Оцеола, вождь Семинолов (худ. И.Кусков) - Рид Томас Майн - Страница 57

И тут все мысли об ином, более достойном образе действий сразу исчезли. Я решил привести свой план в исполнение, но прежде всего выяснить, о чем они там говорят.

Я подошел ближе и прислушался. Они были не в доме, а прогуливались по опушке апельсиновой рощи. Неслышно ступая, осторожно раздвигая кусты, то сгибаясь, то выпрямляясь, я вдруг оказался в каких-нибудь шести шагах от них. Сквозь листву я ясно видел платье сестры и отчетливо слышал каждое их слово.

Очень скоро я убедился, что их разговор как раз подошел к решительному моменту. По-видимому, Ринггольд только что впервые сделал официальное предложение сестре, и именно это и вызвало у нее смех.

- Так, значит, вы в самом деле желаете назвать меня своей женой? Вы говорите это серьезно?

- Да, мисс Рэндольф. Не смейтесь надо мной! Вы знаете, сколько лет уже я люблю вас самой преданной любовью.

- Нет, не знаю. Откуда мне это знать?

- Ведь я говорил вам об этом. Разве я не повторял вам это сотни раз?

- Слова! Я не очень ценю слова в делах такого рода. Десятки мужчин уже говорили мне то же самое, хотя, как я полагаю, они мало интересовались мной. Язык - великий обманщик, мистер Аренс!

- Но мое отношение к вам свидетельствует об искренности моих чувств. Я предлагаю вам свою руку и все состояние. Разве это не достаточное доказательство моей преданности?

- Конечно, нет, глупец вы этакий! Да если б я вышла за вас, состояние все-таки осталось бы вашим. А кроме того, у меня самой есть небольшое состояние, и оно перешло бы под ваш контроль. Вот видите, все складывается, несомненно, в вашу пользу.

И она снова расхохоталась.

- Нет, мисс Рэндольф, что вы! Я и не подумал бы притронуться к вашему состоянию. Если вы примете мою руку…

- Вашу руку, сэр? Когда хотят добиться от женщины согласия, ей предлагают не руку, а сердце! Да, сердце!

- Что ж, вам известно, что в сердце мое уже давно принадлежит вам. Об этом знает весь свет.

- Ах, значит, вы всем об этом рассказали? Вот это уж мне совсем не нравится!

- Вы слишком жестоки ко мне! У вас было довольно доказательств моей долгой и преданной любви. Я давно объяснился бы с вами и попросил стать моей женой, если бы… - Тут он вдруг запнулся.

- Если бы не что?

- По правде сказать, я не мог полностью распоряжаться собой, пока был жив мой отец.

- Ах, вот как?

- Но теперь я сам себе хозяин, и, если, дорогая мисс Рэндольф, вы соблаговолите принять мою руку…

- Опять руку! Кстати, говорят, что эта рука не особенно-то щедра. Если бы я приняла ваше предложение, то вряд ли я имела бы деньги даже на карманные расходы - на шпильки да булавки, ха-ха-ха!

- На меня клевещут враги, мисс Рэндольф. Но клянусь, что в этом отношении вам никогда не придется на меня жаловаться.

- А я в этом не вполне уверена, несмотря на ваши клятвы. Обещания, данные до свадьбы, часто потом забываются. Я не могу доверять вам, любезный друг, нет, нет!

- Уверяю вас, что я заслуживаю доверия!

- Не уверяйте! У меня нет никакого доказательства вашей щедрости. Послушайте, мистер Ринггольд, вы еще ни разу в жизни не сделали мне ни одного подарка.

Тут она снова расхохоталась.

- О, если бы я знал, что вы его примете! Я отдал бы вам все, что у меня есть!

- Ну хорошо. Я испытаю вас. Вы должны сделать мне подарок.

- Назовите только, что вы хотите, и любое ваше желание будет исполнено!

- Вы думаете, что я попрошу у вас какой-нибудь пустячок - лошадь, пуделя или какую-нибудь блестящую безделушку? Уверяю вас, ничего такого не будет.

- Мне все равно - ведь я предложил вам все свое состояние. Стоит ли говорить о какой-нибудь его части! Вам достаточно только высказать свое желание, и оно будет исполнено.

- Ах, какая щедрость! Ну хорошо. У вас есть одна вещь, которую мне очень бы хотелось иметь, очень! Вы знаете, я даже собиралась попросить вас, чтобы вы мне ее продали.

- Что же вы имеете в виду, мисс Рэндольф?

- Плантацию.

- Плантацию?

- Совершенно верно. Но не вашу, а одну из тех, которыми вы владеете. Это плантация, некогда принадлежавшая семье метисов на Тупело-Крик. Кажется, ваш отец купил ее у них?

Я обратил внимание на особое ударение, которое Виргиния сделала на слове «купил». Я заметил также, что Аренс явно смутился, когда отвечал ей.

- Да, да… Это верно… Но вы удивляете меня, мисс Рэндольф. Почему вам захотелось сейчас получить эту плантацию, раз вы можете стать хозяйкой всего моего состояния?

- Это уж мое дело. Мне так хочется. На это у меня есть особые причины. Я люблю это место… Оно очень красиво, и я часто гуляю там. Не забывайте, что наш старый дом переходит к брату. Не всегда же он будет жить холостяком! А мама захочет жить только в собственном доме… Но нет, я не стану объяснять вам причины. Делайте подарок или нет - как вам угодно.

- Ну хорошо. А если я подарю вам эту плантацию, тогда вы…

- Никаких условий, слышите? Иначе я совсем не приму от вас никакого подарка, хоть на коленях просите.

При этом последовал новый взрыв смеха.

- В таком случае, я не буду ставить никаких условий, если вы согласны принять от меня плантацию. Она ваша!

- Но это еще не все, мистер Аренс. Ведь вы можете так же легко отнять ее у меня, как и подарили. Как я могу быть уверена, что вы этого не сделаете? Мне необходимы официальные документы.

- Вы их получите.

- Когда?

- Когда вам будет угодно. Хоть через час.

- Да, да, пожалуйста. Идите и привезите их, но помните, что я не признаю никаких условий… Помните это!

- О, я и не думаю их предлагать! - воскликнул Ринггольд в полном восторге. - У меня нет никаких опасений. Я во всем полагаюсь на вас. Через час вы получите все документы. До свидания!

И, сказав это, он тут же удалился.

Этот разговор и особенно его странная заключительная часть так ошеломили меня, что я прямо окаменел. Я опомнился, только когда Ринггольд уже ушел далеко. Теперь я вовсе не знал, что мне делать: то ли догонять Ринггольда, то ли предоставить ему уехать безнаказанно.

Между тем Виргиния тихо направилась к дому. Я был возмущен ею еще больше, чем Ринггольдом. Поэтому я и дал ему возможность уйти, а сам решил немедленно поговорить с сестрой. Произошла бурная сцена. Я застал сестру и мать в гостиной и напрямик, без всяких обиняков, не слушая ни опровержений, ни уговоров, обрисовал им характер человека, который только что покинул наш дом и который собирался убить меня.

- Виргиния, сестра моя, неужели ты и теперь согласишься выйти за него замуж?

- Никогда, Джордж! Я и не думала об этом. Никогда! - в волнении воскликнула она, опускаясь на диван и закрывая лицо руками.

Однако мать слушала меня недоверчиво. Я уже собирался привести ей дальнейшие доказательства своей правоты, как вдруг услышал, что за окном кто-то громко окликнул меня. Я выбежал на веранду. Оказалось, что к дому подскакал всадник в голубом мундире с желтыми отворотами. Это был драгун, посланный из форта. Он был весь в пыли, а лошадь его - в пене. Видно было, что он долго мчался без отдыха. Драгун протянул мне лист бумаги. Это был наскоро написанный приказ мне и Галлахеру. Я развернул бумагу и прочел:

«Немедленно направьте своих людей в форт Кинг. Гоните лошадей во весь опор. Многочисленный неприятель окружает нас. Нам дорога каждая винтовка. Не теряйте ни одной минуты!

Клинч»

Глава LXI. Поход

Приказ надо было выполнять немедленно. К счастью, моя лошадь еще была не расседлана, и через пять минут я уже скакал в лагерь добровольцев. Среди наших бойцов, жаждавших военных подвигов, весть о походе вызвала радостное волнение и была встречена громким «ура». Энтузиазм возместил недостаток дисциплины, и менее чем в полчаса отряд в полном боевом порядке был готов к выступлению. Никаких причин для задержки не оказалось. Была подана команда двигаться вперед, фанфары протрубили сигнал, и добровольцы, выстроившись по двое, длинной, несколько нестройной линией выступили к форту Кинг.