Астровитянка (сборник) - Горькавый Ник - Страница 23

– Правильный ответ, – откликнулась Никки, – но только в первом приближении. Получаешь за него всего четыре балла. Для более правильного ответа – «на втором этаже энергии выделится больше» – надо вспомнить про эйнштейновский дефект массы дров из-за излучения фотонов и про опять-таки эйнштейновское замедление времени в гравитационном поле Земли. Это вызывает красное смещение или уменьшение энергии фотонов из нижнего камина.

– С Эйнштейном у меня напряжённые отношения, – вздохнул Джерри.

– Зато компьютер его любит и даст тебе баллов пятьдесят за такой ответ, – сказала Никки. – Нижний камин находится при большем атмосферном давлении, чем верхний, поэтому можно ещё со вкусом обсудить эффективность сгорания дров при разных плотностях воздуха. Получишь сотню баллов.

Никки оглянулась с видом заговорщика и перешла на драматический шёпот:

– Интересно, что правильность ответа на вопрос: где выделится энергии больше, на первом или втором этаже? – сам по себе, как показывает анализ прошлых экзаменов, оказывается не очень важен, как и то, на самом ли деле твой подход – лучший для решения.

Он вернула себе обычный голос:

– Компьютер-экзаменатор ценит больше всего умение мыслить, проникать в суть задачи и использовать нестандартные методы, едва затронутые в школьной программе. Детально проанализировать серьёзную тему за несколько минут нельзя, а оценить творческий потенциал человека, делающего этот анализ, – можно.

– И что ты предлагаешь? – спросил Джерри.

– Надо заняться внешкольными темами, эффективно повышающими оценку. Например, изучить красивый эффект Мёссбауэра, механизмы сверхпроводимости и сверхтекучести… казимировский эффект вакуумного притяжения… закономерности трёхмерного фолдинга протеинов… – много можно набрать красивых вещиц.

– Но тогда нам придётся освоить гораздо больше материала, чем есть в школьной программе! – воскликнул Джерри.

– Вовсе нет, – возразила Никки. – Весь фокус в том, что число дополнительных выигрышных методов и теорий гораздо меньше количества возможных вопросов. Например, на экзамене тебе дают пару дюжин вопросов по физике, взятых из многомиллионной базы задач. А у тебя в запасе будет всего десяток симпатичных внеплановых физических эффектов. Ты внимательно смотришь на заданные вопросы и думаешь, где можно употребить заготовленные козыри. Применишь этот трюк хотя бы к двум-трём задачам по физике – и это принесёт тебе лишнюю сотню баллов. Аналогично и в других блоках. Классическую работу Грегори «Разумный глаз» можно обсудить в биологии, генетике, кибернетике, а легендарную книгу Куна «Научные революции» – в общем вопросе по любому предмету. Несколько сотен очков на всех блоках – и мы близки к успеху!

– Здорово придумано! А почему это кажется тебе неспортивным или слишком спортивным? – заинтересовался Джерри.

– Ну… – замялась Никки, – потому что этот трюк направлен не столько на оптимальное решение задач, сколько на получение максимума баллов, исходя из знания приоритетов компьютера-экзаменатора.

– Но ведь ты всё равно должна решать предложенные задачи?

– Конечно.

– А использование информации вне школьной программы будет являться корректным по сути задачи?

– Естественно, иначе компьютер сразу снизит оценки.

– Тогда не волнуйся, эти трюки стары, как сам мир студенческих экзаменов. Ты имеешь право использовать все незапрещённые способы повышения своих баллов. Экзамен – вполне спортивное понятие. Всё в порядке – это я говорю тебе как эксперт по человеческой этике, – уверенно заключил Джерри.

– А-а, тебе понравилось быть экспертом?

– Да, это было неплохо! Полицейский Горбин завел целое судебное дело всего лишь на основании моих слов…

– Ну, ещё и разгромленного склада…

– Это мелочи! – И они оба засмеялись.

Осталось две недели до экзамена.

– Я была вчера у Большой Терезы на перевязке спины – и вот, смотри, – помахала Никки обнажёнными руками, – с меня сняли силовые рукава! Она считает, что здесь связки достаточно окрепли. С ногами тоже неплохо, но остаются проблемы в мышцах спины. Ещё несколько месяцев нужно будет сидеть в инвалидном кресле… – добавила Никки огорчённым голосом. – Я, кстати, спросила, когда тебя отсюда выпишут. Она сказала, что сейчас твоё состояние таково, что они могут отпустить тебя в любой момент. И знаешь, у меня сложилось впечатление, что совсем не случайно Тереза заставила именно тебя помочь мне освоиться в госпитале. Полагаю, она решила, что забота о девочке-монстре поможет и тебе самому справиться с депрессией.

– Вот как! – разозлился Джерри. – Так это всё было подстроено?!

– Извини, но думаю – да.

– Терпеть не могу, когда мной манипулируют, как младенцем! – Он совсем разъярился и вскочил на ноги.

– Джерри, – спокойно заговорила Никки, – люди всегда пытаются манипулировать друг другом, а уж взрослые крутят детьми, как считают нужным. Когда ты слишком юн или глуп, ты не замечаешь этих манипуляций. Когда ты достаточно вырос, то это тебя начинает бесить – вот как ты сейчас сердишься. Но если ты стал совсем умным и взрослым, то ты сам оцениваешь – насколько тебе нравится то, на что тебя толкают другие. И тогда ты трезво принимаешь это или же, наоборот, сопротивляешься изо всех сил. Для тебя становится важнее не сам факт попытки воздействия на тебя, а то, насколько это соответствует твоим интересам и желаниям.

– Значит, я ещё недостаточно взрослый и умный, чтобы не сердиться на такие вещи! – буркнул Джерри.

– Ты жалеешь, что меня познакомили с тобой? – улыбнулась Никки. – Ты предпочёл бы, чтобы Пятнистый Сэм научил меня завтракать и показал мне парк?

– Нет, совсем нет… – смутился Джерри.

– Вот и не сердись, чудак.

– Всё-таки, – покачал головой Джерри, – ты слишком мудра для своих лет.

– Невозможно быть слишком мудрым, – нравоучительно произнесла Никки, – тем не менее все жалуются на свою память, но никто не жалуется на собственный ум.

До экзамена осталась неделя. Они вышли в парк подышать свежим воздухом и дать отдых глазам, уставшим от мониторов.

– Есть хорошие новости… – сказала Никки, отмахиваясь рукой от большой жёлтой пчелы. – Звонил адвокат Дименс. Он занимается оформлением астероида для меня и получением кредитов для нас обоих. Говорит, что мы наскребём денег на первый год. Хороший человек… его юридическая контора готова выступить поручителем-гарантом, если у нас возникнут проблемы с банками. Полагаю, что это очень необычный для юриста поступок… Осталось только сдать экзамены.

– Только! – фыркнул Джерри. – У меня голова уже раскалывается от теорем, физических уравнений и химических формул. Просыпаюсь от математических кошмаров – будто я забыл, что такое дивергенция и ротор! А мне надо с помощью дивергенции налить куда-то воду, а с помощью ротора – её перемешать.

– Мне ещё хуже! – воскликнула Никки. – Вместо прелестных математических лемм и красивых физических эффектов я пытаюсь запомнить годы жизни каких-то президентов и итоги кровавых сражений. Мне кажется, в древности все правители были чокнутые. Если какой-нибудь царь не выпустил кишки хотя бы десятку тысяч соседей, то чувствовал себя полным неудачником…

Один день до экзамена.

По результатам предварительных тестов у Робби-экзаменатора Никки и Джерри всё ещё редко набирали нужные баллы. Но изменить что-то было уже нельзя.

Все финансовые вопросы уладились стараниями адвоката Дименса. Колледжские мониторы арендованы, доставлены и установлены. Ровно в десять часов завтрашнего утра начнётся тест. Не обычный экзамен: твоё изображение будет транслироваться на всю Солнечную систему! Ужас!

Накануне решающего дня Джерри била нервная дрожь. Никки успокаивала его:

– Не думай о телевидении, сосредоточься на задачах. В перерывах камеры отключаются, так что забегай ко мне на стаканчик сока. Я верю, что всё будет хорошо.

Но это помогало плохо. Джерри нервничал всё больше и даже не смог ничего съесть на ужин. Никки слегка прикрикнула на него: