За столпами Геракла - Большаков Александр Алексеевич - Страница 42

42

Фолиям — танцам, сопровождаемым пением, посвящено следующее стихотворение. Фолии впитали в себя доиспанские музыкальные традиции. Движения неторопливы и церемонны. Кавалер выказывает даме свое уважение и не прикасается к ней. Слова сентиментальны:

Это песня лебедя — фолии, птицы парящей в последнем полете, голос прощания в ней узнаете, танец предсмертной агонии. Плач в нем и радость, восторг, наслаждение, боль и тоска, ожиданье разлуки, каждый найдет для себя только звуки, те, что так сходны с его настроением. Сладкие звуки, нотки печали — все, чем живет моя Родина милая, веру с иллюзией вы повенчали, фолии, фолии, радость унылая. Страстные души вас создавали, море ласкало своими приливами, фолии, фолии... Гильермо Перера * * * Порт Гран-Канарии в звездной Атлантике, свет маяков, чародейство луны, весь ты овеян лазурной романтикой, спишь, погрузившись в купель тишины. Плещут о молы звонкие волны, шум их напомнил мне песню весла... Трутся о пирс изумрудные воды, робко ласкаясь, — и нет им числа. А на смоленых бортах кораблей вьются, как волосы, блики огней — свежая память о замершем пляже. И неотвязная, словно тоска, льется протяжная песнь моряка, якорем тяжким на душу ляжет... Томас Моралес

Завершая небольшой и не претендующий на полноту экскурс в испано-канарскую поэзию, приведем высказывания о Канарах испанского писателя и философа Мигеля де Унамуно. В 1924 году он был выслан на Фуэртевентуру и провел на острове несколько месяцев. Он писал: «Этот окружающий нас со всех сторон морской простор живителен. Когда-то из моря поднялись острова. Мощные сотрясения, титаническая борьба между Вулканом, богом огненных недр земли, и Нептуном, богом необъятных морских просторов, сопровождала их появление. Эти острова, окутанные некоторое время густым туманом легенды, которые какой-то фантазер назвал остатками древней Атлантиды, были поднявшимися вулканическими конусами. Среди них блуждал мифический остров Сан-Борондон, названный в честь святого ирландца, который среди полярных льдов встретил предателя Иуду, выходившего каждый год на рождество из ада...»

«Канарские острова — это расцвеченный постоялый двор на пересечении многих дорог... Чтобы отдохнуть в путешествии, один заходит провести здесь ночь, другой — найти утешение, а иной — ступить на твердую землю».

Герой древнегреческой мифологии Геракл по пути на Эритею, остров, где он должен был добыть красных коров Гериона и совершить тем самым свой десятый подвиг, придя в Тартесс, «поставил там памятные знаки о своем походе на границах Европы и Ливии — две одинаковые каменные стелы» [Аполлодор, II, V, 10]. Столпы Геракла обычно идентифицируются с горами Абила (Сеута) и Кальпа (Гибралтар), расположенными на восточных оконечностях мысов по обе стороны пролива, соединяющего Средиземное море с Атлантикой. По свидетельствам античных авторов, Геракл при этом то ли сузил пролив, сдвинув эти две горы, дабы помешать морским чудовищам проникать из Океана в Средиземное море, то ли, напротив, раздвинул прежде слитые воедино горы, и открыл тем самым путь к Океану. По мифологическим представлениям древних, за Геракловыми (у финикиян — Мелькартовыми) Столпами лежат воды Океана, омывающего на крайнем западе границы между миром жизни и смерти. На этой границе и располагались острова Блаженных — современные Канары. С преднаучными данными как бы согласуются результаты современных исследований.

Одним из итогов комплексного рассмотрения археологических, антропологических, лингвистических, этнографических и других источников является вывод о бесспорной принадлежности Канарских островов к средиземноморскому миру: в антропологическом отношении они примыкают к западносредиземноморскому очагу расообразования, а в культурно-историческом плане — неотделимы от всего Средиземноморья. Особенно большое сходство многих черт канарской культуры выявляется при сравнении с древними североафрикапскими и сахарскими культурами, также входившими в большой средиземноморский этнокультурный комплекс.

Специфические условия относительной изоляции создали на территории архипелага своего рода музей, где вплоть до эпохи великих географических открытий развивались культуры, занесенные сюда в различные периоды истории. Заселение Канарских островов, бесспорно, происходило с близлежащих берегов африканского материка. Существенным импульсом миграций на архипелаг послужило окончательное высыхание Сахары, происходившее, по мнению ученых, в III–II тысячелетиях до н. э. В то же время на Канары могли попадать и, видимо, попадали также и выходцы из других районов Средиземноморья и приатлантической Европы, чему во многом благоприятствовало Канарское течение.

Изучение материальной культуры коренных жителей архипелага показывает, что к моменту прихода европейцев аборигены находились на стадии неолита, однако уровень культурного развития заметно варьировал от острова к острову. Наиболее высокого уровня достигли жители крупных островов. Представляется, что сравнительно невысокий неолитический уровень материальной культуры является отчасти следствием проживания автохтонов в условиях относительной изоляции, приводившей к культурной деградации прибывавших на острова мигрантов, которые до переселения на архипелаг находились на более высокой ступени развития.

В социальном отношении островитяне находились на стадии разложения первобытнообщинного строя. Социальные структуры на разных островах Канарской группы были различны. Жители Гран-Канарии стояли уже на грани перехода от первобытнообщинного строя к классовому. Отстававшие же по уровню своего общественного развития от других островитян аборигены Пальмы и Гомеры находились лишь на самом раннем этапе разложения родового строя.

Этническая специфика Канар была в дальнейшем во многом утрачена, но и сейчас архипелаг является одним из любопытных уголков мира в этнокультурном отношении.

Фото

Одна из разновидностей керамических статуэток — предмет почитания автохтоновФуэнтевентура. Старинное здание в городе, основанном Жаном де Бетанкуром, первым завоевателем КанарГомера. Лабиринты террас, трудолюбиво возделанные островитянами на склонах Гран-РеяТенерифе. Пуэрто-де-ла-Крус