Наш друг граммпластинка. Записки коллекционера - Железный Анатолий Иванович - Страница 47

47

Первая пластинка была выпущена в блокадном Ленинграде в очень ограниченном количестве экземпляров. На пластинке помещалась фонограмма звукового сопровождения кинофильма "Концерт фронту", в котором К. И. Шульженко исполняла "Синий платочек" с новым текстом в сопровождении двух аккордеонистов Фронтового джаз-ансамбля (Л. Беженцев и Л. Фишман). А через несколько дней Клавдия Ивановна напела на пластинку еще один вариант "Синего платочка" в сопровождении полного состава Фронтового джаз-оркестра (пластинка № 139). Именно эта запись получила самое широкое распространение.

Прошли годы. Давно отгремело и замерло эхо былых сражений, а эстрадой завладели совсем иные мелодии. Но никогда не перестанет звучать для нас бессмертный "Синий платочек" в неповторимом исполнении Клавдии Ивановны Шульженко.

Все хорошо, прекрасная маркиза!

Успеху первой советской эксцентрической музыкальной комедии "Веселые ребята" в значительной мере способствовали песни И. О. Дунаевского и В. И. Лебедева-Кумача. Стало ясно, что дальнейшее направление творческой деятельности коллектива Л. О. Утесова должно быть связано именно с этим жанром. Поэтому следующую программу оркестра решено было посвятить советской патриотической и лирической песне.

Началась подготовка новой программы "Песни моей Родины". Репетировались такие произведения, как "Каховка" (И. Дунаевский — М. Светлов), "Тачанка" (К. Листов — М. Рудерман), "Полюшко" (Л. Книппер — В. Гусев), "Партизан Железняк" (М. Блантер — М. Голодный) и др. Однажды, во время очередной репетиции Леонид Осипович Утесов получил письмо от поэта А. Безыменского, который предлагал включить в репертуар оркестра забавную французскую песенку, услышанную им в грамзаписи. "Успех гарантирую", — писал А. Безыменский.

Шуточная французская песенка, так понравившаяся поэту, называлась "Tout Va Tres Bien, Madame la Marquise"[23] и была записана на пластинку известнейшим в то время танцевальным джаз-оркестром Рея Вентуры. В ней рассказывалась история, приключившаяся с одной аристократкой, которая звонила в свое родовое поместье, чтобы узнать, все ли там в порядке. Слуги, боясь сразу сказать всю правду, начинают с "мелочи" ("околела кобыла"), а затем шаг за шагом неуклюже "подготавливают" ее к восприятию главной новости — о сгоревшем дотла поместье, сопровождая при этом каждый очередной этап телефонного доклада бодрым рефреном:

А в остальном, прекрасная маркиза, Все хорошо! Все хорошо!

Прочитав перевод, кстати сказать, мастерски сделанный А. Безыменским, и прослушав песню, Леонид Осипович убедился, что и фабула, и мелодия песни действительно заслуживают внимания. В ней явственно ощущался характерный аромат французского народного юмора, а мелодия была привлекательной и легко запоминающейся. И хотя новая программа коллектива посвящалась советской песне, для веселой и ироничной французской песенки было сделано исключение — ее включили в программу.

Обработку мелодии и инструментовку сделал Николай Минх, роль незадачливой аристократки исполнила Эдит Утесова, а партии управляющего, конюха, кучера и дворецкого спел Л. Утесов, мастерски варьируя произношение и тембр голоса в зависимости от характера каждого из персонажей.

А. Безыменский оказался совершенно прав: песенка "Маркиза" имела очень большой успех и ее не раз пришлось повторять на "бис".

В 1937 году "Маркиза" была записана на грампластинку, которая шла, что называется, нарасхват. Однако сам Леонид Осипович Утесов был недоволен этой грамзаписью: слишком быстрый темп исполнения затруднял восприятие текста. Поэтому в следующем году песня была записана вновь, но уже в несколько замедленном темпе. Это дало возможность придать каждому слову более яркую вокально-смысловую окраску, при этом стала более ясной логика развития сюжета песни, согласно которому каждая очередная неприятная новость являлась лишь составной частью последующей, более существенной неприятности: кобыла околела, так как горела конюшня. А вспыхнула она потому, что пылало все поместье, которое загорелось оттого, что муж аристократки, разорив себя и ее, застрелился, что и явилось первопричиной всех последующих событий;

Упавши мертвым у печи, Он опрокинул две свечи. Попали свечи на ковер — Вмиг запылал он, как костер! Погода ветренной была, Ваш замок выгорел дотла. Огонь усадьбу всю спалил И вмиг конюшню охватил. Конюшня запертой была, И в ней кобыла умерла… А в остальном, прекрасная маркиза, Все хорошо! Все хорошо!

Песенка "Маркиза" пользовалась широкой популярностью, и пластинка с ее записью выпускалась огромными тиражами.

В дальнейшем фабула и мелодия "Маркизы" послужили основой для создания другого произведения, сыгравшего довольно заметную роль в советской эстраде 30-40-х годов.

В августе 1938 года газеты сообщили о полном разгроме японских войск у озера Хасан. Как раз в это время известный советский куплетист-сатирик Илья Семенович Набатов ехал на гастроли и делал пересадку на железнодорожной станции Армавир. Прогуливаясь по перрону в ожидании поезда, он и его брат, аккомпаниатор Леонид Семенович Набатов, горячо обсуждали эту новость. Из перронного репродуктора тем временем разносились звуки утесовской "Маркизы", и ее бодрый, но двусмысленный припев, удивительным образом соединившись с радостной вестью о победе советских войск, натолкнул братьев на мысль написать злободневные куплеты на эту тему.

Идея замысла была проста: по примеру маркизы, японский император-микадо спрашивает у своих "слуг" — офицеров о результатах похода к озеру Хасан. И те, боясь сразу выложить всю правду о сокрушительном поражении, по очереди "подготавливают" своего микадо к неприятной вести.

Первый докладчик сообщает лишь о незначительной неприятности: "…у нас в дороге был ранен конь майора Тоги". А затем поспешно добавляет:

А в остальном, почтеннейший микадо, Все хорошо! Все хор-р-рошо!

Однако, несмотря на осторожную тактику докладчиков, микадо все же начинает подозревать неладное и просит рассказать поподробнее о событиях у озера Хасан. И полковник Пупаки вынужден открыть, наконец, всю горькую правду, завершая свой доклад такими словами:

Я ел цыплята-натюрель, Как вдруг бабахнула шрапнель, А за шрапнелями — снаряд, Затем еще, еще подряд. И нам не дали отступить: Нас стали танками давить, Затем гранатами глушить, Шашками рубить. Никто "банзая" не кричал. Кто был убит, так тот молчал, А кто был ранен — тот стонал, А кто успел, так тот удрал… Майор хотел удрать верхом, Но вдруг снаряд майора — бом! Смотрю — летят через меня Майора ноги, полконя… Майор — без ног, а я — оглох, А конь икнул, потом издох… А в остальном, почтеннейший микадо, Все хорошо! Все хор-р-рошо!