На суше и на море - Подгурский Игорь Анатольевич - Страница 96

Нестеров с интересом огляделся по сторонам, постучал по иллюминатору, кивнул и задумался. Думал он недолго, но Петруха успел вспотеть. Наконец Нестеров покровительственно улыбнулся:

– Аэропланы, Петруха, летят, пока большинство пассажиров верит, что они не упадут. Так что спи спокойно, парень: дураков на свете хватает.

Петруха минуту молчал, переваривая услышанное. Потом робко поинтересовался:

– А вы?

– Что «вы»? – удивился ас.

– Ну вот вы… Вы сами верите, что он не упадет?

Нестеров ядовито осведомился:

– Я похож на идиота?

Петруха хотел было машинально кивнуть, но вовремя спохватился.

– То-то! – усмехнулся ас и все-таки сжалился над несчастным товарищем. – Не боись, дружище! Во-первых, если мы будем падать, то у тебя будет возможность поорать от души. А во-вторых, если в последний момент падения ты сильно-сильно подпрыгнешь, то у тебя будет шанс. Еще коньяк помогает.

Петруха мысленно прорепетировал свое подпрыгивание, слегка успокоился, глотнул коньяку из фляжки Нестерова и, на всякий случай, разбудил бека.

Батыр спросонья грязно выругался по-казахски с финским акцентом и непонимающе уставился на Филиппова.

– …Во что верю?

– В то, что мы не упадем, верите? – с трогательной надеждой уточнил Петруха, преданно заглядывая в осоловевшие со сна раскосые глазки батыра.

– Нет, – отрезал бек, повернулся на другой бок и захрапел.

Петруха снова заскучал, но тут события в самолете стали развиваться с немыслимой скоростью.

Для начала стюардессы забегали по салону в ускоренном темпе, принявшись ни с того ни с сего успокаивать насторожившихся пассажиров.

Потом из кабины летчиков донеслось два сухих, приглушенных дверью, выстрела. Спустя минуту дверь открылась, и на пороге показался высокий блондин в форме авиакомпании «Боинг» с одним пистолетом в правой руке и двумя – в левой.

– Самолет захвачен, – спокойно прокомментировал он ситуацию. – Всем оставаться на своих местах.

Блондин тут же протянул пистолеты двум здоровякам в первом ряду, и те, передернув затворы, вскочили на ноги и развернулись лицом к салону.

– Пардон, – осведомился у главаря террористов какой-то старикашка-француз в канотье. – Можно ли ознакомиться с вашими требованиями?

– Одну минуту. – Летчик заглянул в кабину и, убедившись, что автопилот со скрипом, но работает, вернулся в салон. – Мы, представители единственно свободной страны мира, требуем, чтобы все остальные государства признали наше право решать за них, что такое настоящая свобода. Вы удовлетворены?

Старичок попытался было вступить в дискуссию, но дуло пистолета под носом заставило его замолчать.

– Еще вопросы есть? – поинтересовался главный любитель свободы.

– А куда мы летим? – не вставая с места, поднял руку Нестеров.

– Идем на юг. А потом на север. И так далее. Мы уже передали свои требования правительствам всех стран. Будем дозаправляться и летать, пока наши права не признают. Вы удовлетворены?

Нестеров радостно развел руками, показывая, как именно он удовлетворен, но, усаживаясь в кресло, саркастически хмыкнул и тут же пристегнулся.

– Что? Что такое? – насторожился Петруха, поворачиваясь к штабс-капитану.

– Да так, – туманно пояснил ас, озабоченно вглядываясь через иллюминатор в расстилавшуюся под крылом землю. – Эти идиоты нашли самое неподходящее место, чтобы заявить по радио о своих претензиях на мировое господство.

– Почему? – хлопал глазами Петруха, безуспешно пытаясь заглянуть в иллюминатор через плечо товарища.

– Почему-почему? – злобно зашипел внезапно проснувшийся бек, нервно пристегиваясь для верности и своим, и Петрухиным ремнем. – Сводки читать надо, юноша! Над Укляндией летим!

Петруха похолодел. Укляндия в реальности «Зем-ля-711» была местом страшным. Нет-нет, местные чело-веки тут были людьми вполне приличными, добрыми и душевными, но вот власть в стране давно уже принадлежала не им, а местной нечисти. Глава ее для долголетия и косметических процедур уже откровенно и прилюдно сосал по утрам кровь несчастных младенцев, которых ему доставляли из местных деревень.

А вторым хобби президентствующего вампира была охота за пролетающими самолетами. Охотником вампир был страстным и удачливым.

Первая ракета весело рванула под левым крылом Ту. Один из двигателей замолк. Самолет обиженно крякнул, но выровнялся и тут же заметался из стороны в сторону – в отличие от террористов, автопилот в ситуации разобрался быстро.

– Процесс пошел, – громко и непонятно для Петрухи заметил бек, шаря руками по спинке впереди стоящего кресла в безуспешных поисках бумажного пакета.

Его туманные слова оказались, видимо, понятными для сидевшего поблизости пожилого профессора-физика, который, схватившись руками за голову, протяжно застонал. Он возвращался из Швеции, где неожиданно для себя получил премию за полунепроводниковое открытие, сделанное им сто лет назад, и теперь проклинал себя за то, что не поехал поездом.

Впрочем, профессор был мужественным человеком и своими принципами не поступался. А потому, простонав ровно семь секунд, он вытянул из внутреннего кармана пиджака фляжку с прозрачной жидкостью, наполнил два стакана, протянул один из них беку, чокнулся, нюхнул рукав затертого пиджака, достал ноутбук и углубился в расчеты. В оперативной памяти его компьютера валялось по углам и файлам еще десятка два открытий, каждое из которых тянуло еще на одну премию.

…Вторая ракета взорвалась где-то под багажным отсеком. Во всяком случае, именно такой вывод сделал Нестеров, наблюдая за разлетающимися внизу чемоданами, сумками и авиазайцами.

– Так и будем сидеть? – тихо, но ядовито осведомился бек у штабс-капитана. – Собьют ведь к чертовой матери!

– Террористы, – безмятежно напомнил Нестеров Батыру.

– Я сам партизан! – неожиданно заорал на весь салон взбесившийся бек. – Я двадцать три буровые вышки в степи сжег! В детстве. Меня милиция полгода искала и не нашла.

Батыр своими нежными пухлыми ручками разорвал на себе пластиковые ремни безопасности – свой и заодно Петрухин – и выскочил в проход.