Изгой - Портер Дональд Клэйтон - Страница 26

Казалось, мало, кто обратил внимание на то, что произошло. Несколько человек посмотрели на пол и быстро отвернулись. Хозяин таверны поспешил убрать зловещие обрубки и поблагодарил Ренно за то, что тот прогнал из его заведения вора. Спустя какое-то время, хозяин принес две высокие пивные кружки с элем, поставил их на стол перед белым индейцем и Джефри и сказал:

– Это вам от меня в знак благодарности.

Джефри улыбнулся и заметил:

– Даже если тебе не очень нравится эль, придется пить, иначе обидишь нашего хозяина.

Молодой индеец уже забыл про вора, а что касается эля, то Ренно был приучен уважать чужие обычаи, а потому должен был выпить.

Надо сказать, что теперь эль уже не казался ему таким противным. Но какое-то шестое чувство подсказывало, что нужно уходить из таверны, как только они с Джефри допьют угощение. Ренно не нравилась окружающая атмосфера. Многие курили трубки, и дышать было почти невозможно. Но Джефри тут нравилось, и молодому индейцу не хотелось мешать другу. Джефри честно выполнял все обязанности, он заслужил награду.

Ренно заметил, что за соседним столиком сидит мужчина с двумя спутниками. Мужчине было около тридцати лет, он был высок ростом, широкоплеч, богато одет. На пальцах у него красовалось несколько массивных колец, а служанка таверны обращалась к нему «милорд».

– Это граф Линкольн, – шепнул Джефри. – Говорят, он мечтает о высоком положении при дворе и всячески ищет расположения короля, но у него прескверный характер. Король же Вильгельм человек крайне чувствительный, и мой дядя, например, уверен, что Линкольн ничего не добьется.

Ренно пристально посмотрел на графа; он не подозревал, что это могут счесть за грубость. Да, лорд Бомон скорее всего прав. Ренно пытался всех англичан представить соплеменниками, но этого самоуверенного, краснолицего мужчину невозможно было вообразить ни военным вождем, ни членом совета великого сахема.

К неудовольствию Ренно, Джефри заказал еще две большие кружки крепкого эля.

Мужчина из-за соседнего столика закричал:

– Присоединяйтесь ко мне, потаскушки, и скажите служанке, что будете пить.

Ренно обернулся и увидел двух молодых женщин: блондинку и брюнетку. Обе женщины были хорошенькими, лица у обеих накрашены, платья с очень глубокими вырезами.

Блондинка заметила, что он смотрит на нее, и сама засмотрелась на необычного молодого человека, потом улыбнулась ему. Но граф тут же усадил ее рядом с собой.

Ренно повернулся к своему столику и продолжал пить.

– Потом как-нибудь, – сказал ему Джефри, – попробуем и виски. Кое-где продают всякую ерунду, но эта таверна имеет хорошую репутацию. Я уверен, здесь виски разливают прямо из шотландских бочонков.

Друзья молча потягивали эль. Ренно волей-неволей слышал, что происходит за соседним столиком. По всей видимости, брюнетке не нравилась ее теперешняя компания, и она открыто флиртовала с Джефри, а тот отвечал ей.

Но больше всего внимание Ренно привлекла блондинка, в первую очередь потому, что пыталась дать отпор графу Линкольну. Он заказывал ей кружку за кружкой, она все выпивала, но ласковей не становилась. Ренно заметил, что граф начинает сердиться.

У индейцев сенека нельзя принудить женщину к отношениям, которых она не хочет. Будь Ренно дома, он давно бы вступился за женщину, ведь он старший воин. Сейчас он решил немного подождать.

– Черт бы вас побрал, – наконец высоким голосом произнесла блондинка, – оставьте меня в покое, ваша светлость.

Граф неприятно рассмеялся:

– Только не говори, что я тебе не подхожу.

– Нет. – В голосе женщины звучали нотки отчаяния. – Но мне больше нравится вот он. – Она вскочила и, пересев к Ренно, взяла его за руку.

Молодой индеец был ошарашен, он понятия не имел, как себя вести и что делать.

Его опередил Линкольн. В одну секунду он оказался у столика Ренно и Джефри и заорал:

– Этот парень самозванец, актеришка или сумасшедший, а может, и все вместе.

Женщина еще теснее прижалась к Ренно.

– Будь вы джентльмен, сэр, я проткнул бы вас шпагой. – В этот момент к Линкольну подошли его спутники. – А так и клинок марать неохота.

Ренно не понимал слов, но прекрасно понимал, что Линкольн пытается оскорбить его. Пальцы его сами собой нащупали томагавк.

Джефри не на шутку испугался и, хотя сначала от неожиданности ничего не мог произнести, но быстро опомнился и заговорил с Ренно на языке сенека:

– Не двигайся. Ничего не делай. Он могущественный вождь. А еще у него много друзей в совете великого сахема англичан.

Линкольн же продолжал издеваться, он провоцировал Ренно на поединок.

– Ваша печенка, сэр, так же бела[18] , как смугла ваша кожа.

Джефри содрогнулся. Если Ренно хотя бы приблизительно поймет смысл сказанного, то проломит Линкольну череп и снимет скальп прежде, чем тот успеет испустить дух. Над их предприятием нависла неожиданная угроза. Король Вильгельм никогда не захочет принять человека, замешанного в таком скандале.

– Заклинаю тебя всем святым, не двигайся! – Джефри продолжал говорить на языке сенека:

Ренно проявил верх самообладания, несмотря на то, что женщина прижималась к нему все плотнее, а высокий английский лорд взирал на него все мрачнее и мрачнее. Но Ренно видел, как расстроен Джефри, и здравый смысл подсказывал ему послушаться друга.

На красном лице графа появилось выражение презрения и отвращения. Он сплюнул прямо на пол под ноги Ренно и направился вон из таверны. Его спутники ни на шаг не отставали.

Посетители таверны вздохнули с облегчением. Снова у столика Ренно и Джефри появился хозяин.

– Очень неприятный тип! – прошептал он. – Благодарю вас еще раз. Мне тут совсем не нужны скандалы, и вы просто молодцом себя повели.

Блондинка тоже что-то лепетала, не выпуская при этом руку Ренно.

Джефри с облегчением рассмеялся:

– Все обошлось, или так, по крайней мере, мне кажется, да еще у нас появилась парочка очаровательных леди, которые быстро помогут нам обо всем позабыть.

Хозяин вернулся с новым угощением.

Это было только начало. Блондинка – звали ее Лиз – взгляда не могла отвести от Ренно и совершенно потеряла голову, когда услышала, что он настоящий индеец из Северной Америки, несмотря на светлые волосы и голубые глаза. Ей нравилось его крепкое, мускулистое тело. Она гладила его по руке, шее, ногам.

18

В оригиналеwhiteliver– трус (букв.: «белая печенка»).