Четырнадцатая дочь - Федорова Екатерина - Страница 72

— А тут разве была битва? — с сомнением протянул один. — Игалсы, конечно, все дохлые, но без порезов. Просто в серый цвет окрасились.

На него шикнули сразу несколько голосов:

— Да ты что, Жирер! Битва наверняка была магическая, какие тебе порезы! Сказано было: девица амулет и живой артефакт Тарланьского дома, созданный проклятым колдовством подлых Тарланей!

Тот, кто подслушивает, вяло подумала Таня, всегда узнает о себе много нового и интересного.

— Ну ладно, подкрепляйте ее, — проворчал сомневающийся.

Она услышала шепот:

— Зинесу…

И ощутила легкое прикосновение к щеке.

Тошнота не прошла полностью, но отступила. Таня прерывисто вздохнула, ощутила руки-ноги, которых до этого вообще не чувствовала. Обе ее ладони были зажаты в руках юных магов, спина уже заледенела — осенний месяц оринь для отдыха на земле не очень подходил.

Она медленно раскрыла глаза, памятуя слова Арлены о том, что падать в обморок следует быстро и неожиданно, а выходить из него долго и мучительно.

— Как вы теперь себя чувствуете, девица Тарланьская? — спросил ее один из юных магов, тот, что ратовал за излечение заклятием.

Таня только вздохнула. Вольно ж Арлене было говорить про медленный выход, сама она небось падала в обморок только в отапливаемых замках. А тут лежи на земле, замерзай.

— Лучше, — просипела она. Надорванное горло отозвалось болью. — Помогите мне… подняться.

Маги с готовностью дернули ее вверх, поставили на ноги, держа под руки. Один даже за талию сзади уцепился — то ли поддерживал, то ли щупал под шумок.

Она поморгала, пережидая темноту в глазах и звон в ушах. Украдкой оглядела руки и кожу на груди в вырезе платья. Синих жил больше не было.

Потом Таня скользнула взглядом по отрезку дороги, уходящей в заросли рагена.

В колеях лежали тела игалс, стального цвета с синеватым отливом. Длинные задние конечности торчали вкривь и вкось, сведенные предсмертными судорогами.

— Все мертвы? — прохрипела она.

Юный маг, державший ее слева, уважительно отозвался:

— Все, девица Тарланьская. Чистая победа. Ваше имя, несомненно, занесут во все исторические летописи Эрроны. Вы спасли эту деревушку, и многие другие, до которых эти твари теперь не доберутся.

Было у Тани подозрение, что в исторических летописях победу, скорее всего, припишут верховному Харгору. А то и всему Совету магов. Обозвав при этом саму девицу Тарланьскую просто артефактом, без эпитета «живой». И без упоминания имени.

Это враки, что историю пишут победители; ее пишут те, кто посылает победителей в бой.

— А селяне? — выдавила она. Какое ей дело до местных летописей, в самом-то деле.

Тот же маг ответил:

— Четверть людей погибла, больше половины выживших нуждается в помощи. Как только мы выйдем отсюда, заслоны снимут и в деревню придут маги-лекари. Не беспокойтесь, девица Тарланьская.

Ее развернули и понесли через деревню, держа под руки. В некоторых домах к заборам подходили селяне — хромающие, перевязанные. Некоторые даже кланялись, завидев ее.

Элсил стоял высоко над деревней; прошло не меньше трех-четырех часов с того момента, как Таня влетела в Лисву, держа в руке потерявшийся теперь меч. Стало быть, маги сначала благоразумно подождали, пока выветрится запах от игалс, а уже потом отправились за ней.

Обратный путь Таня проделала, повиснув на руках юных магов. Те шагали размашисто и, не стесняясь, прямо на ходу громко обсуждали мощь и природу магических сил девицы Тарланьской. Ее личные тактико-технические характеристики, говоря сухим инженерным языком.

Она слабо перебирала ногами, разглядывала вприщур пронзительно-желтое небо и ни о чем не думала. Сил не было.

Верховный Харгор ждал Таню у Врат, довольный, улыбающийся. Перед ними сняли заслон, и ее подвели, а точнее, поднесли к верховному. Харгор тут же дал отмашку рукой, донеслись слова команд, рядом с Вратами из коричнево-бордовых зарослей рагены вынырнули маги, одетые в бордовые плащи, торопливо побежали по направлению к деревне.

Русый красавчик встал картинно, глянул на Таню по-отечески добродушно:

— Поздравляю, девица Тарланьская, все сложилось наилучшим образом. Вы живы, игалсы мертвы, и ваше пророчество вас бережет.

— А вы знаете, как выглядят дети, которых забили ногами? — спросила Таня срывающимся шепотом. От вида довольного и счастливого Харгора ее почему-то начала колотить дрожь.

С лица русого мага сползла улыбка.

— Это детали, — бросил он. — Мы сделали нужное дело. Благодаря этому будут жить многие и многие эрронцы.

— Почему игалсы появились именно в Эрроне? — хрипло спросила Таня.

Маг пожал плечами:

— Может, то была кара богов за прегрешения Тарланей, осквернивших страну. Бесчестный Тарланьский дом веками прелюбодействовал, подличал и губил всех достойных людей. Вот боги и не потерпели, наказав таким образом всех эрронцев за их многовековое бездействие.

Харгор глянул с вызовом, и Таня вдруг осознала, что ей это не нравится. Маг защищался. Что-то тут было нечисто…

Нечисто было и с ней самой. Таня ощутила, что колени больше не дрожат. В поддержке магов она уже не нуждалась, хотя те по-прежнему держали ее под руки. Что-то близилось. Новый прилив синего пламени?

Юных студиозусов, растерянно подумала Таня, хорошо бы убрать. Чтобы не кинулись обездвиживать ее в самый неподходящий момент. Интересно будет посмотреть на реакцию Харгора, когда ее кожу распишут синие жилы…

Она вздохнула, свесила голову, изображая девичью слабость, проскрипела надорванным голосом:

— Хочу сказать вам пару слов наедине…

— Отныне никто и никогда не будет разговаривать с вами наедине, девица Тарланьская, — отрезал маг.

Умный, бессильно подумала Таня.

— Отправляемся в Алый замок, — величественно распорядился Харгор. И уже начал разворачиваться к Вратам.

Таня стряхнула руки магов, стоявших справа и слева, шагнула вперед и дернула Харгора за плечо, разворачивая к себе. Краем глаза заметила, как валятся наземь те двое, которые только что держали ее под локотки. Похоже, с ними было то же самое, что и с селянами, — глубокий обморок.

А ведь синеньким не сверкало. И кожа, насколько Таня могла видеть, оставалась чистой. Выходит, теперь она может творить чудеса без световых эффектов? И без сияющей татуировки, что есть плюс, как ни посмотри — зачем же людей пугать, мало ли что им с перепугу в голову взбредет.

Верховный Харгор прошептал уже знакомое:

— Мин кунишу…

И шлепнул ее по плечу. Но знакомое заклятие обездвиживания на нее почему-то не подействовало, к большому разочарованию верховного Харгора. У того даже лицо сморщилось от изумления.

За все время пребывания в Анадее ей еще никогда не было так хорошо. В первый раз магия местных на нее не действовала. Она была наравне с сильными мира сего, говоря высоким стилем.

И это захватывало.

Таня, улыбнувшись, вскинула руки вверх. Взялась за отделанную бисером и шитьем горловину камзола верховного. За грудки, говоря по-русски. Прикрутила маленько жесткую ткань. Харгор, мужчина на полголовы ее выше, почему-то не воспротивился, а только покорно икнул, не сводя глаз с Таниного лица.

Уловив какой-то нехороший шорох, она глянула через плечо. И вовремя — двое из оставшихся на ногах четверых юных студиозусов уже стояли у нее за спиной. Тот, что постарше, сообщил напряженным шепотом:

— Не смей. Отойди от него, а то обездвижим.

Двое остальных склонились над упавшими товарищами, на нее глядели исподлобья. Один взирал враждебно, другой, с темными кудряшками, с любопытством.

Она ощутила, как в глубине души удушливой волной поднимается ярость. Здешние маги слишком уж привыкли полагаться на заклятие обездвижения, а Таня порядком успела от него подустать.

Молодой маг выкрикнул два заветных слова и мазнул ладонью по Таниной спине. Эффект превзошел все ее ожидания — парнишка побледнел и повалился назад. Второй, закусив губу, отважно потянулся следом и улегся рядом.