Завещание Тициана - Прюдом Ева - Страница 25

25

Глава 7

— В тот злополучный вечер, когда гости прощались с Атикой, батюшка находился на углу улицы Терпимости…

Мариетта замолчала. Те же, к кому было обращено ее признание — Виргилий, Пьер, Чезаре и кот Занни, — прямо-таки лишились дара речи. Повисла тишина. Каждый принялся лихорадочно соображать, первое — к чему может привести подобное признание, и второе — теперь Якопо Робусти возглавляет список подозреваемых. Словно догадавшись о том, что делалось в головах присутствующих, Мариетта воскликнула:

— Это несчастное стечение обстоятельств! Отец не убивал! Он мне это сказал, и я ему верю. Прошу и вас верить ему и помочь нам!

Слова Мариетты звучали весьма убедительно, не в ее натуре было хныкать. И все же Виргилий не удержался от вопроса, волновавшего всех:

— Что привело твоего отца в квартал Дорсодуро?

Дочь Тинторетто смутилась, ей пришлось даже прочистить горло, прежде чем ответить:

— Другого выхода нет, придется выдать его тайну. Но заклинаю вас хранить ее. — Она на мгновение потупила взор, затем прямо взглянула в глаза тем, кто ждал ее ответа. — У него было свидание… с Наиной. — Вздохнув, она продолжала: — Два года назад Нанна жила неподалеку от Атики. Отец пришел к ней, когда звонили одиннадцатый час, а ушел за четверть часа до полуночи. Нанна вышла подышать воздухом и прогуливалась под окнами Атики. В крайнем случае у отца есть алиби… Но сколь позорное! Если оно станет достоянием многих, наша семья умрет со стыда. Потому-то найти настоящего убийцу для меня — дело чести!

Мариетта не могла продолжать, так как расчихалась, что явилось следствием вчерашнего падения в воду канала. Пьер отправился за носовым платком, Чезаре — за микстурой. Виргилий осознал, что то, что раньше в общем-то представляло собой некое умозрительное предприятие, теперь начинало затрагивать интересы людей, которые были ему небезразличны.

И тут сразу возникало два новых вопроса. Кто напал на Мариетту? С какого конца приступать к расследованию? Первый из них вызвал кучу дополнительных вопросительных знаков. Откуда кому-то было знать об интересе друзей к убийству Атики? Могла ли проболтаться Нанна? Откуда нападавшей было известно о том, где был в вечер убийства Тинторетто? Могли ли приглашенные на вечер встретить и узнать отца Мариетты? И наконец, была ли напавшая на его дочь и обшарившая мастерскую Тициана несколько дней назад одним и тем же лицом? Судя по красным бантам, это было вполне возможно.

Второй вопрос решился сам собой. Когда Мариетта выбралась накануне из канала и промокшая вернулась домой, брат вручил ей записку от Нанны. В ней она благодарила Пьера за помощь и писала, что вспомнила о дальнейшей судьбе Эбено. После смерти хозяйки, допроса и освобождения благодаря Тициану он получил статус свободного человека и стал зарабатывать на жизнь рыболовством и торговлей рыбой. Чтобы застать его, лучше всего отправиться на Рыбный рынок между рассветным часом, когда он причаливает к берегу на своей лодке с уловом, и полуднем, когда рынок закрывается. Едва друзья успели ознакомиться с содержанием записки, как Мариетта вскочила и бросила клич: — В Риальто!

Риальто, «di tutto il mundo la richissima parte»[49], — записал в своем «Дневнике» в начале XVI века венецианец Микеле Санудо. Сходное чувство испытывал и Виргилий всякий раз, как попадал в Риальто. Подобно тому, как площадь Святого Марка собрала вокруг себя здания, где расположились все религиозные и политические учреждения города, квартал Риальто собрал в себя весь цвет торговли и предпринимательства. Именно там осуществлялась торговля между Востоком и Западом. Представители каких только стран и народов здесь не встречались! Из Фриуля и Трентино, с Кипра, Корфу и Кандии, из Коринфа, Стирии и Богемии, Словакии, Египта, с Аравийского полуострова, из Барбарии, Китая и Инсулинда[50]. Какие только товары туда не доставлялись: железо, медь, серебро, золото; шерсть, саржа, мешковина, лен, хлопок, шелк; дерево, кожа, воск; мед, меха, пряности, ароматические вещества; рабы; янтарь, кораллы, квасцы и красители для тканей; вино, пшеница, сахар и соль. По берегам Большого канала и канала Подворья из лодок и барок всевозможных типов выгружался товар, помещаемый затем на склады и просто в огороженные участки. Отсюда пошли и названия набережных: Винная, Железная, Угольная…

Виргилий, Пьер и Мариетта появились со стороны Пресвятой Девы Прекрасной и остановились у Fondaco dei Tedeschi[51]. Пьер спросил, откуда взялось такое странное слово, и Мариетта объяснила:

— Fondaco, или fontego, от арабского funduk. В этом здании штаб-квартира немецких, австрийских и венгерских торговцев. Здесь они хранят товары, ведут переговоры и проживают, приезжая в Венецию. В нем больше двухсот жилых помещений!

Цифра произвела впечатление. Виргилий отошел на шаг, чтобы получше разглядеть здание в стиле Возрождения с византийскими башенками по углам.

— Тому уж скоро семь десятков лет, как пожар полностью уничтожил здание. Правительство приказало немедленно восстановить этот оплот немецких торговцев. Джорджоне была поручена роспись нового здания снаружи. Он взялся расписывать фасад, выходящий на Большой канал. А вот для этой стены нанял молодого помощника, закончившего у него учебу…

— Тициана! — догадался Пьер. Ответом ему была улыбка Мариетты.

— Правильно! От влажности, увы, штукатурка намокла, краски поблекли, но все равно фигура Правосудия великолепна!

Виргилий и Пьер стали рассматривать изображенную на стене подворья огромную женщину. Левой оголенной ногой она наступила на голову гиганта с закрытыми глазами, а в руке держала меч, которым потрясала перед солдатом, одетым по форме того времени. Библейская Юдифь показалась им великолепной.

— Рассказывают, что друзья Джорджоне поздравили его с этой удачной аллегорией. Тому пришлось признаться, что ее выполнил его ученик.

История появления на свет гения весьма позабавила парижан.

Пройдя площадь Святого апостола Варфоломея, они ступили на единственный мост через Большой канал. Прежде с одного берега на другой перебирались по плавучему мосту из лодок. В начале XIII века появился первый деревянный мост, в начале XVI века — второй, явившийся шедевром плотницкого искусства. Правда, он весь был заставлен лавочками, так что даже воды не было видно. Перепрыгивая через ступеньки, Виргилий и Пьер добрались до верхней точки моста: крылья разводного пролета в это утро были опущены, так что галеры не могли бы проплыть под ним. Сверху открывался изумительный вид, и друзья замерли от восхищения. Мариетта не преминула ввести их в курс планов Республики относительно моста Риальто:

— Его собираются разобрать. И возвести новый, каменный!

— Подобно мосту Нотр-Дам в Париже, — проговорил Пьер, чья подружка Лизетта держала там лавочку письменных принадлежностей.

— Ну да. Каменному мосту не грозит ни пожар, ни обрушение. Уже бывало несколько раз, что под наплывом толпы опоры моста не выдерживали и он рушился. Да к тому же всегда есть риск пожара. Десятого января 1514 года случилась настоящая трагедия, памятная здешним торговцам и по сей день. Огонь занялся в лавке с тканями. Затем загорелись и мост, и склады. Пожар продолжался до полуночи, поскольку в тот день дул ветер с гор. Целая часть города выгорела меньше чем за шесть часов. Чтобы отстроить все заново, потребовалось двадцать лет. Уже полвека речь идет о каменном мосте. Жители квартала настроены весьма скептически, их раздражает, когда с ними заговаривают на эту тему. Мужчины говорят, что до того, как им случится переходить канал по каменному мосту, рак на горе свистнет. А женщины говорят, что много воды утечет. Однако весьма известные архитекторы всерьез думают об этом: и Сансовино, и Палладио, и Да Понте, и Микеланджело. Объявлен конкурс.

вернуться

49

«нет в мире места краше» (ит.)

вернуться

50

Кандия — старинное название Крита; Барбария — старинное название стран Северной Африки, расположенных на западе Египта, — Марокко, Алжир, Тунис; Инсулинд — старинное название Индонезии и Филиппин. — Примеч. пер.

вернуться

51

Немецкого подворья — Примеч. пер.