Чемоданчик Пандоры - Александрова Наталья Николаевна - Страница 37

– Ни за что не отвечаем! – крикнула тетка. – Может, он на столе помрет, случай очень запущенный, кость загноилась!

Хирург прошел молча, не взглянув на Веру, которая в углу икала от слез.

Через полтора часа он вышел в коридор и поманил Веру пальцем.

– Если бы породистый был, то давно бы уж помер, – сказал он, – а поскольку он у тебя чистокровный дворянин, то, может, и выкарабкается. Но хромать будет твой Ромка, потому что кусок кости я удалил, загноение сильное там было.

– Какой Ромка? – удивилась Вера.

Он протянул Вере разрезанный ошейник, на котором было выгравировано имя «Ромул» и номер телефона. Вера пробормотала несколько слов насчет бесчеловечных Ромкиных хозяев, доктор выслушал спокойно, он и не такое видал.

– Вот тут записано, какое лекарство купить. Уколы есть кому делать?

– Я сама могу, – кивнула Вера, – я бабушке делала…

– Ну и ладно, – сказал хирург, – так что собаке уж как-нибудь сумеешь. Значит, купишь шприцы, лекарство – и вперед. Сейчас он под наркозом, ночью проснется – может тошнить.

– Спасибо вам огромное! – Вера улыбнулась сквозь слезы.

– Будьте здоровы!

Пес во сне был такой тяжелый, что Вера и не пыталась его поднять. Их довезли до самого дома двое молодых парней на микроавтобусе ветеринарной службы, им было по дороге. Они погрузили Веру в лифт и уехали. Пес начал проявлять признаки недовольства, он рыкнул тихонько и открыл глаза. Но смотрел бессмысленно, видно, не пришел еще в себя. Вера позвонила, потому что нечего было и думать открыть дверь своими ключами с тяжеленным барбосом на руках. Никто не открыл. С одной стороны, это было хорошо, потому что интуиция подсказывала Вере, что Олег будет не в восторге от ее идеи принести в дом собаку. Да еще такую большую, такую больную и плохо пахнущую.

С другой стороны, не может же она стоять вечно перед собственной дверью, у нее просто не хватит сил. Вера прислонилась к стене и вздохнула. В это время отворилась дверь квартиры напротив и выглянула Розалия Яковлевна. В свое время она приятельствовала с Вериной бабушкой, а после ее смерти пыталась опекать Веру. Но у нее не слишком-то хорошо это получалось, Вера мягко, но настойчиво дала понять, что хочет жить своим умом. Розалия была неплохая старушенция, но много времени проводила во дворе, где со своими приятельницами долго и со вкусом обсуждала всех жильцов. И хоть Вера была уверена, что Розалия ничего плохого про нее не скажет, все равно не хотелось, чтобы кто-то за глаза обсуждал ее внешний вид и семейную жизнь.

– Ну и ну! – высказалась Розалия Яковлевна и, не тратя времени на расспросы, чему Вера очень удивилась, помогла ей открыть дверь.

Вера наскоро устроила подстилку из старого одеяла в бабушкиной комнате и положила туда собаку. Пес поднял голову и недоуменно огляделся.

– Привыкай, теперь тут будешь жить, – сказала Вера.

Ошейник с номером телефона она выбросила еще в ветеринарной клинике.

Пес временно затих. Вера решила сбегать в аптеку, но вспомнила, что у нее нет денег. Буквально ни рубля – так, мелочь какая-то в кошельке осталась. Можно, конечно, перехватить у Розалии Яковлевны, но, во-первых, с чего отдавать, если зарплату в музее выдадут через две недели, да и то это не зарплата, а слезы. И, во-вторых, Розалия обязательно спросит, с чего это Вера занимает деньги – муж совсем не дает на хозяйство или его выгнали с работы? Вере не хотелось ни с кем говорить о муже, поэтому она вытащила из ящика бабушкиного комода золотое колечко с зеленым камушком, брошку-камею и четыре серебряные ложки. Все ценное, что у нее осталось от бабушки. Подумав немного, Вера добавила в кучку свое обручальное кольцо. Оно снялось легко, хотя до этого Вера никогда его не снимала. Женщина только усмехнулась.

Она долго провозилась в ломбарде, потом в ближайшей аптеке не было нужного лекарства и пришлось бежать на проспект в дальнюю. Затем Вера зашла еще в продуктовый магазин и купила там полкило докторской колбасы, пачку масла и батон. Врач сказал, что у больной собаки в ближайшие два дня аппетита не будет, но завтра она купит мяса и сварит Ромке суп.

Дома Вера застала стоящего в прихожей мужа, который недоуменно, как в афишу коза, пялился на вишневый кейс, вытащенный им из пакета.

– Что это? – спросил он Веру, забыв поздороваться.

– Положи на место, – ответила Вера в его манере, также забыв сказать мужу «добрый вечер».

Она схватила чемоданчик и попыталась выдернуть его у Олега. Не тут-то было. Он держал крепко.

– Шикарный какой портфельчик! – медленно сказал он, рассматривая кодовый замок. – Что в нем?

– Не твое дело! – Вера рванула кейс к себе. – Он вообще не мой, просто случайно унесла…

– Ну-ну, – хмыкнул Олег и спросил другим тоном: – Пожрать опять нечего?

– Обойдешься! – буркнула Вера. – Привыкай жить самостоятельно.

– Ах, вот как? Стало быть, по-хорошему ты не хочешь? – заорал он.

Вера мимоходом удивилась: что он считает за хорошее? То, что он вчера приперся домой как ни в чем не бывало с жирным кремовым тортом и отвратительными розовыми розами? То, что сегодня он милостиво съел бы приготовленный ею ужин и позволил себя ублажать? А впрочем, что это она все про торт да про ужин! Какая теперь разница, о чем думает муж? Бывший муж, уточнила Вера. Теперь она точно знает, что бывший. Она так решила.

Олег разъяренно устремился в комнату, которая до недавнего времени была их общей, причем, проходя мимо Веры, нарочно ее толкнул. Она отлетела к своей двери, и тут из бабушкиной комнаты послышались характерные звуки.

Вера вбежала в комнату. Так и есть: Ромка очнулся от наркоза, и теперь его тошнило прямо на пол.

– Что это? – изумленно завопил Олег. – Откуда ты взяла это чучело?

– Это собака, он болен, ему операцию сделали только что… – скороговоркой крикнула Вера и помчалась в ванную за тряпкой.

– Выброси немедленно из дома эту гадость! – крикнул муж. – Зачем ты его притащила?

Он сделал попытку приподнять собаку вместе с подстилкой.

– Черт, воняет как от него! Ой!

Оказалось, что Ромка из последних сил укусил Олега за палец. Особого вреда он по причине своей слабости ему не причинил, но Олег ужасно разозлился и собрался уже пнуть Ромку как следует, но ворвавшаяся в комнату Вера принялась хлестать его половой тряпкой.

– Ты, мерзавец, только попробуй его тронуть! – визжала она. – Я тебя убью!

Бить беспомощную собаку! Вера не помнила себя от ярости. Муж отступил под ее напором в прихожую.

– Совсем сдурела! – орал он. – Знал я, что ты с приветом, на всю голову больная, но не думал, что до такой степени! Заразную скотину в дом притащила! Да он же весь в парше!

– Ты сам скотина, ты сам в парше! – отвечала Вера. – Не смей к нему приближаться! Если тронешь его, убью! Моя квартира – кого хочу, того и привожу!

– Да? – осведомился Олег, и глаза его блеснули. – А если я кого-нибудь приведу, тебе это понравится?

– Посмотрим! – Вера взмахнула тряпкой.

– Дура! – Муж поскорее открыл дверь и выкатился на лестничную площадку.

Там стояла Розалия Яковлевна и внимательно прислушивалась к скандалу соседей. Она ничуть не смутилась, что ее застали за таким занятием, Олег же, увидев соседку, совсем озверел. Розалия отчего-то сразу же его невзлюбила и при встрече негодующе поджимала губы, Олег же звал ее старой перечницей, вяленой креветкой или еще похуже, Вера однажды всерьез на него рассердилась за такие слова.

– Ругаетесь? – осведомилась Розалия у Веры, похоже, она не слишком удивилась, завидев ее с тряпкой в руках.

– А тебе какое дело, ведьма старая! – рявкнул Олег и пробежал мимо.

– Полицию вызывать? – спросила Розалия.

– Еще чего! – фыркнула Вера. – Обойдемся!

– Как тебе семейная жизнь? – снова спросила соседка.

– Сами видите, – вздохнула Вера.

– Говорила ведь я тебе… – начала Розалия, но Вера поскорее отвернулась.

Ничего она не говорила, когда Вера познакомилась с Олегом и скоропалительно вышла за него замуж, Розалия четыре месяца гостила у племянника в Германии.