Изгой - Портер Дональд Клэйтон - Страница 60

С фрегата на воду спустили шлюпку, вслед за матросами по трапу в нее спустились еще несколько человек. Их трудно было различить на таком расстоянии, но одному из пассажиров помогали при спуске – это была женщина.

Даже в гавани море было неспокойно, и шлюпка подпрыгивала на волнах; постепенно она приближалась к выдающемуся в море причалу.

Гонка стоял, сложив руки на груди, и, хотя внешне казался вполне невозмутимым, на самом деле очень обрадовался, заметив в лодке сына. Ренно аккуратно побрил голову, умастил тело жиром и нанес боевую раскраску. Сразу было понятно, что он остался сенека и ценности белого человека не прельстили его.

Первым на берег величественно ступил коммодор Маркем в синей с золотом форме королевского флота. Вслед за ним из лодки вышел майор Ранд в парадном красном мундире, за ним Ренно и Джефри Уилсон. Все вместе они помогли сойти на берег Адриане. Она была в одном из своих новых открытых платьев.

Губернатор Шерли в сопровождении генерала Пепперелла, бригадного генерала Уилсона и Гонки направился к вновь прибывшим. У всех был торжественный вид.

Гонка ничего не говорил, Ренно тоже. Они пожали друг другу руки выше локтя, глаза великого сахема светились гордостью.

– Сын мой, – вымолвил, наконец, Гонка.

– Отец, – ответил Ренно.

И тут он заметил Ину, она стояла чуть поодаль. Ренно даже и представить не мог, что мать тоже приедет встретить его, и ничего не мог с собой поделать. Самообладание покинуло его. На фоне англичан Ина был одета просто – в замшевое платье и замшевые же ноговицы, седые волосы были заплетены в две тугие косы, которые падали на плечи, но для Ренно она была самой красивой, самой родной женщиной на свете.

Он рванулся к ней и, забыв об обычаях, по которым должен был сдержанно приветствовать мать, крепко сжал ее в своих объятиях.

К ним подошел Эличи, он тоже хотел поздороваться с братом. Он заметил в глазах матери слезы, но сделал вид, что ничего не видел. Слезы – привилегия женщин.

Джефри представил английских офицеров местным представителям власти, и, когда церемония знакомства была завершена, все, кроме индейцев, сели в экипажи и направились к дому губернатора. Адриана тоже оказалась в числе приглашенных, она ехала в одном экипаже с сэром Филиппом.

Джефри сидел в экипаже с родителями, которые не могли нарадоваться на сына. Эндрю Уилсон спросил его об Адриане.

– Наверное, это родственница коммодора или майора Ранда, – высказал он свое предположение.

– Нет, папа. – И Джефри, смущаясь, объяснил, как они с Ренно помогли Адриане.

Бригадный генерал молча выслушал рассказ сына, потом недоверчиво воскликнул:

– Ты хочешь сказать, что она любовница Ренно!

– Нет, сэр. Была какое-то время, но теперь все уже кончено. Она просто была ему очень признательна. – Джефри тут же рассказал родителям, как Адриана оказалась на борту «Принцессы Анны».

До сих пор Милдред только слушала, но теперь тоже включилась в разговор.

– Молодая женщина действительно беженка-гугенотка?

– В этом нет никаких сомнений, мама. Если бы ее отослали назад во Францию, она попала бы в тюрьму.

– А здесь у нее есть родственники или друзья?

– Нет, мама, она никого не знает в Новом Свете. Она захотела приехать сюда, потому что решила, что английские колонии – это единственный шанс для нее начать новую жизнь.

– Но она должна понимать, что колонии не похожи на цивилизованную Европу.

– Адриана необыкновенно изобретательна, и у нее очень сильный характер, – ответил Джефри.

Милдред покачала головой:

– Чтобы выжить здесь в наши дни молодой привлекательной женщине, одного этого мало. – Она повернулась к мужу.– Ты ведь понимаешь, что станет с бедняжкой, если ей не помочь? Особенно в Бостоне, тут сплошные моряки да первопоселенцы, которые изголодались по женщинам.

– И что ты предлагаешь, моя дорогая? – Эндрю говорил спокойно, он прекрасно понимал, что жена уже что-то придумала.

– Мы возьмем девушку с собой в форт Спрингфилд и поможем ей! – твердо заявила Милдред.– Ей повезло, что она встретила в Лондоне Ренно и Джефри, но вряд ли ей так же повезет и здесь. Как только мы приедем в дом губернатора, я сразу поговорю с ней. – Все было решено.

Собравшиеся в библиотеке губернатора Шерли внимательно изучали список военных припасов, которые направил в колонии король Вильгельм. Бригадный генерал Уилсон переводил все на язык сенека для Гонки.

– Если я правильно понял, коммодор Маркем, – сказал, наконец, губернатор, – к весне, в крайнем случае, к лету, у нас будет большое подкрепление.

– Да, ваша светлость, – подтвердил военно-морской офицер.– Мы не только сможем постоять за себя, но вполне будем готовы и к наступательным действиям против основных сил французов.

– Меня больше всего интересует прибытие регулярных войск, – заявил генерал Пепперелл. – С одной стороны, это значительное подкрепление, но самое главное даже не в этом. Появление здесь новых полков привлечет в ряды милиции много новых ополченцев, не только в Нью-Йорке и Коннектикуте, но, я думаю, и на Род-Айленде.

Губернатор кивнул в знак согласия:

– Когда в колониях станет известно, что нас поддерживает сам король, люди воспрянут духом. Нам как раз не хватало поддержки Лондона, для того чтобы сплотить колонии.

Бригадный генерал Уилсон что-то тихо обсуждал с Гонкой. Наконец он повернулся к остальным и сказал:

– Мы с великим сахемом думали об одном и том же. Возможно, имеет смысл нанести сокрушительный удар по основным силам противника. Если мы позволим им начать наступление, то они будут убивать наших жен и детей, разрушать наши фермы и сжигать города. Если же нам удастся захватить Луисберг, французы и их союзники индейцы будут парализованы!

Гонка энергично кивал. По обычаям сенека воин должен нападать первым, нельзя уступать это преимущество врагу.

Генерал Пепперелл нахмурился:

– В принципе я согласен с вами, Эндрю, но тут есть одно серьезное препятствие. Мы ничего не знаем о Луисберге. Не знаем точных размеров форта, не знаем, что у них там за орудия, не знаем, сколько солдат в местном гарнизоне. Мы даже ничего не знаем о военной эскадре у острова Кейп-Бретон. Не имея точной информации, мы будем подобны слепым котятам. И в случае неудачи потратим все свои усилия впустую.