Неубедимый - Лукас Ольга - Страница 40

В конце концов, она должна проверить, как исполняют её желание. Может быть, Анна-Лиза вовсе и не поехала в кафе к Джорджио? Или поехала, но по пути перекрасилась в своей обычной манере — и все старания Алисы пошли насмарку? Или поехала, постояла на пороге, такая красивая и загадочная, — и тут же смылась? Или вдруг балбес Джорджио именно сегодня отлучился по делам — есть же у него дела за пределами этого пряничного домика? Не эльфы же его прямо на дому стригут, например?

Алиса собралась, вызвала такси. Таксиста рассмотрела в окно очень тщательно: нет, не похож на переодетую старуху. Можно ехать. Сейчас, когда Анны-Лизы нет рядом, очень бы не хотелось столкнуться с настоящими Бойцами — а эту возможность отметать не следует.

Вчера вечером, когда вымокшие шемоборы ни с чем вернулись в номер, вымылись, переоделись и отогрелись, у них снова зашел разговор о «странных старухах».

— А что всё-таки будет, когда я их найду? — поинтересовалась Алиса.

— Будут прятки со смертью.

— Они что, по-настоящему могут убить? — наконец дошло до ученицы. — Не обездвижить, не лишить умения — а именно убить, насмерть? Но почему? Мы-то не убиваем никого.

Молчание.

— Так, а можно без пряток со смертью? — не сдавалась Алиса. — Может быть, есть такой… музей… или лаборатория… Где в вакууме и под давлением хранится эталонная единица защиты? Чтоб рассмотреть её со всех сторон. Мне кажется, так я смогу понять лучше.

— В себя смотри, — строго сказала Анна-Лиза. Она не хотела углубляться в эту тему.

Да, такое место, где защиту можно рассмотреть и чуть ли не потрогать руками, в каждом городе обязательно есть, но его ведь надо искать. Учитель Эрикссон рассказывал что-то — про Хозяина Района? Владельца Места? Держателя Покоя? — забыла точное название, а также про места, где мунги и шемоборы могут сидеть рядом и вести переговоры без риска для жизни, но это было давно, напрямую не касалось способов легко заработать деньги, и Анна-Лиза мало что запомнила. Потому-то она, прожившая несколько месяцев рядом с Хозяином Места, в таком заведении, где защита струится под потолком, как дым ароматических палочек, так и не сообразила, с чем имеет дело.

Удивительно, но далёкая от мунго-шемоборской науки девочка Аня, влюблённая в загадочного владельца «Феи-кофеи», довольно быстро поняла, что здесь, под этими сводами, её словно накрывает невидимая маскировочная сетка. Иначе как объяснить тот факт, что «Любимое рагу Костыля» давным-давно съедено, она уже второй час сидит над одной (быстро опустевшей) чашечкой, свободных мест в кафе почти нет, охранник время от времени поглядывает на неё, но до сих пор ещё не вышвырнул на улицу. Ну, пусть попробует вышвырнуть, она будет брыкаться, кусаться и вырываться! И, может быть, Он придёт ей на помощь и скажет охраннику: «Руки прочь!», а Ане скажет: «Идём со мной, детка!» И они пойдут. Куда пойдут — непонятно, главное — вместе.

Открылась дверь, произнеся удивлённо, на иностранный манер: «Уы-ы-ы?». Вошла какая-то знаменитость (Аня несколько раз видела её портреты на обложках журналов).

Свободных мест не было совсем.

Охранник снова оглядел зал, задержал взгляд на Ане («Сейчас начнёт вышвыривать, а я буду визжать!») и, посвистывая, удалился в служебные помещения. Вскоре вернулся — принёс небольшой плетёный столик и два стула, втиснул их в угол и, довольный, вернулся на своё место. Знаменитость водрузила на столик ноутбук и приманила пальцем официанта.

Через некоторое время в кафе вошел мужчина в дорогом светлом пальто, тот самый, которого Аня приняла за сердечного друга хозяина. С каким-то даже ужасом он оглядел переполненный зал. Подошел к охраннику. Повернулся было, чтобы уйти — и вдруг увидел знаменитость за плетёным столиком.

Дмитрий Олегович всю ночь решал задачу Эрикссона, так, что под утро во сне к нему пришли Часть, Целое и Искомое, похожие на крошечных безымянных существ, нарисованных Туве Янссон. Они сказали, что долго искали его, и теперь замуруют в лошадь Медного всадника. Потом пришел сам всадник (без лошади) и просил оставить его в покое, так как из-за подобных дурацких снов у него бессонница. Потом был полёт над ночной поляной, засаженной огромными желтыми цветами, словно светящимися в темноте. Шемобор проснулся с мыслью «Мы, летучие мыши, питаемся на лету». Не сразу понял, что такое «налету», которым питаются летучие мыши, а когда понял, подмигнул красному бегемотику на скатерти и попытался поставить себе диагноз. Получилось что-то длинное, нескладное, на латыни.

Вчера весь день он ходил по добытым в Сети адресам и выспрашивал, выискивал, выпытывал. Из всех участников реставрации памятника только один — самый молодой — не покинул прежнее место работы и не ушел на пенсию. Но разговор с ним ясно показывал, что Медного надо оставить в покое, потому что это тупиковый путь. Сон только подтвердил эти предположения. Надо забыть про всё, что он придумал до этого момента, и начать сначала.

Едва только шемобор принял душ и пришел в себя, как в двери заворочался ключ и квартиру наполнил аромат духов Анны-Лизы, её голос, её воля и её сила. Она как будто никуда не уезжала и уже по-хозяйски распоряжалась в доме. Джордж светился, как новенький радиоактивный пятак и пытался развеселить друга, чтоб тому тоже стало понятно: наш мир — прекраснейший из миров. Дмитрий Олегович, измученный безрезультатными поисками, вяло огрызнулся в ответ на какую-то шутку и покинул поле боя.

Надежды получить завтрак в тихом, прохладном, полупустом кафе разбились о реальность. В окрестных офисах начался обеденный перерыв, и клерки жевали, грызли и кусали, как будто не ели до этого дня три. На фоне этих чревоугодников выделялась только испуганная девочка, которая сидела и чахла над чашечкой кофе. Костыль, осклабившись, сообщил, что мест нет, но он, из личного расположения, может принести из подсобки ещё один столик, предназначенный для летней веранды, да найти какой-нибудь колченогий табурет.

Дмитрий Олегович собрался ретироваться — и вдруг увидел Алису. Отшатнулся, наткнулся спиной на полку с настольными играми, чуть не уронил коробку с шахматами. Вспомнил, как упустил свой шанс этим летом. Повесил пальто на вешалку, взял в руки шахматы, неловко, как коробку конфет, которую у всех на глазах придётся вручить «нужному человеку», и подошел к плетёному столику, за которым сидела Алиса.

— Приветствую вас, — сказал он и без приглашения сел за стол. — Тут совершеннейшее столпотворение. Филиал Вавилона. А мне так хотелось попить кофе в приятной компании.

Он говорил сейчас ровно то, что думал. Но прозвучало это неискренне и неловко. От Алисы его отделяла крышка ноутбука. Он видел своё отражение на чёрной полированной поверхности и как будто говорил сам с собой. Но вот ноутбук захлопнулся. «Приятная компания» соизволила снизойти до него.

— Привет. Ты здесь так и живёшь? — равнодушно спросила она.

— Нет. Заехал в гости. Так совпало. Хозяин вот выгнал меня на улицу с утра пораньше. То есть я сам ушел.

— А разве ещё утро? — удивилась Алиса.

— Там, где я провёл почти полгода, — да.

Зачем он это сказал? Вот сейчас она начнёт расспрашивать его об экзотической стране, где утро начинается, когда у нас уже день перевалил за середину, а ему и соврать нечего. Но Алиса расспрашивать не стала. Она молчала и ждала, когда собеседник сам предложит ей тему разговора. А лучше — целый веер тем, на выбор.

«О чём говорить? О чём с ней говорить? Она же раскусит меня, если я ей буду голову морочить. А если напрямик пойти?»

— Может, в шахматы сыграем? Я хочу отыграться. Поддаваться не буду, — выдавил из себя Дмитрий Олегович и положил доску на край столика.

— Я ещё не придумала новые ставки. А старые больше не действуют, — последовал ответ. — Раньше я была как полководец древности. Видела хорошие земли и тут же завоёвывала их, присоединяла к себе. А теперь я турист. Вижу хорошие земли, смотрю на них — и, не останавливаясь, еду дальше.

— А если земли совсем ничейные?