Когда ты станешь моей - Хигдон Лиза - Страница 18

Лаура молча кивнула.

– В таком случае, привыкнув читать, учить и переписывать роли, вы легко разберете мой почерк, тем более он довольно четкий. Это вполне достойное деловое соглашение, а условия я изложил на бумаге, чтобы было нагляднее. Лорд Локвуд желает, чтобы вы сопровождали его на балы, приемы и в театры – словом, исполнили бы роль его возлюбленной, не рассчитывая ни на какое вознаграждение, кроме денежного. Что касается последнего, то лорд Локвуд обязуется щедро оплачивать ваши услуги, а сверх того еще выплатить вам солидную сумму по благополучном завершении сделки.

Лаура не могла не отметить про себя, как ловко секретарь избежал упоминаний о некоторых щекотливых моментах делового соглашения. Она решила восполнить этот пробел. Набрав полную грудь воздуха, она произнесла:

– Простите меня за прямолинейность. Это касается моих предполагаемых обязанностей… я желала бы точно знать, что пребывание в постели лорда Локвуда не входит в их число. И чтобы это было мне гарантировано.

Малькольм был потрясен. Он вскинул брови так высоко, что те почти коснулись кромки его волос. На мгновение он лишился дара речи, и Лаура мысленно поздравила себя с тем, что сумела его смутить. Но секретарь Локвуда быстро взял себя в руки.

– Если пожелаете, я внесу этот пункт в письменный вариант соглашения, мисс Ланкастер.

– Пожелаю.

Она была разочарована. Ей представлялось, что Малькольм обязательно заявит о необходимости проконсультироваться по столь важному вопросу со своим господином, а она воспользуется этой заминкой как предлогом, чтобы уйти.

– Будут ли у вас еще какие-либо предложения, мисс Ланкастер? – Он был само внимание, сама предупредительность.

– В данную минуту нет, но, если мне что-нибудь придет на ум, я вам об этом сообщу. Прошу также учесть: рассматривая предложение лорда Локвуда, я не беру на себя обязательства непременно его принять. Просто с моей стороны было бы крайне невежливо отказаться от обсуждения этого вопроса после того, как его светлость выручил меня из большой беды минувшим вечером.

– Разумеется, мисс. – Малькольм с достоинством поклонился и, пятясь, вышел из комнаты, но на пороге задержался, чтобы прибавить: – Я сию же минуту внесу изменения в документ и представлю его вам для прочтения.

Лаура смотрела невидящим взором на затворившуюся за ним дубовую дверь. В голове ее теснились тысячи мыслей. Не совершает ли она роковую ошибку? Что, если лорд Локвуд ее обманет? Сумеет ли она, если ему вдруг вздумается нарушить условия соглашения, отстоять свою честь и вырваться из этого дома? С другой стороны, отказавшись от сделки, она снова останется один на один со всеми своими проблемами, решить которые ей не под силу. Ведь если Локвуд не замышляет никакого подвоха, то жить в его доме в качестве мнимой любовницы, сопровождать его на балы и в театры будет для нее совсем не трудно. Выгоды такого положения очевидны: она будет каждый день сыта без борьбы и усилий, ей не надо будет заботиться о ночлеге, о том, чтобы согреться. Да, репутация ее погибнет, но разве это будет иметь значение, когда она по истечении срока договора вернется в Америку?

Лаура размышляла о личности самого Локвуда, такого высокого, мужественного, красивого. Темнокудрый Аполлон предлагал ей защиту от жестокостей судьбы… Так и Плутон некогда предложил Персефоне гранатовое зернышко.

Она выглянула в окно. Ветер свирепо раскачивал деревья, а те взмахивали оголенными ветвями. По тротуару почти бежали два джентльмена, придерживая на головах котелки. В противном случае их бы сбросило очередным порывом. Да, за окном были деревья, джентльмены, а вовсе не кучи зловонных отбросов, не воры и попрошайки, как в Севен-Дайалсе. В камине полыхал огонь, и холоду с улицы нипочем не пробраться в этот уютный и прочный дом.

Лаура вдруг заметила поднос с остатками завтрака. Как ни голодна она была, справиться со столь обильной трапезой оказалось ей не под силу. Гранатовое зернышко…

Легкий стук в дверь вывел ее из задумчивости. Внутренне подобравшись, она сказала:

– Войдите.

Но это снова оказался не Локвуд. В комнату торопливо вошла молоденькая служанка в белом чепце, из-под которого выбивались светлые кудряшки, и в белоснежном фартуке, надетом поверх василькового платья.

– Прошу прощения, мисс, я за подносом.

– Конечно-конечно, – с ласковой улыбкой кивнула Лаура. – Забирайте.

Не ответив на ее улыбку, девушка быстро пересекла комнату и взяла в руки поднос. Глаза ее были опущены долу. Она казалась смертельно напуганной.

– Как ваше имя? – спросила Лаура.

Служанка вскинула голову. На щеке ее красовался багровый след чьей-то пятерни. Так вот почему она держалась так робко.

– Бекки, мисс.

– Это… Малькольм вас ударил? – Возмущению Лауры не было предела.

От такого предположения темные глаза Бекки едва не вылезли из орбит.

– Что вы, мисс… Маль… Нет, он даже никогда и не говорит с нами. Нам старшая кухарка отдает приказания. А я забыла вовремя убрать ваш поднос. Простите меня, это больше не повторится, мисс… – Она уставилась на остатки завтрака Лауры, красовавшиеся на подносе, едва удерживая его тонкими руками. Худенькая, бледная, на вид лет четырнадцати, она явно была голодна.

– Бекки, – с мягкостью и нежностью проговорила Лаура, – эти кусочки пирога, на которые вы смотрите, через несколько минут окажутся в мусорной корзине, верно? Не лучше ли вам положить их в свой карман, а?

Фарфоровая посуда на подносе тихонько зазвенела. У бедняжки дрожали руки. Бекки пугливо покосилась на Лауру:

– Что вы, мисс. Этого нам не велят делать. Старшая кухарка, коли узнает, еще не так мне всыплет.

– Ах вот, значит, как! Не удивлюсь, если она забирает себе все, что остается на тарелках господ!

Розовые губы Бекки раздвинулись в улыбке, как ни силилась она ее сдержать.

– Не знаю, мисс. Не моего ума это дело.

«Ох, еще как знаешь! – подумала Лаура. – Хотелось бы взглянуть на эту кухарку. Наверное, чудовище в женском обличье!»

Вслух же она сказала:

– Прежде чем унесешь поднос, подбрось немного угля в камин.

Девочка повиновалась.

Когда она снова повернулась к Лауре в ожидании новых приказаний, та держала на вытянутых ладонях несколько кусков пирога. Их она по давней привычке припасла на обед, не будучи уверена, что останется в доме Локвуда.

– Давай-ка на этот раз обманем кухарку.

– Нет, мисс, что вы, как можно?!

– Очень даже просто. Ты ведь обязана выполнять мои приказания, верно?

– Да, мисс.

– Вот и ешь на здоровье. Я тебе приказываю.

Бекки не заставила себя долго упрашивать, а с таким азартом набросилась на лакомство, что у Лауры сжалось сердце.

«Бедное дитя! Так вот как выглядит со стороны изголодавшийся человек. Ведь сама я всякий раз, как Селия приносила мне пироги, насыщалась с такой же торопливой жадностью…»

Не переставая жевать, Бекки пугливо оглянулась на дверь.

– Если старшая кухарка или Крэнфорд узнают, что я тут пироги ела, мне не поздоровится, мисс.

Лаура повернула ключ в двери.

– Можешь быть спокойна, никто ничего не узнает! Но даже если оба они умеют видеть сквозь стены, – она весело подмигнула, – я скажу, что сама приказала тебе доесть пирог.

Девочка кивнула с набитым ртом и быстро покончила с угощением.

– Вот видишь, – улыбнулась Лаура. – Ничего страшного не произошло. А ты боялась.

– Ваша правда, мисс.

– Я-то уж точно знаю, каково это – быть голодной… Ну а теперь можешь идти. Если кухарка вдруг станет бранить тебя за то, что задержалась, скажи, что я приказала растопить камин пожарче.

– Слушаюсь, мисс.

Когда служанка ушла, унося с собой поднос, Лаура снова подошла к окну. Глядя на тихую широкую улицу, она вспоминала героиню пьесы Ханны Мор «История Салли-грешницы». Та, несчастная, стремительно спускалась вниз по лестнице разврата. На первом этапе этого пути она волею обстоятельств сделалась содержанкой богатого господина. Впервые с тех пор, как прочла пьесу, Лаура ощутила в душе нечто сродни сочувствию к беспутной Салли…