Почему же? Чего в нем такого особенного?

– А это клеймо видел?

– Да таких я видел сотни, – сказал Торбеллино.

– Сотни… – протянул удивленный разбойник. – Где?

– В Карамбе у каждого пирата клинок с клеймом.

– Э, нет, тут ты глубоко заблуждаешься, дорогой. Такого ни у кого нет!

– Почему?

– Этот кинжал изготовлен не оружейниками города Веер-Блу, а тысячи лет тому назад древними чучеванами! Гляди вот сюда! Видишь, на лезвии изображение орла, несущего копье, это клеймо великого мастера Кукрито!

– Откуда он у вас? – полюбопытствовал наш герой.

– Он был привезен из таинственной Долины Фараонов двести лет назад известным исследователем профессором Консило и долгое время хранился в историческом музее в Бельканто, а откуда уже попал ко мне на вечное хранение. Ха! Ха-ха!

– Так это тот самый, знаменитый на всю страну клинок – Папарана? Тот, который бесследно пропал?

– Он самый! – довольный произведенным на юношу эффектом одноглазый атаман широко заулыбался.

– Тот, что одним ударом перерубает рыцарские мечи и панцири?

– Ха! Ха! Ха! Жалкие панцири? Мечи? Да им можно пушку перерубить пополам, если хочешь знать!

– Пушку?

– Не веришь? А это видел?

Бласфемо сделал неуловимый взмах кинжалом, и стоящий у камина манекен в рыцарских доспехах прямо на глазах ахнувших присутствующих развалился на две части.

– Ничего себе… – вырвалось у пораженного увиденным Торбеллино.

– Смотри, какой он острый, это тебе не бритва! Это похлеще самой острой бритвы будет!

Бласфемо оглянулся по сторонам в поисках какого-нибудь подходящего предмета. Но ничего не нашел. Тогда он взял со стола белую салфетку, подбросил ее высоко вверх над столом и вытянул вперед руку с обнаженным кинжалом. Легкая салфетка, падая, слегка коснувшись лезвия, в одно мгновение превратилась в две салфетки.

Атаман разбойников, довольный произведенным на всех эффектом, пригубил кубок с вином.

– Господин Бласфемо, ну так как насчет сундука? – вновь задал вопрос, переминаясь с ноги на ногу, наш герой.

– Ты мне лапшу на уши не вешай, парень! Знаешь, что бывает с теми, кто обманывает Бласфемо?

– Что?

– Живые завидуют мертвым, птенец! – отрезал разбойник.

– Я нисколечко не сомневаюсь в ваших способностях, – попытался польстить атаману разбойников юноша. – Но я вам предлагаю серьезную сделку.

– Ладно! Выкладывай, где прячешь свое заветное золотишко и бриллианты!

– Поклянитесь только, что не обманете и отпустите меня.

«Ночные гости» удивленно и испуганно переглянулись между собой, Паоло фыркнул, а Фернандо даже многозначительно покрутил пальцем у виска.

– Я обману? – подскочил, как ужаленный, в кресле одноглазый разбойник, разбрызгивая воду из таза. – Ты меня пытаешься смертельно оскорбить, парень! Да Бласфемо честнейший человек на всем белом свете! Зачем ему обманывать, он и так все возьмет, что ему понравится! Обманывают, когда боятся или хитрят! Клянусь моей дорогой любимой мамочкой! – разбойник от переполняющих его чувств даже прослезился.

– Хорошо, я вам верю, господин атаман. Слушайте, уж так и быть открою вам тайну самого Малисиозо.

– Малисиозо? Пирата?

– Да, того самого, я у него был личным рабом и посвящен во все его тайны.

– Ой! Свистишь, парень! Тех, кто знал его тайны, давно уже акулы съели! – брякнул из угла Фернандо.

– Он пытался меня убить, но мне удалось по счастливой случайности спастись.

Бласфемо, услышав имя грозы всего западного побережья, небезызвестного капитана Малисиозо, весь напрягся. Чтобы о тайне не узнали посторонние, велел своим подручным и слуге убраться из зала и плотно прикрыть за собой двери.

– Садись напротив и выкладывай все начистоту, – распорядился хозяин форта Адиос, извлекая волосатые мокрые ноги из тазика и вытирая их махровым цветастым полотенцем.

Торбеллино, устроившись за массивным дубовым столом, заставленным винными бутылками и закуской, во всех подробностях поведал атаману шайки о тайной пещере Малисиозо, где жестокий пират прятал свои несметные сокровища, о свирепых братьях-циклопах, о своем спасении.

У Бласфемо от рассказанного зачесалась лысина, и засверкал бриллиантом его единственный глаз. Разбойник заерзал в глубоком кресле, предвкушая, как запустит свои волосатые руки в чужие сундуки с несметными драгоценностями. Ему не терпелось немедленно отправиться за сокровищами знаменитого пирата.

– Ну, смотри, паршивец, если ты обманул меня, ты жестоко пожалеешь. Ну-ка, смотри мне в глаза! Меня не проведешь! Еще никому не удавалось мне соврать!

Он уставился в лицо юноши, сверля его насквозь своим глазом.

– Мдаа… ты сказал правду, – заключил он через минутную паузу. – Меня за всю мою жизнь обманул только один человек…

– Кто?

– Не поверишь, моя дорогая матушка. Она, когда умирала, открыла мне страшную тайну. Она была большая грешница. Я всю жизнь считал себя сыном отважного мореплавателя, адмирала Лакроссо, а оказалось, что моим отцом был лысый парикмахер Папетти с соседней улицы. От него, как видишь, я унаследовал эту блестящую лысину, высокий рост да жадность. Представляешь, какой это был для меня удар! Я бросил учебу, убежал из дому и стал разбойником с большой дороги!

Торбеллино, с интересом слушая откровения растроганного разбойника, сочувственно кивал.

– Да, вам не позавидуешь, такой удар по неокрепшей детской психике. Мальчишки всегда мечтают, чтобы их отцы были смелыми и отважными героями. Но если посмотреть с другой стороны, на всех ведь не напасешься героев-отцов. Где их столько взять? У меня вот, например, отец был простым моряком, и я нисколечко не убиваюсь из-за этого. Так что ничего страшного, господин Бласфемо, не случилось. Все лечится. Обратитесь к доктору Кордиале, что живет в Бельканто на улице Примулы. Он вам, думаю, поможет поставить психику на место. Кордиале здорово разбирается в этих вопросах, доктор исцелил меня, когда я, парализованный, не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Даже, помню, из-за переживаний хотел свести счеты с жизнью.

– Ладно, парень, катись на все четыре стороны! Благодари своих святых, что я сегодня в хорошем настроении. И не попадайся больше моим лихим молодцам в лапы. Как, ты говоришь, зовут твоего столичного доктора?

– Кордиале…

– Эй, Паоло, Фернандо, Джерико!! – громовым голосом позвал разбойник своих подшефных, которые в это время, прижав плотно уши к двери, пытались хоть что-нибудь услышать из разговора Торбеллино и Бласфемо.

Разбойники с пылающими от смущения физиономиями, потупив глаза, появились в рыцарском зале.

– Бережно возьмите свою драгоценную добычу под локотки, с оказанием высоких почестей выведите его за ворота форта и дайте ему хорошего пендаля, чтобы летел отсюда, не оглядываясь! Поняли?

– Шеф, это мы с превеликим удовольствием!

Разбойники из шайки «Ночные гости» четко, по полной программе, выполнили распоряжение Одноглазого Бласфемо. Они вывели пленника за широкие крепкие ворота форта и наградили юношу чувствительным пинком пониже спины.

Торбеллино от непередаваемого ощущения вновь обретенной свободы даже не обиделся на них. Он помчался, как быстроногий олень, подальше от проклятого форта Адиос и его лихих обитателей.

Глава 30

Три брата. Венгадор

Дорогие читатели, давайте с вами совершим небольшой экскурс в прошлое, вернемся на пятнадцать лет назад. Когда-то в Бельканто на Улице Осенней Улыбки в аккуратном двухэтажном каменном домике жили три брата. Старший из них, Росио, слыл талантливым художником, он целыми сутками пропадал на чердаке, где у него размещалась уютная светлая художественная мастерская. Его картины были почти в каждой столичной семье. Говорят, что они оказывали на людей волшебное лечебное воздействие: лечили от многих недугов, от одиночества, от тоски. Они несли ощущение тепла, радости и даже ощущение запахов луговых цветов, утренней свежести…