Прекрасное далеко - Брэй Либба - Страница 22

— Итак, леди, — говорит он, подкатывая к нам велосипед, — кто желает прокатиться?

Несколько девочек помладше пищат от волнения и умоляют начать с них, но, конечно же, вперед выступает Фелисити.

— Первой буду я, — заявляет она.

— Очень хорошо. Вы когда-нибудь ездили на велосипеде? — спрашивает инспектор.

— Да, в Фэлмор-холле, — отвечает Фелисити, называя загородное поместье родителей.

Она взбирается на шаткий велосипед, и я с испугом жду, что она вот-вот рухнет на землю. Но Фелисити уверенно нажимает на педали — и срывается с места, без видимых усилий катит по траве. Мы аплодируем и восторженно кричим. Следующей подходит к велосипеду Сесили. Инспектор Кент подбегает к ней, чтобы помочь сесть. Но когда он собирается отступить, Сесили обхватывает его руками за шею и визжит. С Мартой выходит не намного лучше. Она падает с седла, и хотя почти не ушиблась, ее гордость настолько уязвлена, что она отказывается повторить попытку. Рабочие тихо хихикают, их забавляет, что столь милые и образованные леди не в состоянии справиться с простенькой машиной, которая для них самих не представляет никакой загадки.

Фелисити возвращается, проехав два больших круга. Инспектор Кент помогает сесть в седло Энн, дождавшейся своей очереди.

— Ох, Джемма! — восклицает Фелисити; она слегка задыхается, щеки у нее разрумянились. — Ты должна немедленно прокатиться! Это просто чудесно! Давай, я тебе помогу.

Она кладет мои руки на рукоятки. Пальцы у меня дрожат. Нет, это самая неуклюжая штука, какую только мне приходилось видеть…

— Ну же, садись! — подбадривает Фелисити.

Я пытаюсь подняться на высокое седло, но теряю равновесие и наваливаюсь на руль весьма не по-дамски.

— Ох, Джемма! — смеется Фелисити, и девушки поддерживают ее.

Я с новой решимостью хватаюсь за руль.

— Ладно. Все, что мне нужно, так это как следует оттолкнуться, и я поеду, — говорю я, фыркнув. — Усмирим эту тварь, если не возражаете.

— Ты с велосипедом говоришь или сама с собой?

— Фелисити! — шиплю я.

Она таращит глаза.

— Действуй!

Я нервно сглатываю и одним махом оказываюсь на невероятно неудобном сиденье. Я сжимаю рукоятки так, что болят суставы. Я поднимаю ногу. Железная тварь пошатывается, и я снова ставлю ногу на землю, сердце готово выпрыгнуть из груди.

— Так ты далеко не уедешь, — бранит меня Фелисити. — Нужно все-таки тронуться с места.

— Но как… — встревоженно бормочу я.

— Просто. Поезжай. И все.

И Фелисити сильным толчком отправляет мой велосипед по траве, вниз по склону, в сторону грязной дорожки. Кажется, время остановилось. Я одновременно и испугана, и радостно взволнована.

— Педали, Джемма! — кричит Фелисити. — Жми на педали!

Ноги толкают педали, и я несусь вперед, а у руля, похоже, есть какие-то свои соображения насчет направления движения. Я не могу справиться с рукоятками.

«Веди себя прилично, чертов велосипед!»

По моим венам вдруг проносится волна энергии. И велосипед становится невероятно легким. И не составляет никакого труда заставлять его двигаться.

— Ха! — кричу я.

Магия! Я спасена! Я объезжаю небольшой холмик, как какая-нибудь молодая американка из модного журнала. Девушки, столпившиеся на лужайке, приветствуют меня восторженными криками. Сесили вытаращила глаза и разинула рот.

— Вот так молодец эта девушка! — громко говорит инспектор Кент. — Она как будто всю жизнь на велосипеде ездила!

Рот Фелисити тоже приоткрылся.

— Джемма! — укоризненно произносит она, сообразив, в чем дело.

Но мне наплевать. Я без ума от велосипеда! Это невероятный, волшебный спорт! Ветер срывает с головы шляпу. Она катится вниз по холму, трое рабочих бросаются вдогонку. И со смехом сражаются между собой за то, кто именно вернет мне потерянное. Это — свобода. Я как-то странно, глубиной живота ощущаю вращение колес, как будто стала единым целым с машиной, и я уже просто не могу упасть. От этого во мне пробуждается дерзость. Прибавив скорости, я несусь вверх по холму и дальше, вниз по другому склону, к дороге, все быстрее и сильнее нажимая на педали. Колеса отрываются от земли, и одно краткое волшебное мгновение я лечу в воздухе. Хохоча, я отрываю руки от руля, бросая вызов судьбе и силе притяжения.

— Джемма! Вернись! — кричат девушки, но они зря стараются.

Я оборачиваюсь, чтобы весело помахать им рукой, а они становятся все меньше и меньше, удаляясь от меня.

Когда же я снова смотрю вперед, я вижу, что на дороге кто-то есть. Не знаю, откуда взялся этот человек, однако я несусь прямо на него.

— Берегись! — кричу я.

Человек отпрыгивает. Я теряю сосредоточение. Железная тварь больше не подчиняется мне. Она отчаянно мечется из стороны в сторону и наконец сбрасывает меня в траву.

— Позвольте вам помочь.

Мужчина протягивает руку, и я берусь за нее, поднимаюсь на дрожащие ноги.

— Вы ушиблись?

Я вся исцарапалась и, конечно же, ушиблась. Шаровары порвались, из-под них виднеются чулки, все перепачкано пятнами зелени и кровью.

— Вам бы следовало быть поосторожнее, — сержусь я.

— Вам бы следовало смотреть вперед, мисс Дойл, — отвечает он мне хорошо знакомым голосом, разве что немного более хриплым.

Я резко вскидываю голову — и вижу перед собой его: длинные темные локоны спадают из-под рыбацкой шапки. На спине — походный мешок. Парень одет в пыльные штаны с подтяжками и в простую рубашку, рукава закатаны до локтя. Все это так знакомо… Но все же это не тот мальчик, с которым я рассталась на Рождество. За прошедшие месяцы он превратился в мужчину. Плечи стали шире, черты лица заострились. И еще что-то в нем изменилось, что-то, чему я не могу найти определения. Мы стоим друг против друга, мои руки крепко сжимают руль велосипеда, и железная тварь разделяет нас.

Я выбираю слова, как будто перебираю острые ножи.

— Как приятно снова тебя увидеть…

Он осторожно улыбается.

— Ты, как я вижу, освоила велосипед?

— Ну, за эти месяцы вообще много чего произошло, — огрызаюсь я.

Улыбка Картика гаснет, и я ругаю себя за несдержанность.

— Ты сердишься.

— Ничуть, — возражаю я с коротким резким смешком.

— Я ведь тебя не корю за это.

Я нервно дергаю головой.

— Я все думала, что братство Ракшана… вдруг ты…

— Умер?

Я киваю.

— Вроде бы нет.

Он поднимает голову и я вижу темные круги под его глазами.

— Ты здоров? — спрашиваю я. — Ты не голоден?

— Пожалуйста, не надо обо мне беспокоиться.

Он наклоняется, и мне кажется, что он хочет меня поцеловать.

— А как сферы? Что там новенького? Ты вернула магию, создала союз? Сферы защищены?

Он только и хочет знать, что о делах в сферах. У меня внутри возникает такая тяжесть, как будто я проглотила кусок свинца.

— Я все держу в руках.

— А… а ты не видела в сферах моего брата? Ты видела Амара? — спрашивает он с отчаянной надеждой.

— Нет, не видела, — отвечаю я, смягчаясь. — Так ты… так ты не мог прийти раньше?

Он отводит взгляд.

— Я не хотел возвращаться.

— Я… я не понимаю, — бормочу я, когда ко мне возвращается дар речи.

Картик сует руки в карманы.

— Думаю, будет лучше, если мы пойдем разными дорогами. У тебя свой путь, а у меня свой. Похоже, наши судьбы больше не связаны.

Я моргаю, стараясь не подпустить к глазам слезы. «Только не реви, Джемма, ради всего святого!..»

— Н-но ты говорил, что хотел бы стать частью союза. Объединиться со мной… с нами…

— Я передумал.

Он держится так холодно, что я гадаю, а осталось ли у него живое сердце? Что вообще с ним произошло?

— Джем-ма! — кричит с другой стороны холма Фелисити. — Вернись, теперь очередь Элизабет!

— Они тебя ждут. Давай-ка помогу, — говорит Картик, протягивая руку к велосипеду.

Я дергаю машину в сторону.

— Спасибо, я не нуждаюсь в твоей помощи. Это не твоя судьба.

Толкая перед собой железную тварь, я бегу по дороге, чтобы Картик не заметил, как глубоко он меня ранил.