Влюбленная в демона - Каст Филис Кристина - Страница 70

«Да, земля клана Маккаллан зовет меня, но я никогда больше не смогу ответить ей. Неважно, что говорит мое сердце или кровь. Пусть Эльфейм подумает, что я предал и бросил ее. Мне придется оставить это место и отправиться в храм Муз».

Лохлан знал, что это путешествие окажется бесполезным. Мысль о том, что Пророчество может исполнить Воплощение Богини, приходила к нему не впервые. Они часто обсуждали ее вместе с матерью, и она не казалась им правильной. Его мать всегда свято верила в то, что он найдет ключ к Пророчеству, когда Эпона пошлет женщину, которой предназначено будет его выполнить. То, что мать оказалась права, не утешало его сейчас.

«А как насчет ничего не подозревающей Воплощенной Музы? Смогу ли я похитить невинную молодую женщину и обречь ее на смерть? Разве это не будет питать тьму внутри меня, не отберет все человеческое? - Он стиснул зубы. - Неважно. Я сделаю это. Если это спасет Эльфейм, то я ни перед чем не остановлюсь, смогу даже покинуть ее. - Его плечи резко упали. - Это не спасет Эльфейм. Рано или поздно мой народ поймет, что смерть Воплощенной Музы не исполнила Пророчество. Они годами верили в то, что богиня с копытами, которая часто являлась мне во сне, - ответ на их усиливающееся безумие. Как в бесконечном круге, мои соплеменники неизбежно вернутся к этой вере. Но тогда я должен бороться за ее жизнь против собственного народа?»

Лохлан закрыл лицо руками и сделал кое-что, чего не позволял себе со дня смерти матери. Он заплакал.

Фаллон уютно устроилась рядом с Кейром. Он укрыл ее крыльями, окутав теплом, прижал губы к уху и прошептал:

- Твой дружок лжет.

Она откинулась назад и взглянула ему в глаза.

- О чем ты, Кейр?

- Даже сквозь дождь и пот я учуял на нем запах той особы. Он пропитался ее кровью так же, как сексом, - прошипел Кейр.

Фаллон внимательно посмотрела в его глаза. Она не учуяла на теле Лохлана ничего странного, но обоняние Кейра было гораздо острее, чем ее собственное. Несколько раз случалось так, что ему удавалось выследить Лохлана по запаху.

- Ты должна всего лишь вспомнить о том, что увидела в его глазах, и поймешь, что я говорю правду. Богиня с копытами - та самая, которая нам нужна, но Лохлан хочет забрать ее себе.

Фаллон закрыла глаза и положила голову на грудь мужа. Она думала о том, что отражалось этой ночью в глазах друга детства. Ответ пришел очень быстро. Она заметила в них муку и горе - все то, что чувствовал бы благородный Лохлан, если бы выбрал возлюбленную из своего сна, а не спасение родного народа.

Кейр был прав. Фаллон почувствовала, что ее наполняет гнев.

33

Солнечные лучи заглянули в высокие окна спальни, и Эльфейм замигала от яркого утреннего света. Она слишком резко села на кровати, и ей показалось, что комната закачалась. Голова у нее словно распухла. Так бывало раньше, когда она баловала себя слишком неумеренными вечерними возлияниями, но вчера предводительница не выпила ни капли вина.

«Что случилось?»

Эль потерла шею, которая слегка зудела, и ее пальцы наткнулись на две ранки, покрытые свернувшейся и подсохшей кровью.

«Лохлан…»

Перед глазами Избранной мгновенно вспыхнули события прошлой ночи.

«Он покинул меня. - Она стала дышать глубоко и размеренно. - Я не буду больше плакать. Мне надо подумать. Вспомни все подробно, - приказала она себе. - Поведению Лохлана должно найтись разумное объяснение.

Поначалу все было хорошо. Он успокоил мои страхи по поводу будущего горя Кухулина, пообещал, что мы плечом к плечу встретим то, что сулит нам будущее, после занимался со мной любовью.

Лохлан попробовал мою кровь. Потом он сбежал, сказав, что так не должно быть! Мол, я не позволю, чтобы было так!

Что он имел в виду? Да, кровопускание сперва ввергло меня в странную эйфорию, затем подействовало как сильное снотворное. Я до сих пор чувствую сонливость. Но в этом не было ничего ужасного».

Рука Эльфейм снова скользнула к ранкам на шее. Женщина вспомнила удивительные эротические ощущения, заполнявшие все тело, пока он пил ее кровь.

Она знала, что он провел всю жизнь, борясь с темным наследием, вчера вечером даже признался, что эта борьба делает его соплеменников безумными. Эль задрожала, вспомнив, с какой печалью в голосе он говорил о детях.

«Может быть, попробовав мою кровь, он решил, что сдался, потерпел своего рода поражение, проиграл схватку с тем, что больше всего в себе ненавидел? Означает ли это, что теперь я ассоциируюсь у него с ненавистью к себе?

Нет! Я никогда в это не поверю. Лохлан стал моим мужем, он поклялся перед Эпоной любить меня. В ночь, когда мы обручились, я решила доверять ему. Наш совместный путь не будет гладким, мы оба это прекрасно понимали. Я не споткнусь на первом же препятствии, оказавшемся перед нами.

Он не велел мне ходить за ним. Что же, я верю ему и буду ждать. Пока он не появится вновь, я должна вести ежедневные дела по восстановлению замка и развитию клана. Я не могу позволить себе роскошь проводить дни в праздности, как другие девушки. Моему клану не нужна предводительница, которая ничего не делает, лишь оплакивает свою потерянную любовь. Неужели я его потеряла?»

Эта мысль заставила женщину похолодеть. Она тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение.

Пытаясь привести себя в порядок и успокоиться, Эльфейм подошла к туалетному столику, на котором стояли кувшин и чашка. Избранная выпила три полные чашки воды, прежде чем ее руки перестали трястись.

Эльфейм оглянулась на кровать. Их одежда до сих пор была свалена мятой, истерзанной кучей. По спине женщины пробежали мурашки.

«Он убежал от меня, голый и одинокий. Почему? - мысленно воскликнула она. - Лохлан, что я сделала не так?

Все в порядке. Я искупаюсь, поем, а потом примусь за восстановление замка. Слишком много времени прошло с тех пор, как я в последний раз с наслаждением занималась физическим трудом. Сегодня надо воспользоваться своей сверхчеловеческой силой, которой я так гордилась, и поработать до полного утомления. Сделать хоть что-нибудь, что заставит тело перестать мучительно желать ласк Лохлана».

Словно в тумане, похожем на тот, который она видела в своем сне, полном страсти, Эль спустилась в купальню. Дверь, ведущая в туннель, до сих пор была приоткрыта. Изо всех сил стараясь ни о чем не думать, женщина закрыла ее, потом быстро и бесстрастно смыла с себя слабый запах Лохлана.

Вернувшись в спальню, она выбрала простую полотняную блузу, затем завернулась в плед своего клана и надежно закрепила его брошью Маккаллана. Эль повернулась к кровати. При виде беспорядочно скомканных простыней и сброшенной одежды у нее напряглось в животе.

В деревянную дверь дважды постучали. На мгновение Эльфейм окаменела, но когда настойчивые удары повторились, она быстро наклонилась и пихнула одежду под кровать.

Дверь медленно открылась.

- Эльфейм? - нерешительно прозвучал мягкий голос Бренны.

- Входи, Бренна, - ответила Избранная, изобразив на застывшем лице дружелюбную улыбку. - Доброе утро.

Маленькая знахарка вошла в комнату, и Эльфейм показалось, что вся живость и яркость, покинувшие ее тело, перешли к Бренне. Волосы, которые обычно были уложены с правой стороны так, чтобы она могла словно занавесом быстро прикрыть ими шрамы, спускались по спине, открывая зардевшееся, сияющее лицо. Ее шаги были легки. Она словно впорхнула в комнату. Эльфейм даже показалось, что на ней другое платье, но потом она поняла, что оно то же самое, просто подруга больше не завязывала воротник под самым подбородком.

- Любовь тебе к лицу, Бренна, - одобрила ее Эльфейм.

- Мне к лицу Кухулин.

Щеки Бренны вспыхнули, но она не отворачивалась, не избегала искреннего внимательного взгляда.

- Я рада видеть, что он сумел с толком применить свой прошлый опыт.

Она произнесла эти слова и тут же прикрыла рот рукой.

«Разве можно быть такой бестактной! Неужели нельзя было подумать, прежде чем сказать и ранить своими словами подругу?»