Правила (ЛП) - Кейд Стэйси - Страница 49

Ариана издала тихий вздох, полный сочувствуя и удивления, но она не прервала.

Что было хорошо, потому что это было труднее сказать, чем я думал, хотя так много времени прошло с того момента. Я откашлялся. — Так или иначе, однажды ночью, в прошлом годы. Я был на вечеринки у Рейчел, и я выпивал. Хорошо, я был пьян. — С сожалением признался я. — И вечеринка была безумной, так что я пытался найти тихий угол, который еще не был полон разбитых вещей или покрыт рвотой, ты же понимаешь?

Краем глаза, я увидел, как она кивнула, хотя я был уверен, что она никогда не бывала не на одной из таких вечеринок.

— И я нашел Рейчел в кабинете ее отца, и она плакала, — я затормозил на углу Пайн и Рашмор и припарковался.

— Если это закончится тем, как вы с Рейчел занимаетесь сексом, ты можешь остановиться прямо сейчас, — с отвращением сказала Ариана, положив руку на дверь. — Такие слухи тоже ходили.

Она с вызовом приподняла брови на меня.

— Это не произошло, — сказал я.

Она медленно кивнула, как будто с облегчением.

— В общем, она начала рассказывать мне о вещах, о которых она никогда даже не намекала раньше, а мы с ней были друзьями целую вечность. Ее мать находилась в своего рода, полу-стационарном спа/реабилитационном заведение в Калифорнии. И у нее проблемы с психикой, а не только алкоголь или таблетки. Ее отец постоянно отсутствует, разъезжает по миру от имени GTX, пожимает руки и выслушивает болтовню. Ее дед единственный, кто заботится о ней, и он всегда занят на работе.

Рядом со мной, Ариана напряглась.

— Я не рассказываю тебе это, чтобы оправдать ее, — быстро сказал я. — Просто стараюсь показать тебе, о чем мы говорили.

Казалось, Ариана расслабилась.

Я откинулся на спинку своего сидения, очерчивая пальцами линии эмблемы в центре руля. — В общем… она была расстроена, и я был пьян, и вдруг показалось хорошей идей поговорить о моей маме. Как она ушла и не сказала куда собралась. Я имею в виду, забыла рассказать моему отцу, но как насчет меня? И осталась на выпускной вечеринке Квинна на одну ночь, но не для моего дня рождения, на следующий день? — Я медленно вдохнул и заставил себя улыбнуться. — Этого достаточно, чтобы у тебя появились комплексы, ты же понимаешь?

Я осмелился быстро взглянуть на Ариану, чтобы обнаружить, что она пристально смотрит на меня.

— В общем, мы, ух… в конце концов, эм, утешили друг друга. — Дело не дошло до секса или даже близко к тому, но я был не заинтересован вдаваться в детали о том, чем это было или чем не было. — Потом, кто-то установил двух литровую бомбу на заднем дворе и все разбежались, и мы никогда больше не говорили об этом, только согласились, что этого не было. До вчерашнего утра, когда Трей появился перед моим домом, пытаясь уговорить меня продолжить план Рейчел, хотя он знал, что я запутался и стал другим, после ухода моей мамы, винил себя, и это было не моей виной… бла, бла, бла. — Я сделал глубокий вздох. — Он никогда бы не пришел со всем этим по своей воле. Трей и я никогда не говорили о такого рода вещах. И я не хотел разговаривать об этом или не хотел, чтобы другие говорили об этом. Большинство из этого, наконец, улеглось. Но я знал, если я продолжу отказывать Рейчел, вдруг снова стану бедным, запутавшимся Зейном…

— Ох, — Ариана быстро вздохнула. — Она использовала то, что ты рассказал ей против тебя. Вынудила Трея манипулировать тобой. Вот что разозлило тебя. — Ее глаза были такими яркими, и я понял, что она была готова расплакаться. Из-за меня.

— Вот почему я знаю, что ты не похожа на нее.

Она выпрямилась. — Она не должна была делать этого. — Её голос прозвучал жестче, как будто она хотела защитить меня, выступить против Рейчел, волна теплоты и неожиданной благодарности затопила меня. — Я бы…

Я не дал ей договорить. Я перегнулся через подлокотник между нами и поцеловал ее, легко прикоснувшись своими губами к ее губам. На вкус, как вода.

Ее губы были мягкими, и я почувствовал, что она замерла от удивления.

Мое сердце колотилось (смешно, от обычного поцелуя, о да), я сразу отстранился. — Ты в порядке?

Через секунду она кивнула, ее глаза были, так широко распахнуты, что я мог видеть края ее контактных линз, и часть моего разума отметила, что видимо это был ее первый поцелуй. Ее отец был очень строгим. И я никогда не видел ее разговаривающей с другим парнем.

Я был польщен. Я должен буду двигаться медленнее и убедиться, что у нее будет время, и возможность сказать нет, это было одним из моим правил. Хоть большую часть времени, в последние месяцы, во время различных случайных перепихонов на вечеринках, я был единственным, кто отказывался или действовал медленно. Иногда девушки становились агрессивными, особенно после стаканчика или трех Джелли-О.

Я снова поцеловал Ариану, и в этот раз она склонила свое лицо к моему, отвечая на поцелуй. И это так возбуждало; волна жара прошла через меня. У меня начнутся проблемы, если это продлится слишком долго, как бы невинно это не выглядело.

Ее руки, по началу, были прохладными и напряженными, обвивали мою шею, а затем стали двигаться с большей уверенностью по моим плечам и волосам.

Протянув ладонь, чтобы коснуться ее, я почувствовал ее нежные кости под мягкой кожей, она никогда не казалось хрупкой или маленькой, кроме моментов, когда я касался ее. Ее характер делал ее больше, более внушительной.

Я проскользнул рукой под ее волосы, которые были тяжелыми и мягкими, и сохраняли тепло ее тела, заставляя меня хотеть коснуться ее. Я наклонил ее подбородок чуть сильнее и прикусил ее губы, она вздохнула, ее руки сильнее сжали мой воротник.

Боже. Эта маленькая игра, в которую мы играем, больше не казалась игрой.

Глава 19 (Ариана)

Часть моего разума была занята размышлениями о своеобразном повороте реальности, который привел к тому, что Зейн Брэдшоу поцеловал меня. И я ответила на поцелуй.

Но остальная часть меня просто чувствовала. Сосредоточившись на ощущениях, которые отодвинули все прочие. Его язык был у меня во рту, и это не казалось странным. Совсем не казалось. И когда я собралась с силами и ответила ему тем же, его руки сжали меня. Ему понравилось. От мысли, что я заставила его так реагировать, я затрепетала. Это было такое пьянящее чувство власти и уязвимости. Настолько, насколько я хотела заставить его чувствовать себя хорошо, настолько я знала, что он хотел того же самого для меня.

Его подбородок был грубоват из-за щетины и от него так хорошо пахло. В моем мозгу щелкнул выключатель. Я вдруг захотела быть ближе. Я слепо расстегнула ремень безопасности. Закончилось тем, что ремень отскочил и ударил по нашим лицам, Зейн рассмеялся.

— Осторожно, — сказал он в мои губы. Он прервал наш поцелуй на время, чтобы засунуть ремень обратно между нами. Он убрался с громким стуком, а затем я подвинулась, подтянув ноги на сидение, чтобы можно было встать на колени, а не сидеть, так я могла быть гораздо ближе к нему.

Он в благодарность за это обвил руками мою талию, притянув, как можно ближе к себе, насколько это возможно из-за подлокотника между нами. Я чувствовала тепло его груди рядом с собой и то, как его дыхание участилось, так же как и у меня. И я хотела большего.

Будто читая мои мысли, он засунул свою руку мне под рубашку и положил ладонь на спину, и я перестала дышать от ощущения его пальцев на своей обнаженной коже. Он прочертил причудливые узоры, скользя по бюстгальтеру и выше.

Я прокляла подлокотник, разделяющий нас, хотя я не была полностью уверена в том, что бы сделала, если бы смогла перебраться на другую сторону.

Затем его шаловливые пальцы достигли края пластыря на моей правой лопатке, и он замер.

Мощная волна шока прошла сквозь меня. Я забыла о пластыре. Как я могла забыть о нем?

Я отстранилась от него, тяжело дыша.

— Прости, — он опустил руки мне на талию.

— Нет, все в порядке. Это… ничего — Кроме очень яркого напоминания о том, кем я была и почему я не должна — не могла — быть с ним. Или с кем-то другим.