Моя любимая ошибка (ЛП) - Кэмерон Челси М. - Страница 18

Я запуталась.

— Нет, он никогда такого не делал.

— Хорошо. Вот моя визитка. Если возникнет необходимость, звоните сразу же, даже не сомневайтесь. Похоже, вам двоим просто нужно серьезно поговорить. Я выступлю посредником, чтобы наладить сотрудничество между вами и нашей охраной… -Она встала и протянула руку, давая понять, что разговор окончен. У меня не оставалось выбора, кроме как подняться со стула, ответить на рукопожатие и покинуть офис с крепко зажатой в ладони визитной карточкой.

Черт побери, только впустую потратила время.

А с какой стати я ожидала большего? В университете, где учатся около 12 000 студентов, я была всего лишь статистической единицей. Вот почему я выбрала именно Университет Мэна, а не колледж поменьше. Теперь пришло время расплачиваться.

Я вихрем влетела в квартиру. Дара уехала на выходные домой праздновать день рождения мамы, поэтому я ее уже не застала. У Рене было какое-то собрание на ее факультете сестринского дела, а значит, дома мог быть только Хантер.

Я старалась не хлопать громко дверью, но у меня не получилось.

— Тяжелый день? — Поинтересовался мужской голос.

Я бросила взгляд на диван и увидела, что он сидит там с гитарой.

Я вмиг восстановила свое самообладание.

— Я согласна, — сказала я, подходя и протягивая ему руку. — Я согласна на пари.

Он секунду пялился на мою руку, а потом медленно растянул губы в довольной ухмылке.

— Если мы пожмем друг другу руки, обратной дороги уже не будет.

Я кивнула, но отдернула руку, когда он попытался дотронуться до меня.

— Надо установить критерии. Всю эту штуку с любовью и ненавистью просто невозможно доказать. Я ведь говорила, что ненавижу тебя и даже врезала тебе по яйцам, но ты мне не поверил. Если я прямо сейчас скажу, что люблю тебя, ты тоже мне не поверишь. Ну, и как мы сможем определить это?

— Намного труднее признаться кому-то в любви, чем заявить о ненависти. Поэтому тебе придется произнести эти слова. И они должны звучать искренне.

— Как ты узнаешь, что я не лгу?

Он пожал плечами.

— Узнаю. Ты сама поймешь.

— А что насчет ненависти?

— Я пойму, что ты ненавидишь меня, я увижу это в твоих глазах. Я уже видел такой твой взгляд, поэтому сразу его узнаю.

— Значит, ты будешь судьей. У меня права голоса не будет? — Я сжала руки в кулаки, отчаянно желая ударить его.

— Я не принуждаю тебя соглашаться с этим. Ты всегда можешь позвонить в домоуправление и сказать им, что я тебя сексуально домогаюсь. Они привлекут меня к дисциплинарной ответственности и, возможно, вышвырнут из школы. Ты могла бы сказать свое слово прямо сейчас. Но не станешь это делать.

— Я не могу, — согласилась я. Также, как не могу выбросить его из своей жизни. — Ты, конечно, придурок, но не насильник. Если бы ты был таким, я бы избавилась от тебя так быстро, что ты не успел бы ничего понять.

— Вот именно. Ты не из тех девушек, кто станет со всем мириться. Ты можешь о себе позаботиться и продемонстрировала мне это в первый же вечер. Просто дай мне знать, если я зайду слишком далеко.

— Непременно.

— Тогда, ладно.

— Договорились, — сказала я и мы пожали друг другу руки. Я попыталась высвободиться, но он сжал мою руку крепче и дернул так, что я врезалась ему в грудь.

— Ну, вот. Ты застряла здесь со мной до самого Рождества, — выдохнул он.

Он выпустил мою руку и я отступила назад. Это далось мне нелегко. Мое тело тянулось к нему, как к противоположному полюсу магнита.

— Ты считаешь, что только ты можешь осложнять мне жизнь. Я постараюсь сделать твою невыносимой, — пообещала я, сладко улыбаясь.

Его голубые глаза скептически осмотрели меня.

— Каким образом?

— Ты, правда, хочешь это знать? Я приглашу толпу девчонок домой и мы будем смотреть девчачьи мелодрамы и разговаривать о месячных. Мы зажжем разные ароматические свечи и будем болтать и хохотать до утра.

— А когда будут бои подушками в обнаженном виде или что-то сексуальное?

Я ударила его по плечу.

— Ты свинья, такого не бывает на девичниках, разве что только в кино. Мы с Рене и Дарой можем ополчиться против тебя. Ты и представить себе не можешь, как для тебя это будет ужасно.

— Почему ты считаешь, что все это может причинить мне неудобство? — Спросил он, разрушив мой спонтанный план по выведению его из себя.

— Потому что все парни бегут сломя шею, когда девушки заводят разговор о менструациях. Предполагается, что ты уже должен сбежать.

Он шагнул ближе.

— На меня это не действует.

— Тампоны, — сказала я.

Он сделал еще один шаг.

— Спазмы. Вздутие живота. Тошнота.

Его грудь почти касалась моей. Я запрокинула голову, встречаясь с его взглядом. Он смотрел, не моргая. Я почти ощущала хлопковую ткань его рубашки на своей коже. Он медленно поднял руки и провел по моим щекам большими пальцами.

— Продолжай, — прошептал он, притягивая меня ближе, так, что даже пришлось встать на цыпочки. О, боже…

В этот момент мой мозг отключился. Все мысли исчезли и, как бы я ни старалась, но уже не могла ни о чем думать.

— Нет слов, Мисси? — спросил он, улыбаясь уголком рта.

Эта ухмылка вернула меня назад в реальность. Я взглянула на него и высвободилась из его рук. Он усмехнулся.

— Тебе придется на самом деле очень постараться, чтобы доказать мне свою ненависть. Но у тебя есть другой вариант, не такой тяжелый.

— И не надейся, — отрезала я, скрестив руки на груди.

— Ты даже не представляешь, какая ты сексуальная сейчас, когда злишься на меня.

У меня отвисла челюсть. Мне нечего было на это сказать, поэтому я резко отвела назад согнутую в колене ногу, словно всерьез собиралась врезать ему по яйцам, но в последний момент передумала. Было так забавно наблюдать, как он вздрогнул, невольно прикрываясь.

— Даже и не думай, — пригрозил он.

Я лишь улыбнулась.

— Не забывай, что я могу повредить тебе нечто очень ценное. Просто помни об этом.

— Как я могу забыть?