Таинственная незнакомка - Портер Маргарет Эванс - Страница 44

– Проводить вас к экипажу?

– Я хочу отыскать мужа.

Увидев, что герцог протискивается сквозь толпу, очевидно разыскивая супругу, Дэр поднял вверх руку, чтобы тот скорее заметил их. Так и случилось, и через минуту Гаррик уже был рядом.

– Тебе не следовало покидать ландо, – заметил он Лавиния.

– Что с жокеем? – спросила она.

– Получил ушибы, сильно потрясен, но ничего серьезного. Он уже встал на ноги. А ты, в отличие от него, кажется, не в состоянии двигаться самостоятельно, carissima, – ответил герцог, обнимая и поддерживая жену. – Сэр Дэриус, я в величайшем долгу перед вами. Эти несчастные случаи не столь уж часты, но если они происходят, последствия, как правило, бывают фатальными – либо для коня, либо для всадника, а то и для обоих.

Пока они шли к экипажу Хафордов, Лавиния сказала мужу:

– Сэр Дэриус намерен купить вороную кобылу Берфорда.

Гаррик взглянул на Дэра.

– Он продает ее? Кто вам сказал?

– Сам граф.

– Снова сокращает свою конюшню. Меня это не удивляет, графу необходимо как-то возместить расходы на покупку Ветерка. Какие у вас планы на эту кобылу?

Дэр хотел бы подарить ее Ориане, которая выразила желание приобрести скаковую лошадь, но понимал, что это невозможно.

– Хочу проверить ее способности, – сказал он. – И выиграть.

– Берфорд уже сделал это, – сухо заметил герцог.

– Я договорился встретиться с его светлостью попозже в паддоке, где я мог бы увидеть это создание.

– Вы имеете в виду лошадь Берфорда, – промурлыкала Лавиния, – или его прекрасную кузину?

Дэр не мог позволить себе выразить неудовольствие очаровательной герцогине, однако ее слова сильно его раздосадовали. Теперь он не только понимал стремление Орианы к сохранению их отношений в тайне, но, пожалуй, начал его разделять.

Глава 21

Ориана перебирала пальцами короткие черные завитки подстриженной гривы Пламенной, гладила гладкую блестящую шею.

– Как она изящна, не правда ли? – услышала она вопрос Берфорда, обращенный к Дэру, и ответ последнего:

– Они обе хороши – и лошадка и леди. Лорд рассмеялся.

– Но только одна из них продается, сэр. И я сомневаюсь, что моя кузина позволила бы вам заглядывать ей в зубы.

– Я бы не осмелился просить об этом. – Дэр обошел лошадь кругом. – Я готов предложить за нее двести гиней.

– Дорогой сэр Дэриус, я не могу потерять так много в цене. Не меньше шестисот. И я надеюсь их получить – намечается другой заинтересованный покупатель. Герцог Хафорд и его тренер приходили посмотреть лошадь незадолго до вас.

– Они это сделали по моей просьбе. Если мы с вами придем к соглашению, я отправлю кобылу в конюшню его светлости в Маултон-Хис.

Ориана заметила, что при этом сообщении Берфорд сильно приуныл. Но кобыла, не одержавшая ни одной победы, не стоила и половины затребованной им суммы.

Долгое время Ориана предвкушала первый сезон своей любимой лошадки, тешила себя надеждой на ее победу. Неожиданное решение Берфорда продать кобылу было преждевременным и неразумным, оно злило Ориану. Грум Берфорда должен был более бережно обращаться с лошадью. Растяжение могло произойти оттого, что лошадь перевели в другое место, где почва оказалась более твердой и неровной, чем та, на которой ее тренировали прежде. Единственное утешение заключалось в том, что травма была незначительной и ее вполне можно залечить до следующего участия кобылы в ньюмаркетских скачках.

Решение Дэра приобрести лошадь было столь же скоропалительным, как и решение Берфорда ее продать. Однако Дэр неплохо разбирался в лошадях, судя по тому, что в качестве верхового коня он выбрал для себя Энвоя. К тому же он был опытным наездником. Тем не менее приобретение породистой скаковой лошади было дорогим и требующим особых забот удовольствием. Риск достаточно велик, а возмещения придется ждать долго. Дэру понадобятся удача, терпение и немало денег, чтобы добиться успеха, но в чем ему не откажешь, так это в недостатке решимости и смелости, и Ориана верила, что покорившие ее собственное сердце упорство в достижении цели и настойчивость окажут ему помощь и в этом случае.

– Три сотни, – предложил Дэр.

– Я должен обратить ваше внимание на то, что лошадь внесена в список октябрьских состязаний и должна выступать против Памелы сэра Чарлза Бенбери, – сообщил Берфорд. – Залог уже внесен и включается в сделку.

Ориана вручила поводья конюху и сказала:

– Проведите ее вдоль ограждения.

Лошадь шла медленно, боль мешала ей двигаться быстрее.

– Растяжение связки на левой передней ноге не должно беспокоить вас, – сказал Берфорд. – Мы сняли подкову и наложили припарку из винного уксуса и яичных белков. Любой коновал объяснит вам, что на лечение уйдет не более двух месяцев. А может, и меньше.

– А если нет? Тогда лошадь невозможно будет подготовить к следующим скачкам. Я настаиваю на своей цене. Триста – и ни гинеей больше.

– Ну что ж, – тоном вынужденного согласия произнес Берфорд, – по рукам. Хотя в настоящий момент это выглядит не совсем так, но смею вас уверить, что вы приобрели хорошую скаковую лошадь с завидной родословной. Давайте встретимся после окончания скачек в «Белом олене» и отметим нашу сделку стаканчиком бренди.

– С удовольствием, – ответил Дэр и, улыбнувшись Ориане, пригласил ее присоединиться к ним.

– Боюсь, что моя и без того осложненная репутация сильно пострадает, если я появлюсь в этом бастионе мужественности, сэр Дэриус.

Взглянув на часы, Берфорд обратился к Ориане:

– Нам стоит поспешить, если мы хотим увидеть состязания двухлеток по ставкам до двадцати гиней. Я поставил на Вандала, гнедого жеребчика Графтона.

– Ну уж нет, – возразила Ориана. – Я предпочитаю кобылу Королевну.

– Не хочешь заключить со мной пари? Корлетт будет нашим свидетелем. Десять гиней.

– Двадцать, – смело заявила она в надежде, что ее сегодняшнее везение не ограничится тем, что Дэр купил ее любимую лошадку.

– Согласен. Корлетт, вы идете с нами?

Ориана дала монетку молодому конюху, который ухаживал за лошадью, и погладила на прощание шелковистую морду Пламенной. Потом вышла из паддока в сопровождении своего помешанного на скачках кузена с одной стороны и своего тайного возлюбленного – с другой.

Вся сколько-нибудь знатная и модная публика из окрестностей Бери-Сент-Эдмондса собралась в помещении ассамблеи, а площадь на Энджел-Хилле была заполнена экипажами. Дэр и Хафорды прибыли вместе, заехав по пути в гостиницу, где должен был ночевать Корлетт, и оставив там его багаж.

Распорядитель проводил герцога и герцогиню на почетные места в первом ряду кресел. Дэр сел рядом с Лавинией.

– Я хочу, чтобы вы погостили у нас подольше, – заговорила она в ожидании начала концерта. – Кэт и Джонатан будут по вас скучать, хотя их озорные выходки должны бы лишить вас желания обзавестись собственными детьми.

– Как раз наоборот.

Дэр почувствовал искреннее и доброе расположение к дочери и сыну Лавинии. Если бы не желание быть с Орианой и вместе с ней уехать в Лондон, он охотно задержался бы в Суффолке, радуясь домашней жизни в Монквуд-Холле. В конце концов, у него здесь есть собственность – вороная кобылка, удобно устроенная в конюшне герцога в Маултон-Хис. Он оплатит корм для нее, содержание в конюшне и услуги конюха. Как только она оправится от травмы, Ник Кэттермоул, надежный тренер на службе у его светлости, подготовит ее к октябрьским скачкам в Нью-маркете...

Мадам Сент-Олбанс заняла свое место у клавесина.

Опасаясь проницательного взгляда серебристо-серых глаз Лавинии, Дэр принял самый безразличный вид. Но грудь его под нарядным жилетом распирало чувство гордости обладателя.

Прическа Орианы была украшена нитью жемчуга, она надела и брошь Сент-Олбансов, а ее платье из кремового шелка, ниспадавшее до самого пола мягкими складками и отделанное по подолу легким, словно пена, кружевом, было знакомо Дэру, видел в нем Ориану на званом обеде.