Когда ты станешь моей - Хигдон Лиза - Страница 44

– Ездили на одну из ферм. – Джулиан пожал плечами. – Но в пути попали под дождь.

– Соломенный? – уточнил младший брат, сохраняя серьезную мину.

– Виноват? – округлил глаза Джулиан.

– Взгляни на себя в зеркало. У тебя солома в волосах. И у мисс Ланкастер тоже.

Лаура покраснела.

– Не будь ослом, Рэндал. Мы прятались от дождя в пустующем домике няни. Там мы сидели на соломе.

– А я разве что-нибудь другое предположил? – Рэндал плутовато подмигнул Джулиану и налил виски в бокалы.

Джулиан сделал глоток и погрозил брату пальцем.

– Не принимай его всерьез, дорогая. Он вечно что-нибудь ляпнет. Такой уж уродился.

– Или подметит очевидное, – со смущенной улыбкой возразила Лаура.

Рэндал, с лица которого сбежала улыбка, устало опустился в одно из кресел у камина. Лаура, извинившись, оставила их одних.

– Рад бы продолжать в том же духе, Джулиан, но не могу. Я ведь не шутить сюда приехал. Случилась беда. Черт побери, я привез тебе ужасную новость.

– В чем же дело? Не томи! – потребовал Джулиан.

– Предательство. Измена.

– Силы небесные! И кто изменник?

Рэндал отхлебнул виски и после недолгой паузы ответил:

– Ты.

Глава 16

– Послушай, Рэндал. Всему есть предел. Ты или с ума сошел, или неостроумно шутишь. Изволь объясниться!

– Но я говорю правду. По Лондону ползут слухи, что мисс Ланкастер передает французам государственные тайны, которыми ты с ней делишься. – Юноша говорил так искренне и убедительно, что ему нельзя было не поверить.

– Что за чушь? В жизни не слыхал выдумки нелепее.

Рэндал хмуро покачал головой:

– Не так уж она нелепа, брат, в том-то и беда. Злые языки утверждают, что ты делаешь это, чтобы досадить вигам, которые противодействуют тебе в парламенте. А мать мисс Ланкастер, да будет тебе известно, состоит в тесной дружбе с одним из наполеоновских консулов, генералом Лаборто.

– Тысяча проклятий!

– Тысяча тысяч! – Рэндал глотнул виски и уставился на огонь в камине. Лицо его побелело от волнения. – Я решил тебя предупредить, пока кто-нибудь другой сюда не пожаловал.

– А именно?

– Солдаты королевской гвардии.

Джулиан стиснул стакан с виски.

– Неужто все зашло так далеко? Меня и впрямь подозревают в измене? Но ты-то ведь знаешь, что это неправда!

– Я-то знаю. Потому что не так глуп, как думают некоторые. – Он подошел к камину и дотронулся пальцами до мраморной колонны, украшенной резными фигурками Дианы-охотницы со свитой. – Ума не приложу, кто за всем этим стоит.

– Подозреваю, что имя им легион, – буркнул Джулиан. – Подобное мог выдумать любой, с кем я спорил в парламенте. Или кто-то из друзей Элинор… – Он осекся. – Рэндал, а ты в последнее время с ней не встречался?

– С твоей женой? Господи, конечно, нет. Она ведь в Италии.

– Ничего подобного. В Лондоне. Она имела наглость вернуться. И я предупредил ее, что желаю аннулировать наш брак.

Рэндал пожал плечами:

– Слушай, Джулиан, это, безусловно, серьезный шаг, но ведь мы сейчас говорим о другом. Элинор тут ни при чем.

– Ошибаешься, очень даже при чем. Она была в бешенстве от моих слов и наверняка стала искать способ отомстить мне. И нашла его. – Он мрачно усмехнулся. – То, о чем ты рассказал, вполне в ее духе. Я почти уверен, что все это придумала она. Другой вопрос, кто из влиятельных лиц оказался достаточно глуп, чтобы ей поверить? Один из членов парламента? Надо это выяснить. Тогда я буду точно знать, кто мой противник.

– Малькольм, вы опять посмели опоздать! Я жду вас уже целую вечность! – Леди Локвуд капризно надула пухлые губы. Она добилась того, что Малькольм плотоядно провел языком по губам и окинул выразительным взглядом ее стройную фигуру.

– Эти толпы бунтарей! – пожаловался он. – Уотч держит ситуацию под контролем, и все же пробираться по улицам – сущая пытка. Но вот я здесь, хотя и с опозданием. Зато с хорошими новостями, миледи!

– Надеюсь, они и в самом деле хорошие. Все заняло куда больше времени, чем я рассчитывала. Мне порой начинало казаться, что вы передумали, что не желаете больше иметь со мной дела. – Она жеманно повела плечами.

– Что вы такое говорите! – ужаснулся Малькольм, так и поедая ее взглядом. Она улыбнулась ему. Он вспыхнул и пылко заверил ее: – Я никогда вас не покину, клянусь!

– Верю, верю. – Элинор грациозным движением приподняла фарфоровый чайник и наполнила ароматным чаем чашки. Она снова дала Малькольму возможность полюбоваться своим пышным бюстом в глубоком декольте. Он бросил жадный взгляд на белоснежную грудь Элинор, и та с трудом подавила усмешку. Все складывалось гораздо удачнее, чем она ожидала: Малькольм был хорошо знаком со многими сильными мира сего, и он умело и осторожно чернил репутацию Локвуда. Он оговаривал Джулиана, но будто невзначай. Таким словам верят охотнее, чем прямым наветам, их запоминают и передают друг другу. Неудивительно, что известие о предательстве Джулиана пронеслось по Лондону со скоростью лесного пожара. Обер был прав, что Малькольм – замечательное орудие мести, разящее наповал.

– Так что же это за добрые вести? – Элинор откинулась на подушку кушетки.

– Пока он не арестован, но будет вынужден отчитаться перед собранием о своих разговорах с мисс Ланкастер.

– Не в наших интересах, чтобы его сразу арестовали, – подхватила Элинор. – Иначе нам было бы куда труднее подобраться к его деньгам. Вы очень ловко манипулировали его средствами, Малькольм. Он никогда об этом не узнает.

Малькольм заерзал на стуле и кашлянул.

– Не слишком ли вы сильно выразились, миледи? Мы всего лишь несколько увеличили суммы, которые он переводил для вас. Надеюсь, вы поместили все эти излишки в надежный банк под хорошие проценты?

Элинор побледнела от злости, зрачки ее холодных глаз угрожающе сузились.

– Вы в своем уме?! Какой еще банк? Да я все это время еле сводила концы с концами и теперь осталась буквально без гроша!

Откашлявшись, чтобы справиться с изумлением, Малькольм пробормотал:

– Ну, коли так… Тут и сказать нечего. Положитесь на меня, миледи. Когда вся эта история закончится, придет конец и вашим денежным затруднениям.

Элинор кивнула. Она верила ему лишь наполовину. Слишком увертливым, скользким, неуловимым был этот мистер Малькольм. Ей казалось странным, что он еще ничем себя не скомпрометировал, не попытался с ней сблизиться, а только бросал алчные взгляды на ее пышные формы. Такой вполне может переметнуться на сторону Джулиана. С ним надо держать ухо востро. Обер прав: секретарь Джулиана все обо всех знает и может стать опасным, когда их план воплотится в жизнь. От него придется избавиться. Надо будет принудить его уехать.

Малькольм, словно прочитав ее мысли, поднялся со стула.

– Не смею больше докучать вам, миледи. Его светлость наверняка скоро возвратится в Лондон. Мне надо подготовиться к его приезду.

– Выходит, он все еще без ума от этой вертихвостки?

Малькольм улыбнулся:

– Ваша правда, мадам. Они по-прежнему вместе. В настоящее время отдыхают в Шедоухерсте.

При всей почтительности Малькольма, стоявшего перед нею, в его голосе слышались нотки злорадства. Или ей это просто почудилось?

Простившись с ним, она снова опустилась на кушетку. Скоро должен прийти Обер. Впрочем, он мог и опоздать. Сегодня это оказалось как нельзя кстати, иначе они с Малькольмом могли бы столкнуться в ее прихожей. Такая встреча не входила в планы Элинор. Обер Фортье, граф де Сюланж, этот прожженный плут, начисто лишенный совести и каких бы то ни было принципов, приводил ее в ярость своей бесцеремонностью и наглой самоуверенностью. Но он умел довести ее страсть до невероятного накала. Он обучил ее таким приемам любовных игр, о существовании которых она, несмотря на свой опыт, даже не подозревала. Выходит, правду говорят о французах. В постели они на удивление изобретательны и восхитительно бесстыдны. И все же некоторые его повадки ее шокировали. Удовольствия, которые они щедро друг другу дарили, нередко бывали сопряжены с болью и истязаниями. Это пугало и одновременно восхищало ее.