Собрание сочинений в 12 т. T. 12 - Верн Жюль Габриэль - Страница 67

Острова Фаральони, разбросанные в нескольких сотнях метров от берега и от дороги в Катанию (а в наши дни и от железной дороги из Сиракуз в Мессину), — это и есть древние Циклоповы острова. Тут же недалеко и Полифемов грот. По всему побережью раздается оглушительный грохот прибоя, врывающегося в базальтовые пещеры.

Среди этих-то скал вечером двадцать девятого августа два человека, весьма равнодушные к преданиям исторической древности, беседовали о разных вещах, представлявших не малый интерес для сицилийских жандармов.

Один из них, некоторое время поджидавший другого, был Зироне. Другой, только что показавшийся на дороге из Катании, оказался Карпеной.

— Вот и ты! Наконец-то! — воскликнул Зироне. — Как ты запоздал! Я уж думал, что Мальта исчезла в морокой пучине вслед за своим старинным соседом, островом Джулия, и ты отправился на съедение тунцам на дно Средиземного моря!

Читатель видит, что, несмотря на пролетевшие пятнадцать лет, компаньон Саркани не утратил ни своей болтливости, ни врожденной наглости. Он стоял, сдвинув шляпу на ухо, накинув на плечи коричневый плащ, в длинных до колен гетрах и больше всего смахивал на бандита, каким всегда был, да и теперь остался.

— Я не мог прийти раньше, — ответил Карпена. — Только нынче утром я высадился с пакетбота в Катании.

— Вместе с товарищами?

— Да.

— Сколько же их?

— Дюжина.

— Только-то?

— Да, но зато какие парни!

— Откуда они, из Мандераджо?

— Отовсюду понемногу, но больше всего с Мальты.

— Как бы они ни были хороши, их все равно мало. В последнее время работа становится все трудней и опасней! Жандармы так расплодились в Сицилии, что их скоро станет больше, чем папских прихвостней. Впрочем, если у тебя товар хорошего качества…

— Да, Зироне, ты и сам увидишь. Кроме того, я привез с собой замечательного мальчишку, он раньше был ярмарочным акробатом, — ловкач и проныра, которого можно, если понадобится, переодеть девчонкой; я думаю, он сослужит нам хорошую службу.

— Что же он делал на Мальте?

— Добывал часы, когда подвернется случай, а когда не попадались часы — носовые платки.

— Как его зовут?

— Пескадор.

— Ладно, увидим, как пустить в дело его таланты и смекалку… Куда же ты девал своих парней?

— Они на постоялом дворе Санта-Гротта, над селением Николози.

— И ты снова собираешься там хозяйничать?

— Да, с завтрашнего дня.

— Нет, с сегодняшнего вечера, как только я получу новые указания. Я жду здесь, когда пройдет поезд из Мессины. Мне бросят записку из последнего вагона.

— Записку… от него?

— Да… от него! Его злополучная свадьба все откладывается, — добавил, смеясь, Зироне, — а мне приходится пока зарабатывать ему на жизнь! Ну, да чего не сделаешь для такого лихого товарища!

В это время со стороны Катании послышался далекий гул, непохожий на рокот прибоя. Приближался ожидаемый Зироне поезд. Вместе с Карпеной они поднялись на скалы и остановились против железнодорожного пути, который здесь не был огорожен.

Паровоз перед входом в небольшой туннель дал два свистка, возвещая о приближении поезда, который шел тут с небольшой скоростью; вскоре послышалось пыхтенье паровоза, и два ярких луча прорезали мрак, освещая рельсы далеко впереди.

Зироне внимательно вглядывался в вагоны, пробегавшие в трех шагах от него.

Перед тем как с ним поравнялся последний вагон, одно из окон опустилось, и в нем показалась женщина. Увидев бандита на его посту, она быстро выбросила из окна апельсин, который покатился по дороге и остановился шагах в десяти от него.

Эта женщина была Намир, шпионка Саркани. Через несколько минут она уже умчалась в поезде по направлению к Аси-Реале.

Зироне подобрал апельсин, или, вернее, две половинки апельсиновой кожуры, связанные бечевкой, и скрылся с Карпеной за высоким утесом. Там он зажег небольшой фонарик, раскрыл апельсин и вынул из него следующую записку:

«Он присоединится к вам в Николози через пять-шесть дней. Больше всего опасайтесь некоего доктора Антекирта!»

Саркани узнал в Рагузе, что этот таинственный человек, возбудивший всеобщее любопытство, был два раза у госпожи Батори. Это встревожило Саркани, привыкшего опасаться всех и вся. Вот почему он послал эту записку своему сообщнику, не пользуясь даже почтой, прямо через Намир.

Зироне сунул записку в карман, потушил фонарь и, повернувшись к Карпене, спросил:

— Слыхал ты когда-нибудь о докторе Антекирте?

— Нет! Но, может быть, маленький Пескадор слышал о нем. Он все знает, этот ловкий мальчишка!

— Ладно, увидим. Скажи, Карпена, как ты думаешь, тут не страшно путешествовать ночью?

— Не гак страшно, как днем, Зироне!

— Да… Днем жандармы слишком любопытны! Ну тогда в путь! К трем часам мы должны добраться до харчевни Санта-Гротта.

И перейдя железную дорогу, они направились по хорошо известным Зироне извилистым тропинкам, проложенным на покрытых застывшей лавой отрогах Этны.

Восемнадцать лет тому назад в Сицилии, главным образом в ее столице Палермо, орудовала шайка опасных преступников. В ней насчитывалось несколько тысяч бандитов, связанных между собой своего рода уставом, напоминающим франкмасонский ритуал. Кражи и вымогательства всеми возможными способами — вот в чем заключалась деятельность этого общества Маффия, которому многие купцы и промышленники вынуждены были платить ежегодную дань, чтобы иметь возможность беспрепятственно заниматься торговлей или производством товаров.

В то время — это было еще до триестского заговора — Саркани и Зироне были в числе главарей Маффии, и притом довольно рьяных.

Однако с развитием прогресса во всех областях, с улучшением управления если не в глухих уголках провинции, то в главных городах, Маффии становилось все трудней вершить свои дела. Дани и поборы уменьшились, и большинство членов шайки разбрелось и занялось грабежами и разбоем, как более верным способом добычи денег.

В эту эпоху, после объединения Италии, ее политический режим изменился. Сицилия не избегла общей участи и должна была, как и другие провинции, подчиниться новым законам и прежде всего закону о всеобщей воинской повинности. Но нашлось немало бунтовщиков, не желавших признавать новые законы, и дезертиров, отказывавшихся отбывать военную службу. Все это были бесшабашные молодцы — среди них и члены Маффии и люди непричастные к ней: они объединялись в банды и грабили страну.

Зироне возглавлял одну из таких банд, и когда часть состояния Матиаса Шандора, доставшаяся Саркани за донос, была пущена на ветер, оба они взялись за старое, дожидаясь, когда им подвернется случай снова сорвать крупный куш.

И такой случай представился — Саркани должен был вскоре жениться на дочери Силаса Торонталя. Однако до сих пор ему это не удалось, и мы знаем, что было тому причиной.

Сицилия поистине удивительная страна! Она как будто нарочно приспособлена для разбойничьих налетов! Древняя Тринакрия, протяженностью в семьсот двадцать километров, представляет собой треугольник, на северо-востоке которого находится мыс Фаро, на западе мыс Марсала, а на юго-востоке мыс Пассеро. Остров пересекают горные хребты Пелор и Неброд, на нем есть несколько вулканов, из них самый крупный Этна, там протекают реки Джарелла, Кантара, Платани, множество горных потоков, есть также долины, равнины, города, соединенные труднопроходимыми дорогами, селения, до которых никак не доберешься, деревни, разбросанные на почти недоступных утесах, уединенные монастыри, затерянные в ущельях или на скалистых отрогах, разнообразные убежища, где можно скрываться, и, наконец, бесчисленное множество заливов и бухточек, откуда так легко бежать. Сицилия представляет собой как бы земной шар в миниатюре, там можно встретить все, что разбросано по всей земле: горы, вулканы, долины, луга, реки, ручьи, озера, водопады, города, поселки, деревни, порты, бухты, полуострова, мысы, рифы, скалы, — и населяет эту страну около двух миллионов человек, разместившихся на площади в двадцать шесть тысяч квадратных километров.