Исповедь Дракулы - Артамонова Елена Вадимовна - Страница 94

– Безусловно. Соблюдение пунктов договора – основа стабильных отношений, – закивал головой бургомистр. – Иначе и быть не может!

– Отлично. В таком случае, как только моя просьба о высылке недоброжелателей будет выполнена, я возобновлю договор, и, надеюсь, с этого момента отношения между Трансильванией и возглавляемой мною Валахией станут безоблачными.

Согласие по самым важным пунктам было достигнуто, и настало время обсуждения деталей. Поставки скота и зерна из Валахии интересовали купцов намного больше собственных политических обязательств. Дракула с азартом включился в обсуждение, стараясь не упустить свою коммерческую выгоду, свечи потихоньку таяли в канделябрах, напоминая о быстротечности дней…

Встреча затянулась, однако к тому моменту, как Дракула с сыном покинули здание ратуши, солнце еще не коснулось горизонта. Осень смягчала яркость красок, придавая всему вокруг странное и печальное очарование. Косые лучи золотили остроконечные башни и крыши домов, делая их легкими, почти невесомыми. Выйдя из холодного, как склеп, здания, Влад вздохнул полной грудью терпкий воздух, в котором даже сквозь запахи большого города можно было различить аромат опадавшей листвы. Пестрая толпа на площади неожиданно отдалилась, словно князь находился бесконечно далеко от суетного мира, превратившегося в яркую, рассыпающуюся мозаику.

– Отец!

Голос юноши разорвал странное наваждение.

– Да?

– Вы довольны тем, как все прошло, отец?

– Вполне. Все с самого начала было очень предсказуемо, – они медленно пошли по площади, со всех сторон окруженной домами, за которыми виднелись поросшие лесом горы. – Помнишь наш разговор о том, что мне следует опасаться, якобы пострадавших от меня саксонцев?

– Да. Я вижу, что ошибся, имел глупость поверить сплетням. С тех пор, как вы поселились в Сибиу…

– Дело даже не в том, где я живу, Влад! Ты же видел, как восторженно встречали меня горожане Брашова. Торгаши прекрасно понимают, что я – выгодный торговый партнер. То, как вели дела Раду и Басараб Лайота, для них смерти подобно. Саксонцы могут только мечтать о моем возвращении на престол. Недаром сегодня утром во всех церквах состоялись богослужения и звучали молитвы за успех нашей кампании. Поверь, сын, – эту радость вполне можно назвать искренней.

– Значит, брашовские купцы стали вашими надежными союзниками?

Дракула усмехнулся. Долго смотрел в покрытое золотистой дымкой небо, озарявшее необычным оранжевым цветом город. Эта жизнь была суетой, достигнутые в ней победы оказывались поражениями, а годы и дни утекали как песок между пальцами.

– Нет, сын мой, если Господь позволит мне придти к власти, все вернется на круги своя. Позабыв обещания, саксонцы начнут помогать моим врагам. А я вынужден буду ограничить их торговлю, отобрать те привилегии, что даровал.

– Так в чем же смысл всего этого? Зачем нужны договоры, которые никто не будет соблюдать?!

– Смысл – в сиюминутной выгоде. На данный момент мы – верные, любящие друг друга друзья. Тот, кто занимается политикой, занимается грязным делом. Тебе придется вспомнить об этом, когда ты взойдешь на престол. К тому моменту твои руки будут по локоть в крови и нечистотах…

Небо на востоке серело. Предрассветный холод сковал землю, сделал хрупкими ломавшиеся под ногами травинки. Силуэт грозной крепости ясно вырисовывался на фоне серого неба, притягивая к себе взгляды и пробуждая в душе отчаянный азарт готового ринуться в смертельную схватку воина. Два всадника в блестящих доспехах издали рассматривали вражеские укрепления.

– Бухарест по праву считают самой надежной и укрепленной крепостью на границе Османской империи. Его нелегко будет взять.

– Не знаю, Гергина, прав ли ты. Не стены, но люди определяют неприступность крепости, а теперь, после того, как мы взяли Тырговиште, вряд ли в войске Басараба Лайоты царит крепкий боевой дух. Хотя, с другой стороны, князя загнали в угол, а значит, он будет сопротивляться яростно и отчаянно, пока его не предадут самые верные люди. Или он бежит… Но этого, Гергина, мы не должны допустить! Врага надо уничтожать сразу, не раздумывая, иначе однажды он обязательно придет за тобой. Принеси мне голову Лайоты, Гергина!

– Слушаюсь, твое высочество.

– Я рассчитываю на тебя, но остерегайся Батори, – от этого «союзника» больше проблем, чем от всех врагов вместе взятых.

– Драгомир не сомневается в том, что Батори плетет интриги, встречаясь с лазутчиками Лайоты, и сам думаю так же. Этот венгр нам только палки в колеса вставляет, да и взгляд у него слишком честный, а речи сладкие, – не люблю таких людей. Они насквозь лживы. Тот, кто кажется слишком хорошим, на самом деле плох. Эх, если бы можно было от него отделаться…

– Нельзя, Гергина. До тех пор, пока я не верну себе престол, нам придется исполнять все прихоти короля.

Всадники замолчали, продолжая рассматривать крепость. Солнце поднималось быстро, и первые его лучи уже озарили верхушки сторожевых башен. Осень приносила умиротворение. Однако утренний покой был обманчив – в любую минуту тишину могли сменить воинственные крики, звон стали, ржание обезумевших в хаосе боя лошадей. Война пришла бы на смену миру, смерть – жизни, стоило только отдать приказ. Но Дракула медлил, задумчиво глядя на крепость, которую сам заложил чуть больше десяти лет назад. Нет, никому не дано было предугадать свою судьбу и то, куда приведет дорога жизни. Никому… Разве Влад Дракула мог подумать, что ему предстоит под венгерскими знаменами освобождать родную землю? Разве предполагал он, что когда-то начнет опасаться своего друга Штефана? А теперь Влад часто задавал себе вопрос, спрашивая, кто первым предаст его – враг Батори или друг Штефан?

Отношения с Молдовой складывались непросто. Потерпев поражение при Разбоенах, Штефан посчитал виновником своих неудач Дракулу, который не пришел на помощь вовремя. Оба прекрасно знали, что расстановка сил в этой политической игре зависела не от них, но князь Молдовы предпочитал выглядеть обиженным. Тем не менее тридцатитысячная смешанная венгерско-валашско-сербская армия, выйдя из Брашова осенью этого года, соединилась в долине реки Ойтуз с пятнадцатитысячным войском Штефана, и союзники начали совместное наступление на Валахию.

Стоя под стенами Бухареста, Дракула вспоминал недавний захват Тырговиште. Сопротивление было упорным, но пролитая в городе кровь казалась лишь малым ручейком в сравнении с кровавым потоком, что омыл валашскую столицу четырнадцать лет назад. Ворвавшись в Тырговиште, Дракула квартал за кварталом, шаг за шагом продвигался к сердцу страны и средоточию власти – княжескому дворцу, но, войдя в него, так и не смог получить главной добычи – князь Басараб Лайота ухитрился ускользнуть из столицы, бежав в Бухарест. Погоня продолжилась, круг почти замкнулся, действия противника были очевидны и предсказуемы, однако, как в такой ситуации могли повести себя его союзники, Дракула не знал.

– Батори… – едва слышно пробормотал он. – Батори…

– Что, твое высочество? Я не расслышал.

– Снова припомнил нашего командующего. Мысли о нем не дают покоя! Как бы он не перешел на сторону Лайоты. Где, как не в суете боя, легче предать, а потом замять дело, сославшись на неразбериху? Хочется верить, что мы его обыграем. Держи ухо востро.

Кони двух всадников легкой рысью понеслись к лагерю, а вскоре раздалась команда к началу штурма. Загрохотали пушки, стены крепости покрылись пушистыми облачками дыма и пыли, кое-где взвились в небо языки черно-желтого пламени. Нападающие не жалели пороха и ядер, обстоятельно подготовившись к длительному обстрелу самой укрепленной валашской крепости. Но те, кто укрылся за стенами Бухареста, отвечали довольно вялой стрельбой, почти не причинявшей вреда готовым иди на штурм отрядам. Прогноз Дракулы оказался близок к истине, – приверженцы Лайоты прекрасно понимали, что в княжестве грядет смена власти, а потому не горели желанием отдавать свои жизни за заведомо проигравшего кандидата. Выждав немного, Влад пришпорил коня и первым ринулся к окутанной дымом крепости. Равнину огласили боевые кличи, и атака началась…