Ups Downs (СИ) - "Северная Изольда" - Страница 41

Она была чертовски сильна. И, кажется, он даже успел просмотреть всю свою жизнь, которая пронеслась в один миг перед глазами. Среди боли он почувствовал, как женщина выбивается из-под его тела. И в этот момент, наплевав на боль, он захотел остановить ее. Вернуть, наказать, взять…

Но ткань ее соблазнительного сарафанчика осталась в его руке. Женщина так ловко из него вывернулась, отбегая в сторону. И тогда он дернулся по направлению к ней, тут же остановленный резкой болью в запястье, которое что-то удерживало.

Аарон быстро перевел взгляд на изголовье кровати, к которому были прикованы наручники. К которому теперь был прикован он.

Господь, пастырь мой…

Я прижималась к стене, сидя на полу, тяжело дыша, пытаясь прийти в себя и не имея такой возможности. Я умирала сейчас. Я гибла. Меня убивали собственные желания, меня предавало собственное тело, стремясь к этому мужчине. Все что я хотела сейчас не свободы, а его. Только его. Как можно ближе. Мысль об отдалении от него была смерти подобна.

Я… горжусь собой. Боже, я сделала это. Я это сделала.

Закрыв ладонями пылающее лицо я пыталась успокоить дыхание, которые с шумом вылетало из губ. А еще сердце, которое грозило вырваться из клетки ребер свободной птицей.

И я могла твердо сказать в данную секунду, что это было самой трудной задачей, которую мне приходилось решать.

Я была слишком возбуждена, чтобы мыслить здраво, чтобы обдумать свой следующий шаг, хотя теперь каждая секунда была на счету. Я хотела встать, но не могла. Я хотела уйти… хотя кому я лгу?!

Я себя ненавидела. А еще его… что же он сделал со мной? Это какая-то магия, да?! Я чуть не проиграла в игре, где сама же устанавливала правила. Я почти проиграла. И проиграла бы с удовольствием.

Что же меня остановило? Наверное, то же, что заставило уйти из семьи богатеньких родителей — безумие. Ведь остановиться в данный момент мог только сумасшедший.

В темноте раздавалось только наше тяжелое дыхание, которое мешало мне сосредоточиться. Этот звук лишь напоминал о том, что только что имело место.

Мне нужно было лишь заманить его на эту чертову кровать… А что я делала?!

О, что же я делала. Стыд мне. Стыд и позор.

Но все это в сторону. Я обязательно займусь самобичеванием, но чуть позже. Когда я буду далеко отсюда. Как можно дальше от этого мужчины.

Главное сейчас — не смотреть на него. Потому что я потеряю себя и свою цель моментально под его греховно красивым взглядом, полным обещаний.

Не смотри, Шерриден. Только не смотри на него.

С трудом я поднялась, опираясь на стену позади себя. Мои коленки дрожали. Я чувствовала себя невероятно слабой и все еще возбужденной до предела. А еще мне нужно было чем-нибудь прикрыться. А то мне почему-то казалось, что он до сих пор прикасается ко мне. Взглядом. И даже это производило невероятный эффект.

— Маленькая… маленькая лгунья. Шерри, моя девочка. — Протянул хрипло Блэквуд, очевидно придя в себя после того грязного приема. Змей искуситель. Сам дьявол. И мне нельзя было смотреть на него. — И… долго ты думала над тем, как прикуешь меня к кровати.

— Всего ночь, чертов Блэквуд. — Пробормотала я, проходя к его шкафу. Там находилась и моя одежда с некоторых пор. — И знаешь, я так рада, что ты получил по заслугам. А еще по яйцам.

— Но не так, как если бы я дал тебе кончить. — Сукин сын все еще насмехался. Даже в таком отчаянном положении.

— Ну как тебе, Блэквуд? — Я пропустила его слова без замечаний, натягивая брюки и майку. — На моем месте, а? Очень удобно?

Я перешла к его вещам, открывая ящик за ящиком.

— Намекаешь на то, что я плохо обращался с тобой, маленькая эйки?

— На то, что ты запер меня, сковал. Лишил свободы, не имея на это прав. — Я выпотрошила весь его комод, забирая оттуда ключи от машины, документы на нее, а еще толстую пачку свеженьких купюр. — Это будет компенсацией, Блэквуд. — Я помахала деньгами, так и не оборачиваясь.

Оставив деньги и ключи на поверхности комода, я направилась к его джинсам, припоминая то с какой одержимостью пыталась их с него стащить. Как я и предполагала карточка и ключи от наручников были в его карманах. В куртке я нашла его сотовый, вынимая из него батарею.

— Ничего не напоминает, Блэквуд? — Я отшвырнула аккумулятор в угол, кидая сам телефон на его кровать. — Кажется, я уже видела это где-то… ах да. Просто в тот раз я была прикована к твоей чертовой кровати.

— Моя кровать — лучшее, что я мог тебе предложить. — Я не выдержала, кидая на него взгляд. Просто я не поверила ушам. Блэквуд говорил все это, улыбаясь. Словно ему нравилось то, что сейчас происходит. Чокнутый псих!

— Ну, значит наслаждайся ощущениями.

И все же одна мысль не давала мне покоя — я знала, что бурю не сковать. Что он выбирался и не из таких ситуаций. А значит, нужно было скорее уматывать отсюда.

— Где мои документы, Блэквуд, ну? Скажи по-хорошему. — Произнесла я, пряча деньги.

— Я предпочитаю по-плохому. Иди сюда, давай, эйки-девочка. — Он двинул бедрами, из-за чего я краем глаза заметила эту его… большую мощную штуку, которую еще не так давно хотела ощутить в себе.

— Окей. Подавись моими документами. — Бросила я, еще раз осматривая комнату беглым взглядом. — И моими вещами подавись. Можешь передать их своему Владыке. И привет ему мой тоже передай. — В итоге я все же не удержалась от искушения, заглядывая в смеющиеся глаза мужчины. — Надеюсь, прежде чем ты отсюда выберешься, ты трижды пожалеешь о том, что со мной связался.

— Единственное о чем я жалею, эйки, — его голос, о, этот порочный глубокий голос… — это о том, что не взял тебя еще тогда. В самый первый день. Когда ты коснулась этих простыней. Мне надо было сделать это еще в тот раз.

— Забываешься. Ни один мужчина не коснется меня кроме твоего Владыки. Твои слова, между прочим. Но ведь, ах, теперь и ему не суждено меня коснуться. Ведь ты меня больше не увидишь.

— Мы встретимся очень скоро. — Проговорил Блэквуд, прожигая меня своим взглядом. Поразительно, что он был до сих пор возбужден. И дело не в его стоячей штуковине, а в голосе. По голосу было понятно, что он на взводе. — И я хочу, чтобы ты подумала вот над чем: Что будет, когда я найду тебя. И приведу обратно.

Его голос заставил против воли активизироваться мыслительные процессы. И я задумалась…

— Ага. Мечтай, Блэквуд-безумец. Говорят, мечтать не вредно. Собственно, что тебе еще остается.

— Наслаждаться мыслью, что ты чертовски жалеешь, что я сейчас не в тебе. — Его сволочная прочная улыбка заставила поежиться.

— Единственное, о чем я жалею — об отсутствии фотоаппарата. Это был бы еще тот снимок, Блэквуд. Который бы я послала Лие. Сенсация. Ты бы красовался на первых полосах. — Когда я собрала некоторые из своих вещей в пакет (на первое время), то взяла ключи от машины и его карточку-пропуск. — Не скучай, чертов Блэквуд.

— До скорой встречи, эйки. — Отозвался он, и звучало у него это до дрожи убедительно. До дрожи страха на этот раз.

Выбравшись за пределы его чертовой квартиры, я готовая была кричать и танцевать от радости. Я твердо решила, что уехав отсюда далеко-далеко, я отмечу это дело так, как не отмечала даже свои дни рождения.

Теперь я была свободна абсолютно. Не знаю, сколько денег было у меня в карманах, но знаю точно, что все купюры в пачке были сотнями. Значит, я была не просто свободна, но и с кучей денег. И никаких цепей, сковывающих меня. И сейчас я имела в виду не только наручники Блэквуда. Сам того не зная этот мужчина освободил меня уже давно — тогда, когда послал увольнительную на работу, то дурацкое письмо Лие, а еще разобрался с моим арендодателем. Он разорвал все цепи, что держали меня здесь, в Манхеттене. Он сделал то, чего я бы не смогла, наверное, никогда.

А теперь я преодолела свое последнее препятствие — логово Блэквуда было за моей спиной. И я бежала от него прочь, я неслась в сторону лифта, нетерпеливо ожидая приезда кабины. А когда зашла внутрь, мне показалось, что все двигается неимоверно медленно.