Путинская Россия - Политковская Анна Степановна - Страница 50

50

Остается добавить, что внешне у нас в стране все отлично и предельно демократично. Провозглашен принцип полной независимости судебной власти и уголовно наказуемого запрета на любое вмешательство в отправление правосудия. Действует федеральный закон «О статусе судей» – передовой и обеспечивающий будто бы независимость судьи. Однако реальная жизнь такова, что все конституционные демократические принципы подвергнуты самому циничному надругательству. Они могут быть низложены, и никто не понесет никакого наказания. Получается, что сильнее законов – независимость от них. Судебное обслуживание населения зависит от того, к какому ты классу принадлежишь. Высший – ВИП-уровень – занят мафией и олигархией.

А как же те, кто не ВИП? На нет и суда нет.

…Раз есть капитализм, который мы строим, – значит, есть собственность. Если есть собственность, всегда найдется тот, кто будет ее хотеть. И другой – кто не пожелает отдать. Весь вопрос – только в методах. В правилах, по которым играют в государстве. Пока живем по законам Пашки Федулева, бывшего мелкого екатеринбургского вымогателя и мошенника, ныне – уральского олигарха, – наше государство коррумпировано.

Под занавес – только одна картинка. 2003 год. Март. Екатеринбург. Провинциальная жизнь – медленная, тут все будто замороженное. Но уже несколько дней подряд, с 25 по 28 марта, на центральной площади проходит постоянный митинг. Это – правозащитники Свердловской области: Международный центр по правам человека, Общественный комитет защиты прав заключенных, Объединение общественных организаций «Союз – Территория Народной Власти». Они собирают подписи с требованием немедленной отставки Ивана Овчарука. Участники акции скандируют, что Овчарук, связанный давними узами «сотрудничества» с криминальными авторитетами Урала, – одновременно и главный организатор судебного произвола на Урале, и противник проведения судебной реформы. Овчарук, говорят они всем, кто хочет слышать, продолжает выдавливать любые формы демократии и стоит насмерть против введения суда присяжных, заявляя, что суды присяжных «не соответствуют интересам жителей Свердловской области». И все это – ради одного: чтобы ничем не была ограничена созданная им коррумпированная система судопроизводства на благо криминального мира Урала.

Тот же март. Но уже не Екатеринбург, а Москва. Иван Овчарук опять утвержден президентом в должности председателя Свердловского областного суда… Кто будет спорить, что мафия не бессмертна?…

Провинциальные истории обо всемЧасть 1. Иркутский дедушка

…Зима третьего года правления Путина (2002—2003) была у нас очень холодная. Критическая зима. Конечно, мы северная страна – Сибирь, медведи, меха и все такое прочее, поэтому вроде бы должны быть готовы к холодам…

Но у нас всегда все как снег на голову – неожиданно, и холода в том числе, и поэтому эта страшная история все-таки случилась.

В Иркутске, глубинном сибирском городе, жил один очень старый человек – за восемьдесят, простой пенсионер, из тех, к кому даже «скорая помощь» отказывается приезжать – потому что слишком старые, просто и незамысловато отвечая на вызов по телефону: «А что вы хотите? Конечно, плохо себя чувствует… Возраст». Так вот, этот один очень и очень старый иркутянин, к тому же, живший в одиночестве, ветеран Второй мировой войны, так сказать, воин-освободитель, орденоносец и инвалид на попечении государства, один из тех, кому президент Путин присылает поздравительные письма ко Дню Победы 9 Мая, желая ему счастья и здоровья, и старики наши, ветераны, совершенно не избалованные вниманием государства, плачут над этими стандартными письмами с президентским факсимиле – так вот, в январе месяце 2003 года этот иркутский дедушка был обнаружен примерзшим к полу собственной квартиры. Он умер от переохлаждения, упал и примерз к тому месту, где упал. Ветеран по фамилии Иванов. Самой распространенной русской фамилии – Ивановых у нас сотни тысяч.

Ветеран Иванов примерз к полу потому, что его квартира не отапливалась. Вообще. Хотя и должна отапливаться. Как и все квартиры многоэтажного дома, где он жил. Как и все дома в его городе Иркутске зимой третьего года правления Путина.

Почему именно так? Объяснения просты: сначала трубы отопления прохудились по всей России – потому что служили с советских времен, а советские времена минули уж, слава Богу, больше десяти лет назад. Потом трубы долго текли и текли, и отвечающие за это коммунальные службы ничего не предпринимают (у нас коммунальные службы – централизованные, государственные, монополисты этого рынка услуг, и других просто нет. Каждый месяц мы должны им платить ни за что: то есть за техническое обслуживание, которого нет, немалые, в соответствии с реальными доходами, деньги. Но они почти не обращают на нас, плательщиков, внимания, и продолжают игнорировать свою работу, традиционно требуя повышения тарифов, и правительство уступает, и нас обязывают платить им больше, но коммунальщики до того привыкли к ничегонеделанью, что не работают все равно).

Так вот, наконец, давно текущие и хронически не ремонтируемые «монопольные» трубы полопались, и тут, прямо зимой, в жестокие морозы, выяснилось, что заменить эти трубы нечем… Денег у коммунальщиков на смену нет, те, что мы им платим, неизвестно на что потрачены. Все коммунальные сети, служившие еще со времен Советского Союза, в конце концов сгнили (чего, впрочем, и следовало ожидать), а поменять оказалось просто не на что (чего, естественно, никто не ожидал – мы ведь страна, производящая тысячи километров разнообразных труб)… «В стране нет денег на это», – возвещали члены путинского правительства, разводили руками и делали вид, что они тут ни при чем… «Как это – «нет денег»?» – хило парировали политики, обычно делающие публичный вид, что они защищают права человека… И все. На том и разошлись. Никакого грандиозного скандала – с отставкой правительства, с уходом соответствующего министра с должности, на худой конец, – не случилось.

Ну и что, что люди круглые сутки ходят по своим квартирам, спят и едят в шубах и валенках?… Бывает, надо потерпеть – летом отремонтируют…

Президент публично пожурил премьера. Представители оппозиционных партий произнесли несколько сильных речей, о которых тут же забыли. И они сами, и все остальные…

И все потекло по-прежнему. Умершего старика иркутские коммунальщики отковырнули ломами от ледяного пола и тихо схоронили в ледяной сибирской земле. Траура в стране не объявили. Даже в Иркутской области.

Президент сделал вид, что это не его страна и не его электорат – на похороны и вовсе отделался молчанием. И страна «съела» это молчание. И Путин, чтобы усилить свои позиции, еще и перенес акценты: выступил с жесткой речью, что во всем виноваты – в преследующей нас бедности террористы и война, и это приоритет государства – уничтожить «международный терроризм» в Чечне…

В остальном жизнь в стране опять понеслась «положительная» – так у нас теперь все по-советски происходит, когда ничто не должно сильно печалить гражданина, толпа не должна задумываться о несовершенстве разворачивающейся перед ее глазами реальной действительности…

Вскоре наступила весна. Выглянуло солнышко. И некоторое неудобство от случившегося как-то само собой забылось, стерлось… Весной Путин стал готовиться к своим перевыборам 2004 года. И тут не должно быть места грусти от поражений – только радость побед. Поэтому, с весны начиная, в стране объявили много праздников – небывало много праздников. Включая время Великого Поста.

Чем ближе было лето, тем меньше стало разговоров о полном коллапсе теплоснабжения, случившемся этой зимой в России, – граждан призывали в массовом порядке радоваться подготовке к 300-летию Санкт-Петербурга и гордиться роскошью отремонтированных царских дворцов, где не стыдно будет ослепить великолепием мировую элиту… И так все и случилось.

Путин пригласил всех мировых лидеров в Санкт-Петербург, и город изнасиловали перекраской фасадов. Об иркутском старике, как, впрочем, и о питерских стариках, никто и не вспоминал. Включая Путина. Будто и не он президент в стране, где старики примерзают к полу оттого, что их квартиры не отапливаются.