Ностальгия по чужбине. Книга вторая - Шагал Йосеф - Страница 64

Бесшумно передвигаясь с пистолетами в руках, французы осмотрели весь первый этаж и, убедившись, что он безлюден, поднялись по деревянной лестнице на второй. В довольно узкий коридор, устланный потертым ковром, выходило три двери. Заглянув в замочную скважину первой, самой близкой к лестнице, Бред показал напарнику опущенный большой палец. Люк кивнул, приложил ухо к крайней левой двери и на какое-то мгновение застыл, словно гранитное изваяние. Потом повторил жест Люка и сделал шаг к центральной двери. Бред подошел к ней справа и, прикоснувшись к ней кончиками пальцев, легонько толкнул. Дверь была открыта…

В просторной комнате, в кресле у камина, сидел средних лет бородатый мужчина в меховой безрукавке и что-то внимательно читал.

— Здравствуйте, господин Тер-Ионесянц, — по-русски произнес Люк, подошел к креслу, рывком поднял хозяина дома и нанес ему по скуле короткий, резкий удар тыльной стороной ладони. Опрокинув в падении обеденный стол, Тер-Ионесянц отлетел в угол комнаты и, ударившись головой о стену, медленно сполз на пол.

— Это и есть традиционное армянское гостеприимство? — спросил Бред, плотно закрывая за собой дверь.

— Что вам от меня нужно? — прохрипел Тер-Ионесянц. Глаза его налились кровью, он то и дело потирал ушибленный затылок.

— Все, что нам нужно — это две минуты вашего драгоценного внимания, — спокойно ответил Люк, сел в кресло и положил пистолет на колено. — У нас мало времени, уважаемый хозяин. Очень мало. Потому, собственно, мы и не стали уговаривать ваших бородатых псов, а просто отправили их на мыло…

— Вы?.. — Тер-Ионесянц подтянулся на руках и прислонил к стене окровавленную голову. — Что вы сделали с моими людьми?

— Убили, — флегматично ответил Люк. — И вас, если окажетесь таким же тупым, тоже убьем…

Поймав на себе взгляд товарища, Бред подошел к хозяину и короткими, выверенными движениями обыскал его. Потом выпрямился, выразительно мотнул головой и вернулся к своему месту у входной двери.

— Говорите, что вам надо и убирайтесь из моего дома!

— Нам нужны два паспорта граждан СССР с ереванской пропиской и с нашими фотографиями. Только железные паспорта, понимаете, господин Тер-Ионесянц… — Люк отогнул указательный палец. — Затем два билета на ближайший рейс в Москву. А в Москве — кое-какое оружие и спецоборудование. Вот, собственно, и все, что нам нужно…

— При чем здесь Автандилян? — прохрипел хозяин дома.

— Как это, «при чем»? — хмыкнул Люк. — Он нас рекомендовал. А ваши люди, господин Тер-Ионесянц, почему-то решили нас обыскать. Может, приняли нас за представителей братского Азербайджана, а? Не уважаете посланцев вашего партнера?

— Он не партнер, а дешевка! — процедил Тер-Ионесянц.

— Это ваши с ним разборки, — равнодушно пожал плечами Люк. — Нас они не касаются…

— Зачем вам нужно было убивать моих людей?

— Чтоб вы поняли, с кем имеете дело, — отрезал Люк. — Кроме того, я могу по минутам рассказать вам график движения трех составов с оружием, которое сейчас направляется по вашему адресу, уважаемый. А заодно месторасположение тайных складов в Степанакерте и Мартуни, где вы собираетесь спрятать оружие. А также названия судов и номера фактур, по которым вы должны получить остальные три партии. Вам нужны еще какие-нибудь подтверждения наших полномочий, господин Тер-Ионесянц, или достаточно?

— Кто вы такие? — тихо спросил хозяин дома.

— Добрые самаритяне, — беспечно улыбнулся Бред и почесал стволом реквизированного пистолета подбородок. — Но очень нетерпеливые…

Люк медленно встал, подошел к Тер-Ионесянцу, рывком поставил на ноги грузное тело, усадил хозяина на стул и пододвинул к нему телефонный аппарат:

— Звоните, отдавайте распоряжения, короче, делайте все, что надо. И быстро, если хотите жить…

Через сорок минут к дому подъехал «РАФик» и отрывисто прогудел.

— В Москву с вами полетит мой человек, — не глядя на французов, произнес Тер-Ионесянц. — Оружие и все необходимое получите от него. После этого мой человек вернется в Ереван. Я выполнил все, что вы хотели?

— Не совсем… — Люк нацелил указательный палец в лоб хозяину. — Домой мы вернемся так же, как прилетели — через ваш прекрасный город. И до того момента, пока наш самолет не приземлится в Орли, весь ваш вонючий ливер и все тайны вашей сраной организации намотаны у меня вот тут, на этом пальце. Нам нет никакого дела до ваших войн и заговоров. Если вам так нравится жить в крови — живите. Но условия нашей маленькой сделки должны быть выполнены полностью. Пошли, Бред…

«Стратегический резерв» откликнулся на мой телефонный звонок очень агрессивно, однако, услышав условную фразу, немного смягчился:

— У меня для вас две новости — хорошая и плохая. С какой начать?

— С плохой.

— Ваш план утвержден, поздравляю!

— Надеюсь, хорошая новость еще лучше?

— Ага! — клацнул челюстями «стратегический резерв». — С этим планом вы свернете себе шею. Это не будет потерей для еврейского народа и не станет приобретением для старого еврейского кладбища…

Пока я молчала, пораженная столь неслыханным цинизмом, «стратегический резерв» отрывисто сообщил мне место и время встречи и дал отбой в ухо.

…Когда я вползла в «запорожец», ястребиный нос хозяина этого автоуродства плотоядно дернулся:

— Поберегите голову, мадам, она вам еще пригодится…

Я уже было открыла рот, чтобы высказать наконец этому вырожденцу из колумбария, что я о нем думаю, но внезапно почувствовала чье-то дыхание за спиной. Я резко повернулась и увидела улыбающееся смуглое лицо.

— Люк, — по-русски произнес мужчина, протянул мне через сидение руку и по-французски добавил. — Премного наслышан…

— Мне тоже очень приятно, — пробормотала я и перевела вопросительный взгляд на «стратегический резерв».

— Начальник похоронной команды, прибывший специально по вашему вызову! — по-французски пояснил старый тетерев и добавил на идиш. — Очень ценный молодой человек. Перед тем, как тебя, женщина, завернут в тахрихен, этот парень обмоет твое тело и прочтет над ним кадиш. Если, конечно, сам выживет. Амен!

Я открыла рот, не зная, как реагировать.

— Не берите его в голову, мисс Спарк! — на французском откликнулся с заднего сидения Люк. — Это у него примета такая — перед серьезным делом говорить только о покойниках. Чтобы все остались живы…

— Назначайте встречу с Горюновым, все готово, — процедил «стратегический резерв», притормозил свое убожество на четырех колесах и окинул нас по очереди долгим и совершенно непонятным взглядом. — А теперь вытряхивайтесь оба, мишугине…

Мы сидели с Люком в очень уютном кафе «Адриатика» на Кропоткинской, в углу полупустого зала, и молчали. Встреча с Горюновым была назначена на девять, и он опаздывал уже на десять минут.

— Да не волнуйтесь вы так, куда он денется!.. — Развалившись на угловом диванчике, Люк, в черном свитере и драной джинсовой куртке, с неподдельным интересом изучал меню и напоминал восточного торговца мандаринами с Тишинского рынка.

— Какой странный старик, — тихо сказала я, чувствуя, что все еще нахожусь под впечатлением сердечных напутствий «стратегического резерва».

— А-а-а… — Люк оторвал кудрявую голову от меню. — Легендарная личность…

— Он что, постоянно находится в Москве?

— Госпожа Спарк, есть только одно место на земле, о котором можно сказать, что человек находится там постоянно… — Люк хмыкнул и вновь углубился в меню…

Горюнов появился в кафе в двадцать пять минут десятого. Оглядевшись, он сразу же направился к нашему столику и сел по другую сторону диванчика, напротив Люка. Я оказалась между двумя довольно интересными мужчинами, однако особой радости по этому поводу не испытывала.

— Прошу простить за опоздание, — буркнул Горюнов и подозрительно уставился на Люка. — Ваш новый приятель, Валентина Васильевна?

— Как раз наоборот — очень старый. Познакомьтесь, пожалуйста…