Собрание сочинений в 12 т. Т. 6 - Верн Жюль Габриэль - Страница 61

- Это так, сударыня, - ответил Джаспер Гобсон, - но у меня есть основания полагать, что арктические области окажут более упорное сопротивление. В тропических странах самым неодолимым препятствием являются туземцы; известно, какое количество путешественников пало жертвой африканских дикарей, но они когда-нибудь подчинятся цивилизующей силе. В областях же Арктики и Антарктики исследователю преграждают путь не туземцы, а сама природа - непроходимые торосы и холод, жестокий холод, парализующий силы человека!

- Следовательно, мистер Гобсон, вы считаете, что жаркий пояс будет исследован раньше и что даже в самые тайники Африки проникнут прежде, чем удастся из конца в конец пройти царство льдов?

- Безусловно, сударыня, - ответил лейтенант, - и мое мнение основано на фактах. Самые смелые первооткрыватели арктических областей - Парри, Пэнни, Франклин, Мак-Клюр, Койн, Мортон - достигли только восемьдесят третьей параллели, не дойдя до полюса целых семи градусов. В то же время отважный Стюарт несколько раз прошел Австралию с юга на север и обратно, а Африку, столь страшную для всякого, кто решится бросить ей вызов, пересек от бухты Лоанго до устья Замбези доктор Ливингстон. Так что можно с полным правом полагать, что экваториальные страны удастся подробно исследовать в географическом отношении раньше, чем полярные территории.

- А как вы думаете, мистер Гобсон, достигнет ли какой-нибудь путешественник самого полюса? - спросила миссис Барнет.

- Вне всякого сомнения, сударыня, - воскликнул Джаспер Гобсон. - Путешественник или путешественница, - добавил он улыбаясь. - Однако мне кажется, что средства, которые до сих пор применялись людьми, пытавшимися достичь этой точки скрещения всех меридианов земного шара, нужно решительно изменить. Говорят, будто некоторые исследователи видели на крайнем севере открытое море. Но до этого свободного ото льдов моря - если только оно действительно существует - очень трудно добраться, и никто не может с достаточно веским основанием утверждать, что оно простирается до полюса. Я, кстати, считаю, что открытое море скорее затруднило бы, чем облегчило задачу исследователя, и. предпочел бы на протяжении всего пути иметь под ногами твердую почву - безразлично, будет ли это камень, или лед. Тогда силами нескольких последовательных экспедиций я создал бы расположенные все ближе и ближе к полюсу склады продовольствия и угля; таким образом, правда с большой затратой времени и средств, - и, может быть, пожертвовав даже людьми для разрешения этой важной научной проблемы, - я все-таки непременно достиг бы этой недосягаемой точки земного шара.

- Я разделяю ваше стремление, мистер Гобсон, - ответила миссис Барнет, - и если когда-нибудь вы решитесь осуществить свой замысел, я, не колеблясь, разделю с вами все трудности и опасности, чтобы водрузить на Северном полюсе флаг Соединенного королевства! Но в настоящий момент у нас иная цель.

- Да, сейчас это так, сударыня, - ответил Джаспер Гобсон. - Однако, если мы выполним поручение компании и на северной границе американского континента воздвигнется новый форт, тем самым будет создан естественный пункт отправления для всякой будущей экспедиции на Север. К тому же мы так усиленно охотимся на пушных зверей, что они бегут от нас к полюсу, и нам волей-неволей придется за ними туда последовать!

- Да, если только не пройдет, наконец, эта разорительная мода на меха, - ответила миссис Барнет.

- Эх, сударыня, - воскликнул лейтенант, - всегда найдется хорошенькая женщина, которой захочется иметь соболью муфту или норковый палантин, и попробуйте-ка не исполнить ее желания!

- Что и говорить, это трудно! - смеясь, ответила путешественница. - И, пожалуй, окажется, что первым до Северного полюса доберется какой-нибудь охотник в погоне за куницей или серебристой лисой!

- Я в этом убежден, сударыня, - сказал Джаспер Гобсон. - Уж такова человеческая натура! Ради наживы человек пойдет куда угодно: нажива - гораздо более сильный и действенный стимул, чем научный интерес!

- Как! И это говорите вы, Джаспер Гобсон!

- Но разве я не агент Компании Гудзонова залива, сударыня, и разве эта компания не рискует своими капиталами и служащими с единственной целью умножить свои доходы?

- Мистер Гобсон, - ответила миссис Барнет, - мне кажется, я вас уже достаточно знаю и могу с уверенностью сказать, что вы способны пожертвовать жизнью ради науки. Если из чисто географического интереса понадобилось бы добраться до полюса, я вполне уверена, что вы не колебались бы ни минуты. Впрочем, - добавила она, улыбнувшись, - вопрос о полюсе - вопрос большой, и разрешится он еще очень не скоро. Мы же с вами пока только у Полярного круга и, надеюсь, пересечем его без особых затруднений!

- Не уверен, сударыня, - ответил Джаспер Гобсон, который во время разговора внимательно изучал небо. - Погода за последние дни стала портиться. Смотрите, какой однообразно-серой пеленой затянут горизонт! Вся скопившаяся влага не замедлит обрушиться на нас снегопадом, а если вдобавок поднимется ветер, то нас изрядно потреплет буря. Говоря по правде, хотелось бы мне скорее добраться до Большого Медвежьего озера!

- Тогда, мистер Гобсон, - сказала, вставая, Полина Барнет, - не будем терять времени: давайте сигнал к отъезду.

Торопить лейтенанта не было нужды. Будь он один или в сопровождении таких же энергичных людей, как он сам, Гобсон продолжал бы двигаться вперед, не теряя ни одного дня, ни одной ночи. Но он не мог требовать такой же выносливости от всех, и если на свою собственную усталость он не обращал никакого внимания, то с усталостью других ему приходилось считаться. И в тот день он из предосторожности дал своему маленькому отряду немного передохнуть, но уже в три часа пополудни прерванное путешествие возобновилось.

Джаспер Гобсон не ошибся, предсказывая близкую перемену погоды. Эта перемена и в самом деле не заставила себя ждать. К вечеру того же дня тучи еще больше сгустились и приобрели зловещий желтоватый оттенок. Лейтенант был сильно встревожен, хотя ничем не обнаруживал своего беспокойства; и в то время как собаки из последних сил тянули его сани, он мирно беседовал с сержантом Лонгом, которого тоже сильно беспокоили признаки надвигающейся бури.

На беду, местность, по которой двигался теперь отряд, была почти совсем непригодна для езды в санях. Неровная, кое-где пересеченная оврагами поверхность, загроможденная то огромными глыбами гранита, то едва подтаявшими громадами льда, чрезвычайно замедляла движение упряжек. Несчастные, до предела измученные собаки едва брели, и бич погонщиков не оказывал на них никакого действия.

Лейтенанту и его спутникам часто приходилось вылезать из саней и помогать загнанным псам, то подталкивая сани сзади, то поддерживая их, чтобы они не перевернулись на неожиданных неровностях почвы. Этот непрестанный труд, понятно, страшно утомлял, но люди терпеливо переносили его. Один только Томас Блэк никогда не покидал своих саней: во-первых, он был слишком погружен в свои мысли, во-вторых, его комплекция препятствовала ему предаваться подобного рода мучительным упражнениям.

Со времени перехода через Полярный круг характер местности, как видит читатель, совершенно изменился. Эти разбросанные повсюду громадные каменные глыбы свидетельствовали о когда-то происшедшей здесь геологической катастрофе. Растительность между тем стала заметно богаче. Уже не только кусты и деревца, но и целые группы деревьев росли на склонах холмов, там, где какой-нибудь выступ заслонял их от пагубного северного ветра. Породы были все те же: сосны, ели да ивы; и то, что они прижились в этой мерзлой земле, доказывало их несомненную жизнеустойчивость; Джаспер Гобсон надеялся, что эти представители арктической флоры будут сопровождать его до самых берегов Ледовитого океана. Ведь деревья - это бревна, из которых он выстроит свой будущий форт, это дрова, которыми он обогреет его обитателей. Не ему одному - всем его спутникам приходили те же мысли, и всех поражал контраст между этим сравнительно обильным растительностью краем и бесконечными белыми равнинами, простиравшимися между Невольничьим озером и фортом Энтерпрайз.