Путь разума в поисках истины - Осипов Алексей Ильич - Страница 76

Конечно, признание Бога Творца не исключает эволюционного развития мира при условии, что Бог является его движущей силой. И некоторые святые отцы допускали такую мысль. Так свт. Григорий Нисский писал: « С первого творческого импульса все вещи существовали в своей заданности как бы некоторой оплодотворяющей силой, внедренной в мироздание для рождения всех вещей; но ни одна не имела еще отдельного и действительного бытия».

Блж. Августин развивает ту же мысль следующим образом: « Я думаю, что Бог вначале сотворил сразу все существа, одних действительно, других в их первоосновах... Подобно тому, как в зерне невидимо содержится все, что должно со временем развиваться в дерево, так следует нам представлять себе, что и мир в момент, когда Бог одновременно сотворил все вещи, содержал в себе все вещи, которые земля произвела, как возможности и как причины, прежде чем они развились во времени такими, какими их знаем мы»[432].

Подобная же мысль проводится и в рассказе Мотовилова о его беседе с прп. Серафимом Саровским, когда прп. Серафим говорит: « Господь не одну плоть Адамову создал от земли, но вместе с ней и душу, и дух человеческий: но до этого мгновения, когда Бог вдунул в него дыхание жизни, Адам был подобен прочим животным»[433].

Свт. Феофан(Говоров) высказал подобную же мысль: « Было животное в образе человека, с душою животного. Потом Бог вдунул в него Дух Свой – и из животного стал человек»[434].

Однако совершенно другой характер приобретает идея эволюции, если исключает бытие Бога и рассматривает существование мира и все многообразие форм жизни как результат саморазвитиявечной материи. В этом случае данная идея оказывается не более, как мечтой, хотя и увлекательной, но очень далекой от того, что может быть названо научной теорией. Можно указать на несколько серьезных научных фактов, которые не вписываются в концепцию биологической эволюции.

1. Наука не знает закона, по которому неорганическая материя (атомы и молекулы) могла бы организоваться в живую клетку и, тем более, породить разум. Известный канадский профессор-биолог М. Рьюз, по своим убеждениям агностик, говоря об идее т.н. естественноговозникновения человеческого разума путем эволюции, писал: « Однако, и об этом можно заявить твердо, биологическая теория и экспериментальная практика решительно свидетельствуют против этого. В современной теоретической биологии нет ничего такого, что позволяло бы допустить неотвратимую неизбежность возникновения разума»[435].

2. Вероятность возникновения жизни из случайного сцепления молекул ничтожно мала и равна по некоторым расчетам 10 -255, из чего, по словам американского ученого Кастлера, « вытекает фактическая невозможность появления жизни»; « предположение о том, что живая структура могла бы возникнуть в одном акте вследствие случайного соединения молекул, следует отвергнуть»[436]. Другой американский биолог, Бен Хобринк, приводит такое сравнение: «... вероятность того, что клетка возникнет самопроизвольно, по меньшей мере, равна вероятности того, что какая-нибудь обезьяна 400 раз напечатает полный текст Библии без единой ошибки!»[437].

3. Особое затруднение атеистический эволюционизм испытывает в решении вопроса о видообразовании[438] и возникновении полов у высших животных и непреодолимые трудности в решении задачи задач – происхождения человека. До сих пор антропологии не удалось установить даже приблизительное время возникновения человека, наиболее вероятной называется эпоха 40–50 тыс. лет тому назад. Но как он возник и кто являлся его биологическим предком, остается для нее загадкой, хотя в гипотезах и нет недостатка[439].

Главный тезис теории эволюции о переходе одного вида в другой не имеет под собой фактических оснований, по крайней мере, в отношении всех высокоорганизованных форм жизни[440]. Еще в середине XX столетия проф. В. Зеньковский, например, писал: « Не менее важно крушение идеи непрерывности в биологии – в проблеме развития одних видов животных из других. Сначала – после работ Дарвина – идея непрерывности имела огромный успех, но более внимательное изучение фактов показало, что построить генеалогическое древо в развитии “видов” животных одних из других невозможно: целые группы видов оказываются никак не связаны с другими»[441].

4. Само понятие жизни до настоящего времени выходит за границы научного знания. Жизнь, оказывается, это не особое соединение определенных материальных элементов, а нечто принципиальноиное. Тем более, остается тайной вопрос о природе сознания и личности человека.

Но для православного богословия безусловно принципиальной является лишь библейская истина о том, что Творцом и Законодателем миробытия является Бог. Вопрос же о том, какОн это осуществил: творил ли по «дням» сразу целые пласты бытия в завершенном виде или производил их в течение «шести дней» силою заложенных Им в природу законов постепенно от низших форм к высшим (Быт. 1, 20, 24), – не имеет для христианства никакого значения.

Ибо, если « идеже бо хощет Бог, побеждается естества чин» ( где хочет Бог, там побеждается закон природы» [442]), то и сам мир Он творит тем способом, который соответствует Его воле, Его природе. Этот способ нам неведом так же, как и Его природа. И потому так называемые богословскиедискуссии на тему «Кàк Бог сотворил мир» являются не более, как недоразумением. Проблемой происхождения мира может заниматься наука, но не богословие. И здесь остается совершенно непонятным: каким образом возможное открытие естествознанием материальных истоков возникновения мира и законов развития жизни могло бы, как это утверждают крайние креационисты и атеисты, подорвать христианское мировоззрение?

В вопросе происхождения мира христианство по своей логике является глубоко оправданным мировоззрением, исключающим слепую верув чудо саморазвития Вселенной, самовозникновения жизни, самопоявления разума и в тому подобные «чудеса». Христианство говорит о разумной Причине бытия этого прекрасного мира: В начале сотворил Бог небо и землю.

§ 5. Христианская экология

Этот последний вывод приобретает в настоящее время особую значимость в связи с резко возрастающей опасностью уничтожения человеком среды своего обитания. Здесь нет необходимости говорить ни о конкретных проблемах, связанных с экологической ситуацией в мире в целом и в отдельных его регионах, ни о тех научно-технических мерах, которые предлагаются и разрабатываются для их решения. Церковь имеет свой особый взгляд на данный вопрос – духовно-нравственный.

В настоящее время все более становится очевидным, что человечество, даже при наличии всех благ цивилизации, погибнет, если не сохранит, точнее, максимально не восстановит, целостность природы. Но не менее очевидным является, что причиной разрушения природной среды и главным фактором ее возможного воскрешения является духовно-нравственное состояние человека. Экологическая проблема, поэтому, является проблемой, прежде всего, духовной, а не материальной, и ядром ее является наличное состояние не окружающей среды, но самого человека. Поэтому и решение этой проблемы обусловлено, прежде всего, той основной и последней целью, в которой человек будет видеть смысл своей жизни. Ибо, в конечном счете, она определяет направление и характер всей его деятельности.

Для Православия эта цель ясно определена Христом: Ищите же прежде (всего) Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам(Мф. 6, 33). То есть целью жизни должно быть стремление к истине, правде, совести, любви к другому человеку - всему тому, что созидает святого человека, делает его богоносцем.

Ибо, если нет сомнений в том, что главной движущей силой разрушения природы явился человеческий эгоцентризм, стремление к комфорту и наслаждениям, подавление материальными интересами духовных запросов, то столь же очевидно, что и восстановление целостности творения возможно лишь через восстановление духовной целостности самого человека: В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху(Прем. Сол. 1, 4–5).