Фотография на память (СИ) - Кокоулин Андрей Алексеевич - Страница 17

Сзади тихо сидела Вика.

Вадим подумал, что ей надо сказать, чтобы восстановила челку. Иначе сходства не будет.

— М-да-а, — протянул Александр. — Не похоже… То есть, можно придраться… И что вы думаете об этом, Вадим?

— Будет пожар. Сегодня или завтра. Мальчишки могут сгореть.

Вика протиснулась между сиденьями.

— Мне дайте посмотреть.

Александр поднес фотографию к ее глазам.

— Смотри.

— Пап, ты видел число? — спросила Вика. — Двадцать пятое!

— Видел.

— В общем, мне надо найти эту деревню, — сказал Вадим. — Там щит, но название полностью в кадр не вошло. У меня тут атлас…

Он вынул недавнюю покупку.

— Это незачем, — сказал Александр, снова всматриваясь в фотографию. — Я эту деревню помню.

— Помните?

— Ну да, — кивнул Викин отец. — Прошлой осенью мы на Веденеевские болота за клюквой не через Пряхино, по северной дороге поехали, а через Утегру и Юколу, забирая восточнее. И как раз эту деревеньку просквозили. Километров сто будет. Клюквы с того краю было!.. А там, где пожарище, вообще-то дом стоит…

Он умолк, задумавшись.

— А деревня? — спросил Вадим.

— Что?

— Не тупи, пап, — глянув на Вадима, попросила Вика.

— Деревня? — Александр повернул ключ зажигания. — Лесково деревня называется.

"Мазда", подрагивая, мягко выкатила из "кармана".

Вот так, Алька, подумал Вадим. Представляешь? Ты все ближе ко мне. Или я ближе к тебе. Я буду…

Он протолкнул вязкий ком, возникший в горле. Я скоро буду.

Они вклинились в жидкий транспортный поток, пристроились за самосвалом, Гагарина потекла назад — школой, аллеей, зеленой крышей супермаркета.

— Ой, пап, притормози! — крикнула Вика.

— Зачем?

— А пить мы в дороге что будем? А есть?

— Резонно.

Александр выкрутил руль, они свернули на автостоянку супермаркета, встали ближе к обратному выезду.

— Что брать? — спросила, выпрыгивая из "мазды", Вика.

— Что хочешь, — отец подал ей деньги. — Только в темпе, Вичка, нам туда два с половиной и обратно столько же.

— Ясно.

Вика скрылась за разъехавшимися магазинными дверями. Сомкнувшееся стекло чуть искривило ее фигурку. Александр проводил дочь странной улыбкой, качнул головой.

— В кои-то веки нормально общаемся, — признался Вадиму он. — Как приеду, так дуется. Уеду — не звонит. Какая-то своя жизнь.

— Еще повзрослеет, — сказал Вадим.

— Ну да. Нет, она девчонка хорошая, только дурь в голове. Губы зачем-то черным…

Вадим промолчал.

Александр хмыкнул, постучал пальцами по рулевому колесу, произнес стесненно, словно через силу:

— Вообще, спасибо тебе, Вадим.

— За что?

— За Вику, — сказал Александр. — Я же понимаю, что вы не просто так познакомились. Видимо… — он вздохнул, лицо его дрогнуло, исказилось испугавшей его мыслью. — У тебя же была и ее фотография?

Вадим потеребил атлас, распушил страницы, уткнулся взглядом в вытертую полосу разметки перед капотом.

— Это уже не важно.

— Не покажешь?

— Нет.

— Ну да. Лучше не знать. Лучше даже…

Александр вдруг вздрогнул всем телом. Лицо его сотряслось, сделавшись на мгновение помертвелым, почти восковым.

Клацнули зубы.

— Она жива, — тихо сказал Вадим. — Это главное.

— Я знаю. Я просто представил…

— Не надо.

— Хэй, люди!

Промелькнув тенью, улыбающаяся Вика плюхнулась на заднее сиденье, зашелестела пакетами.

— Можем ехать? — спросил ее отец.

— Ага, — кивнула Вика. — Закупилась по самое не могу. Соки, минералка, чай холодный. Чай это, кстати, мне. Потом взяла один большой пирог, с фаршем и картофелем, сказали, что свежий, и три маленьких, с ягодами. Ну, там батончики еще… шпроты…

— Ясно. Все, не тараторь.

"Мазда" рванула вперед.

Покрутившись на развилках, они выехали из города. Строительный центр, пост ДПС, несколько придорожных кафешек мелькнули и пропали в шипении шин.

Александр молчал, зыркал в зеркала, обгоняя редкие попутки. Вика сунула в уши клипсы наушников, закачала головой в такт неслышной музыке.

Сентябрькое солнце светило в лобовое стекло, соскальзывая с него на поворотах.

Вадим смотрел в окно. Ему было спокойно. Он думал, что они успеют обязательно, что осталось совсем немного, три снимка — не пять, у четвертого есть адрес, а, значит, с ним можно разобраться уже на месте, собственно, только с последним фото не все ясно.

Но это тоже как-нибудь…

Ранняя осень метила убегающие назад леса золотым и красным, столбики показывали километры, то справа, то слева выскакивали далекие и близкие пригорки, с которых глядели на дорогу крашеные бревенчатые домики. Тянулись пустые, уже убранные поля, луга с шишешками копен или с тракторами, ползущими вдоль.

Асфальт быстро кончился.

Дорога сузилась и завиляла, по обочинам выстроились сухие, в человеческий рост стебли борщевика. Указатели звали в Москву и в Киев, с плакатов призывали беречь лес от пожара и остерегаться лосей.

Проехали мост с черно-белыми перилами. Под мостом лениво текла река Юкола. Вика достала пластиковую бутылку с чаем, подмигнула Вадиму в зеркало заднего вида. Фотографии шуршали в кармане.

Он незаметно задремал, очнулся от толчка — Вика подавала бутылку:

— Пить будешь?

— Нет. Нет, спасибо, — Вадим подобрался, сел прямо, вытер слюну с подбородка. — Еще далеко?

— Прилично, — сказал Александр.

Вадим проводил взглядом километровый столбик. Сорок девятый километр. Они ехали уже час. Небо потихоньку пенилось облаками, пока с краю, пока вдалеке, но казалось, что к вечеру оно затянется сплошной пеленой и задождит.

Вадим приоткрыл окно и, прогоняя сон, подставил глаза и лоб ветру.

— У меня же кондиционер, — сказал Александр.

— Да я так, — смутился Вадим.

— Может, пирог? — спросила Вика.

— Давай.

Пирог был полон кисло-сладкой ягодной начинки. Вяз во рту.

Вадим жевал, наблюдая, как впереди пылит красно-желтый автобус, как мелькают прижавшиеся к обочине фуры — одна, другая, третья. "Frendschal…" какое-то по борту. Если он правильно прочитал.

А если там нет пожара? — подумалось ему.

Стоит себе дом, бегают во дворе Вовка и Егорка, ни огня, ни дыма. Ничего. Не пойдешь же мальчишек отлавливать.

— Извините, — сказал он, повернувшись к Александру, — нам, может быть, придется ждать до утра.

— Почему?

— Я не думаю, что мы вот так вот поспеем прямо к пожару.

— Класс! — сообщила с заднего сидения Вика. — Давно мечтала поспать в машине.

— Ну-ну, — отец протянул руку в ее сторону. — Дай попить.

— Сок?

— Минералку.

Пил Александр мелкими глотками, не забывая подруливать.

— Ага, а заранее мы, получается, навести шороху не можем, — раздумчиво произнес он, вернув бутылку дочери. — Потому что любое вмешательство — и нет пожара, и фотография тогда — фикция. Или идет альтернативное ветвление…

— В другое будущее?

— В альтернативное. Где дом и не горел.

— Нет, — качнул головой Вадим. — Не хочу.

— Да, это проблема. Если произойдет замещение, то еще ладно. Альтернативного меня, скажем, выдавит в третий мир. Тогда хоть какой-то баланс. Потому что третьего выдавит в четвертый, четвертого — в пятый, и так по кругу до исходного. А если я стану вторым Александром в этом мире? Неприкаянным двойником?

— А я бы не против, — сказала Вика. — Представляете, встречусь сама с собой…

— И будут две оторвы, — хмыкнул Александр.

— А вот и нет! Мы бы дружили. Мы бы…

Вика осеклась — ей, наверное, подумалось, что альтернативную Вику перед прыжком некому бы было остановить.

— Так что "мы бы"? — весело спросил Александр.

— Ничего, блин! — резко ответила отцу Вика.

Александр поиграл желваками, но при Вадиме устраивать дочери головомойку не стал. Сощурился, включил радио.

На небольшой скорости они пылили по грунтовке еще час.