Военный трофей (ЛП) - Вон Элизабет - Страница 52

Маркус забрал тарелки, встретился со мной взглядом и кивнул в направлении Кира. Я кивнула в ответ, радуясь, что он доверял мне заботу о Кире. Лицо Маркуса посветлело, и он покинул комнату.

Всё ещё взвинченный, Кир продолжал расхаживать не находя покоя. Я улеглась среди мехов и подушек, уже чувствуя действие лотоса. Кир встал на колени у кровати.

— Ты как?

Я улыбнулась.

— Прекрасно. Маркус прав, сон поможет. — Я зевнула и сместилась, пытаясь устроиться поудобнее.

Он посмотрел на меня словно в последний раз.

— Тебя могли убить. Если бы я не услышал шум и не пришёл, он бы убил тебя. — В его взгляде словно что-то умерло. — Если бы ты погибла, миру пришёл бы конец.

Встревожившись, я попыталась открыть глаза.

— Мир важнее отдельно взятого человека.

Кир взял несколько подушек и подложил под руку.

— Не борись со сном. Закрой глаза.

Я посмотрела на него сквозь слипающиеся веки, не в силах побороть лекарство. Кир выглядел таким усталым, изнурённым.

— Спи, — нежно поцеловал он меня.

— Только с тобой.

Он покачал головой.

— Нет.

Но он опустился на кровать и обнял меня одной рукой, не разжимая меча во второй.

— Спи.

Усталость неумолимо брала верх, но я решила сопротивляться ещё немного.

— Кир, не делай ничего, что… — я не смогла придумать слово.

— Необдуманного? — нежно спросил Кир.

— Глупого.

Я зевнула и сквозь сон услышала его тихий смех.

Я проснулась в тёмной палатке под ритмичные звуки шагов. Мне понадобилась минута, чтобы понять где я. Под действием лотоса всё казалось немного нечётким. Меня так и манило отдаться во власть тепла и темноты, но шаги не давали заснуть.

Кир расхаживал вперёд-назад. Я зевнула и стала наблюдать, как он двигается в чёрной коже. Я сразу нахмурила брови, поняв, что он совсем не спал.

— Кир? Что ты делаешь?

— Охраняю. Ты находилась под моей защитой. Тебя ранили. Такое больше никогда не повторится.

Я распахнула глаза от такого известия, и мир обрёл больше очертаний. Опираясь на здоровую руку, мне удалась приподняться и посмотреть на Кира.

— Кир, у тебя же целая армия. Она…

— Недостаточно хороша. — Он остановился и посмотрел на меня. — Сегодня ночью вся армия будет на страже, будут назначены удвоенные патрули.

Я застонала, закрыв глаза, и позволила голове опуститься на подушки. Сегодня никто не уснёт.

Кир подошёл ко мне.

— С тобой всё хорошо? Мне позвать Гила?

Я изучила его лицо, все тревожные морщинки до единой.

— Кир, — твёрдо произнесла я. — Отмени приказ.

Его хмурый взгляд стал ещё мрачнее.

— Ты должна…

— Достаточно, — оборвала я. — Я в безопасности. Я здесь, с тобой.

Я свернулась клубком. Кир заколебался, подошёл к пологу и вышел. Я лежала в своём рода оцепенении, воображая, как целая армия закалённых воинов глухо ворчит, что им приходится защищать трофей военачальника. Да ещё с удвоенными патрулями. Я зевнула, закрыла глаза и задремала.

Через какое-то время вошёл Кир и встал подле меня. Я высунула руку из-под одеял и сжала его ладонь. Такая холодная, и всё же я чувствовала силу в мышцах. Я зевнула и сильно дёрнулась. Кир странно на меня посмотрел, но позволил утащить себя под одеяла. Я отодвинулась, отдавая ему нагретое место. Сквозь туман я почувствовала, что он немного расслабился. Я придвинулась поближе и положила голову ему на грудь. Чёрная кожа медленно нагрелась под моей щекой.

Согревая друг друга, мы пролежали так целую минуту. Я снова зевнула и вывихнула челюсть. Кир рассмеялся и погладил мои волосы.

— Тебе стоит ещё поспать.

Я подняла голову и попыталась сфокусироваться, но проиграла сражение.

Грудь Кира задрожала в смехе.

— Я думал, ты проспишь до завтрашнего вечера, трофей.

Завтрашнего? Я уронила голову.

— Что такое узорный танец?

— А?

Я приподняла свою чугунную головушку.

— Что такое узорный танец?

— Групповой танец. Мужчины и женщины создают узор, который они ткут своими телами. — Я почувствовала, что Кир пожал плечами. — Словами не объяснить. Тут нужно видеть.

— Посмотрим его завтра. — По какой-то причине я почувствовала себя счастливой.

Рука Кира замерла.

— Я отменил танцы.

Я снова попыталась поднять голову, но смогла только сместить её с груди Кира. Я попыталась сосредоточиться на его глазах.

— Меня возненавидят.

Кир повернулся на бок ко мне.

— Тебя ни в чем не будут обвинять.

Я потеряла фокус, и его лицо поплыло перед глазами. От следующего зевка на глазах выступили слезы, а челюсть снова хрустнула. Я что-то сказала, но вышло лишь неразборчивое бормотание. Туман застилал глаза.

Кир вздохнул и сместился, выбираясь из-под одеял. Он укутал меня, не позволяя коснуться холодному воздуху.

— Я всё устрою. Спи.

Я уплыла в сон, задаваясь вопросом, что же я такое сказала.

Сначала меня разбудил неприятный вкус во рту. Ещё один эффект лотоса. И всё же я могла уловить иронию судьбы в том, чтобы страдать от тех же лекарств, на которые жаловались мои пациенты. Следующий раз буду назначать дозировку осторожнее. Это не значит, что я совсем откажусь от лекарств, но попытаюсь проявлять больше сочувствия.

Кровать опустела. День уже клонился к вечеру. Мой живот напоминал мне, что я пропустила, по крайней мере, два приёма пищи. Я распростёрлась под одеялом, боясь двинуть рукой. Но больше всего неприятностей доставляла шея: она окостенела и жутко болела. Рука тоже болела, и двигаться совсем не хотелось.

Полог палатки из основной комнаты приподнялся, и в комнату заглянул Кир.

— Ты проснулась.

Я кивнула, смещаясь на край кровати, чувствуя невыносимую усталость и разбитость. Я всё ещё была в штанах, а вот рубашку сняли. Повязка на груди пропиталась кровью, и я скорчила гримасу.

Кир сжал губы, изучая моё горло. Я поморщилась, предполагая, что синяк сейчас предстаёт во всей своей багровой синюшности.

— Я пошлю Маркуса за горячей едой и каваджем. Мы приведём Гила.

— Я хочу помыться.

Кир поднял голову. Я повторила просьбу. Он нахмурился.

— Маркус может принести тёплой…

— Нет. — Я схватила его ладонь здоровой рукой и попыталась подняться. Кир помог мне без раздумий. — Я хочу помыться сейчас же. От меня несёт. Всё равно какая будет вода.

Кир моргнул. Удерживая равновесие, я замерла на мгновение, ожидая головокружение или тошноту. Ещё один эффект лекарства.

Кир нахмурился.

— Гил должен проверить…

— Гил всё проверит после того как я помоюсь.

— Гил сказал…

— Кто здесь целитель? — Я сделала шаг.

Кир невольно усмехнулся.

— Мастер-целитель, если я правильно запомнил.

Я улыбнулась.

— И мастер хочет в ванную.

Он улыбнулся.

— Тогда мастер её получит.

Он обнял меня за талию, и мы вместе пошли к уборной. Слава Богине за такое отношение его людей к чистоте. Я была благодарна, что он не стал дальше подвергать сомнению мою потребность помыться.

Войдя внутрь, Кир поставил деревянный блок на помост для мытья, и я села снять штаны и размотать бинты на груди. Всё перепачкалось, но было цело. Если не спешить, боль казалось глухой. Кир поставил воду поближе ко мне, а затем вручил мыло и ткань. Я уловила запах мыла и поднесла к носу. Пахло ванилью. Я подняла голову на Кира, но его взгляд был невиннее, чем у младенца.

Маркус крикнул из другой комнаты, и Кир ушёл забрать корзину горячих углей для жаровни и ещё воды. Пока я разматывала бинты, комната наполнилась теплом. Я вспенила мыло и начала с лица и шеи, наслаждаясь ароматом дома. Рука не тревожила, пока я не пыталась поднять её или перетруждать. Я стала мурлыкать про себя. Прохладная вода приятно лилась по коже, и я старалась не попасть на рану.

Вернулся Кир и расположился в самом тёмном углу. Я быстро обернулась, но смогла различить лишь мерцавшие в темноте глаза. Я слегка залилась краской и прикусила губу, но продолжила мыться. Мне было неловко, что за мной так наблюдают, но одновременно и приятно оттого, что я стала объектом его интереса. Эти чувства смущали меня, поэтому я сконцентрировалась на мытье. Дойдя до паха, я почувствовала небольшое шевеление в углу, но быстро опустилась к ногам и ступням.