Смерть онлайн - Грабовский Станислав - Страница 31

Марина закинула вариться макароны, достала тарелки с вилками, поставила на стол.

- Давай рюмки и стаканы, – попросил Юра, и стал разливать на троих водку и лимонад.

- Ты не беспокойся, - стал успокаивать Марину Юра, - мы только на сегодня. Славику квартиру должны дать вот-вот. Он снимал комнату у одной бабульки, но она сегодня затряслась просто, когда увидела в мусорном ведре шкурку от колбасы. Стала хвататься за телефон, чтоб вызвать полицию. Кричит, что за комнату не платишь, а колбасу жрёшь. Завтра он найдёт себе жильё.

- Ладно-ладно, допустим, я сказала «всё нормально», - ответила Марина.

Потом Славик попросился помыться в ванной. Пока он мылся, Марина продолжала с Юрой пить водку. Ходили курить. Потом пришёл из ванной Славик. Носки, видимо, не сменил - пришёл он, «пришёл» и запах. Выпили ещё. Приготовились макароны. Поели. Стали пить кофе, запивая им водку.

Ребята говорили всё время о своих делах. Говорили, постоянно что-то не договаривая, чтобы понятно было только им. Не называли имён, пользовались описаниями людей, о которых говорили, чтобы Марина не могла догадаться о ком речь. «Что-то украсть из какой-то квартиры», «кто-то скупает краденые машины, которые кто-то знает, где стоят». В общем, всеми силами корчили из себя бандитов.

Славик достал из пачки на столе сигарету и закурил. Юра последовал его примеру.

Марина слегка опьянела и решила воспротивиться устанавливающемуся порядку.

- А давайте больше не курить на кухне? – предложила она.

- А давай окно откроем? – сказал Славик.

- А давай ты не будешь тут устанавливать свои порядки. Ну квартира провоняет. Давайте выходить на балкон курить.

Марине Славик сразу не понравился, а теперь, когда они подпили, и когда тот стал вообще себя везти развязно и грубо, и постоянно пытался отпускать в её адрес какие-то шутки, ей он стал просто омерзителен. Но спиртное делало своё дело, и они иногда даже и веселились.

- Ладно-ладно, договорились, - картаво, и как-то на цыганский манер, проговорил Славик, - а то ещё действительно здесь что-то испортим, - он ухмыльнулся, окинув взглядом обстановку, намекая своими словами и жестом на убогость квартиры. Это ещё больше взбесило Марину. Она его к себе тут на ночь пускает, а он ещё чем-то не доволен. Все вышли с сигаретами на балкон.

Славик быстро скурил свою сигарету и сказал, что холодно, поэтому он пошёл с балкона. Юра с Мариной скурили ещё по одной – Марина часто выкуривала за раз две сигареты.

- Ну что, согрелся? – спросила Марина у Славика, когда они с Юрой вернулись с балкона.

- А что? Хочешь помочь? – в своей манере ответил тот.

- Тебе – нет.

- Короче, Юрок, я смотрю нам здесь не рады.

- Да успокойся, - ответил Юра, - всё нормально. Давайте выпьем.

- Выпить можно, но ты как хочешь, но я здесь оставаться не буду.

- Ну и вали, тебя здесь никто не держит, - рассердилась Марина.

- Успокойтесь вы оба.

Юра разлил по рюмкам водку и, протянув каждому по его рюмке, приготовился выпить свою, наблюдая за ними. Все трое выпили.

- Поехали, Юрик, - сказал Славик.

- Куда? На время посмотри.

Славик встал из-за стола и пошёл в прихожую одеваться.

- Да куда ты пошёл, - стал останавливать его Юра, бросившись за ним в прихожую, - крыша поехала?

- Да пошли, иначе здесь добром не кончится – я ей в голову дам, посмотри, как она смотрит на меня. – Славик не заметно от Марины сделал глазами знак Юре, понятный только ему - он уходит и Юре желательно идти с ним.

Образ жизни таких ребят заставляет их придумывать себе клички, чтоб в нужный момент можно было окликнуть один другого, не произнеся его имени. Такие люди составляют целый пласт, целый слой в обществе. Помимо кличек, у них несколько отличная от обычной нашей речи, речь, что позволяет им легко и свободно изъясняться в присутствии посторонних, без понимания со стороны последних о вещах, которые тем не следует знать.

«Я арканю этого валежного балдёжного типчика с белой ботвой, а ты из балки лопату дёрни», мог бы сказать Юра Славику, если бы они оказались в густо населённом месте, например на базаре, в толпе, и это означало бы: «Я увлекаю с целью наживы этого выпившего смешного пожилого человека с седыми волосам, а ты из внутреннего кармана пальто вытащи кошелёк».

«Это их сленг», - скажем мы; «это наша феня», - скажут они. Или воровской жаргон, который был сформирован и использовался лет так четыреста назад офенями – мелочными торговцами порнографии и различного рода похищенного дешёвого товара с фабрик. Те, кто когда-то сформировал их язык, сегодня составляют один из самых ненавистных ими класс, и называются ими «ласковым» словом «барыга», и, будучи потерпевшими по уголовному делу у какого-либо преступника, тем сильнее сделают честь последнему, чем больше, а зачастую и чем изощрённей, было у кого-либо из них этим преступником отнято.

Знак поданный Славиком был понят Юрой в мгновение – он оделся, попрощался с Мариной и пошёл за Славиком.

Когда они вышли на улицу и отошли от дома на несколько метров, Славик вытащил кошелёк, раскрыл его и показал Юре, что внутри лежит стопка денег, но сразу его спрятал, потому что они огибали в этот момент дом, и теперь их можно было увидеть из окон Марины.

- Ты что у неё кошелёк стащил?

- Ну почему стащил, подобрал, что плохо лежало.

- Я же больше у неё не смогу появиться.

- Да ладно, вали на меня, если тебе стыдно, - они оба рассмеялись.

- А сколько там, смотрел?

- Нет, а когда, только заглянул, что есть - и всё.

- А где он был?

- У неё в сумочке, в прихожей. Я с балкона когда ушёл, сразу залез. Раскрыл, смотрю стопочка. О, думаю, хорошо.

- Может зарплата?

- Может.

- А может, кстати, - заметил Юра, - это из кассы деньги. Я когда у неё про инкассацию в их столовой спрашивал, она мне рассказывала, что у них директор кассу сдаёт с утра хозяину, а хозяин говорит, чтоб на ночь деньги в столовой не оставляли, так тот, чтобы с большими суммами домой не ездить, раздаёт выручку по частям работникам. Короче, по любому завтра у Марины будет весёлый день.

- Ладно, чё мутим?

Марина убрала со стола и пошла спать.

Когда она лежала в кровати, ей подумалось, что вот уж действительно, если чего-то захочешь, то вселенная сделает всё, чтобы ты это получил. Она хотела, чтобы эти ушли – они и ушли. Как бы в следующий раз, также, новенький Мерседес захотеть? И почему я, продолжала она думать, постоянно притягиваю к себе каких-то бандитов? Почему нормальные ко мне не тянуться? Внешность? Чушь! Можно всё откинуть, и внешность не будет здесь играть никакого значения. Здесь что-то другое. Здесь, скорей всего, вдруг осенило её, то, что и имеет место быть во всём: либо я хочу найти нормального, но нельзя, либо надо, но я не хочу. Для того, чтобы это произошло, и я встретила нормального парня, продолжала она свои размышления, мне надо уничтожить всё, что связано с «нельзя» и с «не хочу», чтобы остались только связанное с «хочу» и с «надо».

На этой, в общем-то, правильной и хорошей идее сознание Марины стало погружаться в сон, и мысли, уже ею не контролируемые, быстро, но постепенно лишились всякой направленности. Марина уснула.

По пробуждению Марина первым делом ощутила на душе немного радости и стала искать внутри себя её причину. Что такого произошло, что на душе так хорошо? Сон? Нет. И тут же вспомнила, что перед сном, её посетило озарение, как найти нормального парня. Но ночь уже уничтожила силу и краски той мысли и вчерашний эффект прошёл. А затем произошло то, что происходит обычно с людьми, у которых на данный момент в жизни есть какая-то очень серьёзная проблема, и не просто есть, а поглощает большую часть его самого, составляет его внешний и внутренний мир - на неё обрушилась «утренняя мысль». Одним махом такая мысль, как кувалдой по голове, охватывает всё существование человека. Человек хмурит брови, оскаливается, сжимает кулаки и становится готов проломить головой стену, в надежде, что стена выдержит, а голова, на счастье ему, нет.