Ватажники атамана Галани - Хапров Владислав Викторович - Страница 28

Тут в юрту просунулся невысокий сухощавый паренёк помощник кузнеца Осташка.

— Лёшка вернулся, — доложил он. — Привёз большущую пушку и толмача. А ещё явилась филинова маруха Дунька Казанская со своей шайкой. Дозорные их чуть не укокошили.

— Ума нет, дай только бы пострелять, да огневой запас попусту извести. — буркнул Галаня. — А чего же сам Филин вместе с Дунькой не пришёл?

— Говорит, болен он.

— Интересно, чем же он таким заболел, что не желает разделить с товарищем тяготы похода. Айда узнаем.

Мы с Лёшкой Кортневым стояли на площади перед галаниной юртой. Рядом с нами топталась кучка вооружённых до зубов оборванцев, возглавляемых той самой рыжей девицей, которая заманила меня в ловушку в Казани. Вооружена она была четырьмя пистолетами, висевшими на кожаной портупее и солдатским палашом. Увидев её я с перепугу едва не выдал себя. Решил было, что конец мне пришёл. Однако Дунька безразлично скользнула по мне взглядом и отвела глаза, не признав. Да и как было признать. Раньше я был полноват и рыхл, причиной чего являлся сидячий образ жизни. Я коротко стригся и не носил ни усов, ни бороды. Теперь же я стал мускулист, загорел чуть ли не до черноты и зарос космами как лесной медведь. К тому же я больше не сутулился, что было достигнуто Матвеем Ласточкиным совершенно изуверскими методами, изменил походку и манеру держать себя, переняв их, насколько было возможно, у Васьки Дьяка. Ей-богу, я и сам бы себя не признал, если бы увидел со стороны.

Галаня, одетый в великолепный кафтан из шитой золотом парчи, вышел из юрты и уселся на невысокий пенёк. Это был человек высокого роста, вида очень благообразного. Он ни чуть не походил на жестокого душегуба-разбойника. Волосы и борода его были цвета вороньего крыла, ухоженные и завитые. И хотя в них тут и там проглядывала седина, вряд ли ему было больше тридцати лет. Борода почти скрывала уродливый шрам, пересекавший нижнюю половину лица, полученный им в сражении с турками.

По правую руку атамана стала Гольшат, очень красивая, высокая, хрупкая девушка, одетая в шаровары и пёстрый бухарский халат. Её светлые волосы были заплетены в множество тонких косичек и сверху прикрыты маленькой шапочкой. А зелёные с прищуром глаза, казались воротами в иной мир, полный всякой тёмной нерусской жути.

По левую руку Галани застыл немой кат Вакула с длинным бичом на плече, которым он мог сбить с человека комара, не поцарапав кожи.

— А-а, Дунька Казанская, наслышан я о тебе от товарища моего, помещика Филина, — сказал Галаня, обращаясь к рыжей разбойнице. — А чего он сам не пожаловал в мой стан? Обещался ведь со мной на Хвалынь сбегать.

— Нездоров он, — ответила Дунька.

— Что ж такое с ним приключилось?

— За тебя пострадал.

— Это как?

— Прослышали о тебе, Галанюшка, в самом Санкт-Питербурхе, и послали тайного человека, чтобы извести со света. Только Антоша об этом узнал, и того фигариса по дороге порешил. Однако и сам целым не ушёл. Фигарис ему по голове стукнул, да так, что я думала, помрёт. Сейчас он почти поправился, только слаб ещё для заморских походов.

— Ловкий наверное был фигарис, коли Филину смог черепушку проломить, — вставила Гольшат.

— Это точно, — буркнул Галаня и снова обратился к разбойнице. — А правду рассказывают, Дунька, что ты в драке так свирепа, что не один мужик не может с тобой управиться?

— Проверь, — смело ответила Дунька.

— Чего ж не проверить, проверю.

Галаня поднялся, задорно скинул с себя кафтан, снял турецкий ятаган. Дунька бросила на землю пистолеты и палаш.

Весть о том что Галаня будет биться на кулаках с Дунькой Казанской моментально облетела казаков и все кто был поблизости сбежались посмотреть на это диво.

Поединок походил на драку медведя с рысью. Галаня бросился на девушку, пытаясь обхватить её руками, но та юркнула у него между ног, ударив каблуком сапога в самое чувствительное мужское место, а, оказавшись сзади, прыгнула ему на спину и хлопнула ладонями по ушам. Ошалевший от боли Галаня упал на одно колено, но тут же поднялся и сильным рывком отбросил Дуньку саженей на пять. Он замахнулся своим страшным кулачищем и, пожалуй, убил бы девицу, но та ловко увернулась от удара и вцепилась ему в руку зубами. Атаман взвыл и ударил её другой рукой. Рыжая разбойница оглушенная отлетела в сторону. Галаня с видом победителя, направился к ней. Но Дунька неожиданно вскочила на ноги, разбежалась и ударила атамана головой промеж рёбер, сбив его с ног. Оба рухнули на землю, не в силах больше драться друг с другом.

— Будешь у меня сотником, — прохрипел Галаня.

Он поднялся, отряхнул пыль с одежды и снова уселся на пенёк.

— Ну а ты, Лёшка, привёз пушку?

— Привёз атаман, — ответил есаул. — Надо бы только лафет для неё смастерить.

— Этим Мишка займётся. Кстати, Осташка сказал, что ты и толмача раздобыл. Это часом не он? — Галаня указал в мою сторону.

Лёшка вытолкнул меня вперёд.

— Он самый. Звать Васькой Дьяком.

— Это тот, про которого Данила Мельник сказывал, будто они вместе в нужнике от солдат прятались?

— Ага.

Тут я заметил, что Гольшат пристально разглядывает меня. И очевидно я не вызвал у неё ни доверия ни симпатии. Она наклонилась к Галане и зашептала ему что-то на ухо. Атаман недобро усмехнулся.

— А клянёшься ли ты верно служить мне? — вдруг спросил он.

— Клянусь, — поспешно ответил я, чувствуя неладное. А вдруг татарская ведьма раскусила меня?

— Тогда скрепи клятву кровью, — торжественно произнёс Галаня. — Положено у нас так. Вакула, приведи поручика.

Заплечных дел мастер приволок связанного человека в изорванном и заляпанном кровью офицерском мундире. Лица несчастного я не видел, так как на голове у него был надет мешок. Вакула поставил его перед Галаней на колени.

— Это поручик Леонтей Михайлов, — сказал атаман. — Когда Лёшка брал расшиву с житом, он не пожелал благоразумно сложить оружие и убил двух казаков. Но я был милостив и назначил выкуп за его жизнь. Однако его родители оказались нищи как церковные мыши. Денег собрать не смогли. И вольные казаки порешили — глаз за глаз. Поручика приговорили к смерти. Исполнить приговор надлежит тебе. Докажи мне свою преданность. Казни его.

Леонтий Михайлов, услышав эти страшные слова, сразу обмяк и дрожащим голосом забормотал молитвы. А Галаня подал мне пистолет.

Я вспомнил, что говорил мне Матвей Ласточкин.

«Возможно, они захотят проверить тебя, и велят делать ужасные вещи. Если откажешься, тебя непременно убьют. Поэтому не колебайся».

Не было никаких сомнений, что если я не выстрелю в этого бедолагу, то тут же присоединюсь к нему. А может, пистолет разряжен и это просто разбойник изображающий пленника, чтобы проверить меня. Стараясь не выдать выражением лица душевной муки, я поднял пистолет и взвёл курок. Направил оружие на пленника. Тот вдруг обратился ко мне с такими словами:

— Кто бы ты ни был, стреляй прямо в сердце, так чтобы я не мучился.

— Хорошо, — только и смог выдавить из себя я.

И спустил курок. Хлопнул выстрел. Всё перед моими глазами заволокло дымом. Через мгновение я увидел, как офицер завалился на бок. Он был мёртв.

— Похорони его в лесу, — сказал Вакуле атаман, бросив на лоб крест. — И скажи Фильке, чтобы прочитал на могиле заупокойную.

Этой же ночью, во сне, Леонтей Михайлов явился мне.

— Спасибо тебе, Артемий, что не промахнулся, — ласково сказал он. — Я умер быстро, даже боли не почувствовал.

А затем снял с головы мешок. Под ним зияла чёрная пустота.

Глава XIV

Учёный разбойник Мишка Баламут. Мы строим лафет для «Толстухи». Подготовка к походу. Порядки в стане ушкуйников. Нрав атамана Галани. Меня терзает страх перед божьим наказанием. Испытание пушки. На Кудеярову гору приезжает карлик Еремейка и купец Данила Долгов. Мы выступаем в поход.

Меня до поры до времени определили в помощники Мишки Баламуту, бывшему у Галани за инженера. Тот этому немало обрадовался, так как в ватаге наконец появился образованный человек, с которым он мог вести учёные беседы.