Обнаженное солнце - Азимов Айзек - Страница 28

Гладия изумлённо взглянула на своего собеседника.

— С чего бы Рикэн стал ему приказывать? Разве Либиг не такой же правитель, как Дельмар, и должен выслушивать чьи-либо приказы?

Бейли переменил тему разговора.

— Вот что, Гладия. Сейчас я должен поговорить с Либигом, потом я снова свяжусь с вами.

Илайдж Бейли вступает в спор с роботехником

В установлении контакта с Либигом была некоторая задержка, и Бейли, почувствовав голод, приказал роботу подать сандвичи с молоком. Сандвичи были в фабричной упаковке, молоко — в пластиковом контейнере. Бейли, решив соблюдать осторожность, перед едой внимательно осмотрел печать на упаковке. Затем он медленно откусил бутерброд и отпил глоток молока. Как будто всё было в порядке… Но, — подумал он мрачно, — существуют яды без всякого вкуса и запаха, яды замедленного действия… Он отмахнулся от неприятных мыслей и приступил к еде. До сих пор, — думал он, — убийство или попытки убийства совершались весьма примитивными способами: удар по голове, отравленная стрела…

К нему приблизился робот.

— Правитель доктор Либиг сказал, господин, чтобы вы вызвали его завтра. Сегодня он занят важными делами.

Бейли вскочил так, что стул с грохотом покатился по полу.

— Скажи этому типу!.. — заорал он громовым голосом, но сразу осёкся. Какой смысл кричать на робота? — Передай твоему господину, — заговорил Бейли осторожно, — что я занять расследованием убийства его соотечественника и коллеги. Передай ему, что мне некогда ждать, пока он закончит свои дела. Передай ему также, что если в течение пяти минут он не появится передо мной на экране, то я сяду в самолёт и меньше чем через полчаса нанесу ему личный визит. У меня есть на это специальное разрешение. Ты понял меня, парень? Личный визит, так и скажи.

Робот удалился, а Бейли обратился к прерванной еде. Пять минут ещё не истекло, а на Бейли с экрана гневно взирал сам Либиг.

Он был худощавым человеком со странным отсутствующим и в то же время напряжённым выражением тёмных глаз. Правое веко у него подёргивалось в нервном тике. Сейчас его глаза сверкали, а лицо дрожало от негодования.

— Это вы — землянин? — спросил он.

— Я полицейский инспектор класса С-7. Меня зовут Илайдж Бейли. Прибыл с Земли для расследования обстоятельств убийства правителя Рикэна Дельмара. А как ваше имя?

— Я — доктор Джотан Либиг. Почему вы помешали мне работать?

— Я хочу задать вам несколько вопросов, доктор Либиг. Скажите, вы были близким другом покойного Рикэна Дельмара?

Рука Либига вдруг сжалась в кулак, и он поспешно встал со своего места. Пройдясь по комнате, он остановился и медленно, раздельно промолвил:

— Вы находитесь на Солярии против моей воли. Мне не о чём с вами говорить. Немедленно прервать контакт, — обратился он к невидимому роботу.

— Нет, погодите. — Бейли повысил голос. — Вы думаете, я шутил, когда грозил вам личной встречей? Я явлюсь к вам и заставлю вас отвечать на мои вопросы.

— Вы — грязное животное! — вскричал космонит, его тёмные глаза метали молнии.

— Пусть так, но я выполню свою угрозу.

— О Великая Галактика! Если только вы посмеете явиться в моё имение, я…

— Убьёте меня? — поднял брови Бейли. — Интересно, вы часто угрожаете убийством?

— Я ничего подобного не сказал.

— Вот так-то лучше. А теперь поговорим о деле. Мы и так потратили много времени зря. Вы были тесно связаны по работе с покойным Дельмаром?

Голова солярианина опустилась, а плечи поникли. Но через мгновение он снова взглянул на землянина, и было видно, что он полностью взял себя в руки и даже бесцветно улыбался.

— Да, в достаточной мере.

— Дельмар, кажется, интересовался новыми моделями роботов?

— Да.

— Какими именно?

— А вы понимаете что-либо в роботехнике?

— Нет. Постарайтесь объяснить популярно…

— Сомневаюсь, что сумею.

— Попытайтесь. Например, я знаю, что Дельмар хотел создать модели роботов, которые умели бы наказывать провинившихся детей. Что это означает?

Либиг презрительно поднял брови и сухо ответил:

— Говоря просто, без деталей, это означает, что следует усилить сигнал, управляющий реакцией на контуре…

— Непонятно, — прервал его Бейли.

— В целом это означает, что должно быть проведено некоторое ослабление Первого Закона роботехники.

— Почему? Ведь ребёнка приучают к дисциплине для его же собственного блага в будущем.

— Ах, в будущем! — Либиг выпрямился, его глаза блеснули. — Вы думаете, это так просто. Как вы полагаете, много ли найдётся людей, согласных претерпеть даже незначительные неудобства для своего блага в будущем, а? — Либиг говорил со страстью. Видимо, тема увлекала его, и он забыл о своём собеседнике. — Знаете ли вы, сколько трудов надо положить на то, чтобы внушить ребёнку — то, что вкусно сейчас, означает боль в животе завтра, и наоборот. А вы хотите, чтобы робот осознал это? Задача состоит в том, чтобы научиться противодействовать разрушению позитронного мозга, которое имеет место, если робот причиняет какую-либо неприятность или боль человеческому существу. Возможно, при этом придётся пожертвовать и другими качествами робота. Мы далеко ещё не достигли вершин роботехники. Мы не умеем делать универсальных роботов, снабжённых целым набором различных взаимозаменяемых конечностей, могущих выполнять все виды работ — от изготовления ювелирных изделий до поднятия тяжестей. А наши космические корабли! До сих пор ими управляют люди. Роботический мозг, находящийся в тисках трёх законов, не может правильно прореагировать на все возможные неожиданности, которые могут встретиться в космосе или на других обитаемых Мирах.

— Значит, пока вам ещё не удалось создать таких роботов? — с интересом спросил Бейли.

— Нет, пока я ещё не решил этой проблемы. А если не сумел я, то вряд ли сумеет кто-нибудь другой во Вселенной.

— Доктор Либиг, — начал Бейли, и голос его звучал совершенно ровно, — я должен предупредить вас, что собираюсь серьёзно заняться проблемами роботехники. И прошу вас оказать мне помощь.

Либиг яростно замотал головой. Нервное подёргивание века стало ещё заметнее, когда он заговорил.

— Вы должны понять, что изучение роботехники — длительный процесс. А у меня совершенно нет времени.

— И всё же вам придётся подучить меня. Что касается времени, то целесообразнее, как мне кажется, проводить наши занятия в непосредственной близости друг от друга. Я — землянин, и мне легче понимать и усваивать при личном общении.

— Вкусы землянина меня не касаются. Личные встречи абсолютно исключены. — Вся фигура Либига, даже его голос выражали крайнюю степень нервного напряжения.

— Мне кажется, вы перемените своё мнение после того, как узнаете, о чём именно я хотел бы проконсультироваться у вас.

— Ничто на свете не изменит моего мнения, — упрямо сжимая губы, повторил роботехник.

— Вы так думаете? Так вот что я вам скажу! Я считаю, что в вашей работе по усовершенствованию позитронного мозга Первый Закон роботехники намеренно искажается.

Либиг нервно вскричал.

— О Великая Галактика! Искажается! Но зачем? Вы просто сумасшедший! — вскричал он.

— Зачем? А вот зачем. Для того, чтобы, — голос детектива звучал несколько торжественно, — для того, чтобы скрыть тот факт, что робот в состоянии совершить убийство.