Цыганы - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 2

2

З е м ф и р а

Ты разумеешь:Людей отчизны, города.

А л е к о

О чем жалеть? Когда б ты знала,Когда бы ты воображалаНеволю душных городов!Там люди, в кучах за оградой,Не дышат утренней прохладой,Ни вешним запахом лугов;Любви стыдятся, мысли гонят,Торгуют волею своей,Главы пред идолами клонятИ просят денег да цепей.Что бросил я? Измен волненье,Предрассуждений приговор,Толпы безумное гоненьеИли блистательный позор.

З е м ф и р а

Но там огромные палаты,Там разноцветные ковры,Там игры, шумные пиры,Уборы дев там так богаты!..

А л е к о

Что шум веселий городских?Где нет любви, там нет веселий.А девы… Как ты лучше ихИ без нарядов дорогих,Без жемчугов, без ожерелий!Не изменись, мой нежный друг!А я… одно мое желаньеС тобой делить любовь, досугИ добровольное изгнанье!

С т а р и к

Ты любишь нас, хоть и рожденСреди богатого народа.Но не всегда мила свободаТому, кто к неге приучен.Меж нами есть одно преданье:[1] Царем когда-то сослан былПолудня житель к нам в изгнанье.(Я прежде знал, но позабылЕго мудреное прозванье.)Он был уже летами стар,Но млад и жив душой незлобной —Имел он песен дивный дарИ голос, шуму вод подобный —И полюбили все его,И жил он на брегах Дуная,Не обижая никого,Людей рассказами пленяя;Не разумел он ничего,И слаб и робок был, как дети;Чужие люди за негоЗверей и рыб ловили в сети;Как мерзла быстрая рекаИ зимни вихри бушевали,Пушистой кожей покрывалиОни святаго старика;Но он к заботам жизни беднойПривыкнуть никогда не мог;Скитался он иссохший, бледный,Он говорил, что гневный богЕго карал за преступленье…Он ждал: придет ли избавленье.И всё несчастный тосковал,Бродя по берегам Дуная,Да горьки слезы проливал,Свой дальный град воспоминая,И завещал он, умирая,Чтобы на юг перенеслиЕго тоскующие кости,И смертью — чуждой сей землиНе успокоенные гости!

А л е к о

Так вот судьба твоих сынов,О Рим, о громкая держава!..Певец любви, певец богов,Скажи мне, что такое слава?Могильный гул, хвалебный глас,Из рода в роды звук бегущий?Или под сенью дымной кущиЦыгана дикого рассказ?

—

Прошло два лета. Так же бродятЦыганы мирною толпой;Везде по-прежнему находятГостеприимство и покой.Презрев оковы просвещенья,Алеко волен, как они;Он без забот в сожаленьяВедет кочующие дни.Всё тот же он; семья всё та же;Он, прежних лет не помня даже,К бытью цыганскому привык.Он любит их ночлегов сени,И упоенье вечной лени,И бедный, звучный их язык.Медведь, беглец родной берлоги,Косматый гость его шатра,В селеньях, вдоль степной дороги,Близ молдаванского двораПеред толпою осторожнойИ тяжко пляшет, и ревет,И цепь докучную грызет;На посох опершись дорожный,Старик лениво в бубны бьет,Алеко с пеньем зверя водит,Земфира поселян обходитИ дань их вольную берет.Настанет ночь; они все троеВарят нежатое пшено;Старик уснул — и всё в покое…В шатре и тихо и темно.

—

Старик на вешнем солнце греетУж остывающую кровь;У люльки дочь поет любовь.Алеко внемлет и бледнеет.

З е м ф и р а

Старый муж, грозный муж,Режь меня, жги меня:Я тверда; не боюсьНи ножа, ни огня.Ненавижу тебя,Презираю тебя;Я другого люблю,Умираю любя.

А л е к о

Молчи. Мне пенье надоело,Я диких песен не люблю.

З е м ф и р а

Не любишь? мне какое дело!Я песню для себя пою.Режь меня, жги меня;Не скажу ничего;Старый муж, грозный муж,Не узнаешь его.Он свежее весны,Жарче летнего дня;Как он молод и смел!Как он любит меня!Как ласкала егоЯ в ночной тишине!Как смеялись тогдаМы твоей седине!

А л е к о

Молчи, Земфира! я доволен…

З е м ф и р а

Так понял песню ты мою?

А л е к о

Земфира!

З е м ф и р а

Ты сердиться волен,Я песню про тебя пою.

Уходит и поет: Старый муж и проч.

С т а р и к

Так, помню, помню — песня этаВо время наше сложена,Уже давно в забаву светаПоется меж людей она.Кочуя на степях Кагула,Ее, бывало, в зимню ночьМоя певала Мариула,Перед огнем качая дочь.В уме моем минувши летаЧас от часу темней, темней;Но заронилась песня этаГлубоко в памяти моей.

1

Меж нами есть одно преданье. — Римский поэт I века Овидий был сослан императором Августом на берега Черного моря. Предания о жизни его там сохранились в Бессарабии.