Четырнадцатая дочь - Федорова Екатерина - Страница 103

— Да, конечно, ваша милость. — Арлена, все еще погруженная в свои раздумья, сделала реверанс. — До завтра. Я немедленно пришлю вашу спасенную к Вратам.

Рут зашагал к квадратному строению, в котором прятались Врата Фенрихта, а она так и осталась стоять посреди вымощенного камнем пространства, и к ногам ее подползали тени с другой стороны двора.

Дожидаясь Нианну в башне, Рут успел переброситься словом с тремя Тарланями, стоявшими на страже.

Всем им было за тридцать. Они, похоже, принадлежали к последнему поколению, которое еще успело прикоснуться к Источнику. С Рутом маги были подчеркнуто вежливы, и ни один не обмолвился ни о Гарте, ни об Алвине.

В редких случаях этикет является благословением, хмуро подумал он. Нельзя тревожить властителя высочайшего происхождения разговором о смерти нижестоящих благородных, пока он сам не соизволит о них упомянуть. О двух умерших Тарланях Рут сейчас не хотел ни думать, ни говорить — слишком больно было.

Нианна влетела в башню, запыхавшись. При виде Рута лицо ее просветлело.

— Господин!

— Я отправляюсь в свой замок, — хмуро сказал он, ощущая себя центром внимания троих Тарланей. Те наверняка уже начали строить предположения о том, что могло связывать наследника герцогства с девицей из простонародья. Одно слово — люди. Рут едва успел подавить в себе желание принюхаться к запахам этой троицы. — Если хочешь, моя мать пристроит тебя куда-нибудь и позаботится о твоем будущем.

— О, господин! — Нианна отвесила низкий поклон.

— Тогда пошли. — Он вытащил из кармана керсийских штанов всегда лежавшую там наготове ленту. Оглядел платье Нианны, приказал: — Если у тебя нет ничего для глаз, замотай лицо передником. Или просто зажмурься. Я поведу тебя за руку.

— Мы можем вам дать… — поспешно сказал один из Тарланей. И шагнул вперед, вытаскивая из кармана темно-зеленую полосу.

Но Рут, остановив его движением руки, пошел к Вратам, ведя за руку Нианну, споро накинувшую на голову передник.

Вагран охранялся усиленно, вместо одного привратника, как раньше, караул во Вратной башне несли сразу четверо волков. Одним из них был Глер, всегда относившийся к Руту добродушно.

Его присутствию Рут обрадовался. Судя по молодцеватому виду старого вояки, он тут ходил в командирах. И можно было надеяться, что под его командой волки препятствовать уходу сына герцога не станут.

Ступая по Безмирью, лежащему меж Врат, Рут все время вспоминал слова Аленца Бореска, который то ли приснился, то ли привиделся ему в Аретце. Когда ее заберут, сказал предок, увенчанный страшной красной полосой, ступай туда, где по-настоящему увидел ее в первый раз. И добавил: «Туда, где время…»

Что означала неоконченная фраза про время, так и осталось неясным. Но загадочной особой, которую «заберут», должна быть княжна Татьяна. Все последние события на это указывали.

Девицу он видел в трех местах: в Ярге, за ужином в Фенрихте и в Аретце. Примеряясь к словам предка, Рут предполагал, что из трех этих мест следовало выбрать Ярг и идти туда. Именно там он имел честь лицезреть княжну Тарланьского дома дольше всего. Видел, как она простодушна и безыскусна. Однако все свои недостатки княжна искупала смелостью.

Нужно идти в Ярг, подумал он, раз уж девицу, как и предрекал предок, забрали. Вот только зачем? В то, что предок приходил ради пропавшей княжны, он не верил. Дело в другом…

В другое время — и в другом состоянии — он трижды подумал бы, прежде чем сбегать в Ярг. В другое время, но не сейчас. Воспоминание о том, что сделал с ним Кайрес, горело в памяти. Он чувствовал, как в ход мыслей то и дело врывались образы из прошлого, обрывки старых забытых разговоров, лица, виденные когда-то. И все они несли вину и ненависть к самому себе.

Я выжил, но прежним уже не буду, отстраненно подумал Рут.

Глер, стоявший у входа в башню, расцвел косой улыбкой, затронувшей лишь половину лица. И зашагал к нему. В зеленоватых лучах Элсила, косо падавших из высоких стрельчатых окон, над головой и плечами старого волка плясали пылинки.

— И куда ты бегал на этот раз? Энгер говорил, что у тебя с прошлого раза остались какие-то долги.

— Они, — односложно ответил Рут. И кивнул на Нианну, испуганно застывшую за его спиной. — Не окажешь мне услугу, Глер? Девицу нужно отвести к моей матушке, и пусть она расскажет все, что видела. А пробелы в рассказе восполню я сам, когда вернусь.

Глер сначала бросил взгляд на камзол наследника, потемневший от крови, потом на Нианну. Пробормотал:

— Слышал я, что долг касается какой-то девицы. Но это вроде не она…

— Нет. — Рут устало кивнул. — Не она. Поэтому придется снова уйти. Тарлани дожидаются, когда я выполню обещанное.

Он быстро развернулся и зашагал к Вратам, на ходу поднося к лицу ленту черного шелка. Один из волков — его имя было Делас — вышел из сторожевой башенки рядом с Вратами, глянул вопросительно сначала на наследника герцога, потом на Глера.

Рут не видел, но ощутил, как глава стражи за его спиной сделал знак. Волк отступил назад.

— Ларсу! — громко сказал Рут.

И ударил по боковому кристаллу Врат.

Ларсу, крохотная деревушка на северной стороне Керсы, делила Врата с двумя селами по соседству, и потому они стояли далеко в лесу, на перекрестке трех дорог. Заканчивался второй из четырех осенних месяцев, дело шло к середине осени. В окрестностях Ларсу в этом месяце обычно уже лежал снег. В такое время люди воздерживаются от путешествий в дальние края. Да и час был вечерний, так что у Врат не должно было оказаться ни души. Именно поэтому Рут и выбрал Ларсу как место, где ничьи уши не услышат, куда он направляется.

Завтра после похорон Арлена явится в Вагран. И если он не вернется до завтрашнего дня, у нее с герцогом произойдет неприятный разговор. Возможно, отец, которому волки доложат, куда он отправился, поделится этим знанием с Арленой. А может, и нет. И сам обязательно отправится по следам беглого сына. Но в Ларсу герцог его след потеряет.

В глубине души Рут сознавал, что поступает глупо, утаивая все от отца и эрни. Вся беда была в том, что он знал, как поступит герцог. Он отправится в Ярг. С соответствующей охраной, — урок, полученный эрни в тот день, когда умер Аленц Бореск, забыт не был. Однако предок сказал «ступай», а не «ступайте». И еще кое-что: пожелай первый Бореск, чтобы в Ярг отправился не Рут, а отец, отцу бы и привиделся…

Рут шагнул на усыпанную опавшей листвой почву севера и торопливо содрал с глаз шарф.

Элсил в этих краях садился рано, закат здесь уже догорал. Зеленое зарево отсвечивало из-за невысокого леса. Снега, как ни странно, не было. Седые мхи, из которых поднимались корявые стволы, покрывали лишь опавшие черно-багровые листья. Голые ветви сплетались в подобие толстого ковра, зависшего на высоте одного человеческого роста над землей.

Было тихо и безлюдно, чего Рут и желал. Он отошел на несколько шагов от Врат, встал под навесом из сплетенных изогнутых ветвей и прислушался.

По лесу плыли тихие, находящиеся за пределом слышимости для обычного человека звуки. Похрустывали изредка падающие сучки, где-то далеко рыл землю колумнус, северный волк — похоже, кто-то выгнал его на ночь глядя из логова, и теперь он спешно готовил себе новое. Беспокойно хлопала крыльями хищная птица, готовящаяся ко сну на одном из деревьев…

И было до странности тепло. А вот снега не было.

Рут сдвинул брови, склонил голову к левому плечу. Лес был готов к зиме, об этом говорили и опавшие листья, и беспокойство волка, не желавшего ложиться спать под открытым небом, чтобы не проснуться поутру под снежной шубой. Но воздух был слишком теплый для этого времени года и для этих краев.

За шиворот ему упала тяжелая, полновесная капля. Он поежился. Это тоже было неправильно — воздух пах влагой, нечистой, с оттенком плесени. Но поблизости не было ни рек, ни озер, могущих породить такую слякоть. В окрестностях Ларсу били лишь холодные ключи. Которые к этому времени уже должны были покрыться ледяной коркой…