Змеиное болото - Уильямс Алан - Страница 13

Бен подумал, что у нее нет причин выдавать его.

— Да, у меня, действительно, неприятности, — сказал он, наблюдая, как официант ставит на стол напитки; текилу подавали здесь традиционно по-мексикански: с солью и лимоном. — Я попал в неприятную историю в Гуадаигиле. — Он положил щепотку соли на тыльную сторону руки, выдавил на нее лимон, лизнул, а потом сделал глоток. — Я ударил полицейского. Он обманом выманил у меня деньги, а я был под мухой и вышел из себя.

— О Боже! — Она сдержанно хихикнула. — И сильно вы его ударили?

— Я сбил его с ног. Не знаю, что я ему повредил. Я сбежал.

— Да, но далеко ли? В этой стране хорошо работают только полицейские — они действуют очень быстро! Они знают, что вы англичанин?

— Боюсь, что да. Полицейский, которого я ударил, проверял мой паспорт в таможне.

Она кивнула головой.

— Единственное, что вы можете сделать, — это завтра же улететь отсюда самолетом! Хотя я и не обещаю вам место. На Ямайку самолеты всегда переполнены.

— Одно место должно найтись. — Алкоголь уже начал действовать, он расслабился и заказал еще одну текилу. — Ну, я рассказал вам все о себе. А что расскажете вы?

— Ничего вы мне не рассказали, кроме того, что напились пьяным и избили полицейского.

— А что вы хотите еще знать обо мне?

— Ну, например, как вас зовут?

— Бен Моррис. А вас?

— Мел, сокращенно от Мелани, в замужестве Макдугалл, — сказала она, улыбаясь. — Мы с мужем расстались. А вы женаты?

— Моя жена погибла в автомобильной катастрофе четыре месяца назад.

Лицо девушки стало подобающе скорбным.

— Как ужасно! Вам не повезло, что вы снова попали в крупную передрягу…

— К черту! Для меня это просто разрядка!

Она покачала головой.

— Если вас схватят, то вы будете думать по-другому. Знаете, что делает эта очаровательная мразь, доктор Ромоло, с людьми, которые ему не нравятся? Говорят, он не бросает их в тюрьму и не расстреливает — он сажает их в самолет, отвозит в расположенную за горами страну Ксату и выбрасывает в змеиное болото. То место кишит индейцами, а индейцы Ксату не любят белых людей. Если вы попадете к ним в руки, то, прежде чем убить, они сделают с вами страшные вещи.

Бен вспомнил бессвязное бормотанье Райдербейта про болота Ксату, где побывал, в поисках миллиона долларов, капитан Стоупс с немцем, который потом застрелился.

— Вы думаете, — спросил он, — что доктор посчитает нужным сбросить меня в змеиное болото?

Девушка усмехнулась.

— Вполне вероятно.

— На парашюте?

— О, нет. Самолет летит очень низко, на бреющем полете, так что, падая, пассажир обычно ломает ногу и не может выбраться из топи, и тогда до него добираются болотные змеи, либо индейцы.

Бен поставил на стол второй бокал с текилой.

— Если верить вашим словам, я попал в прекрасную страну. Почему вы приехали сюда?

— О, чтобы убраться из Лондона. Просто, чтобы уехать куда-нибудь. Я допускаю, что это ужасная страна, по правде говоря, здешние власти — худшие в мире. Может быть, поэтому мне здесь и нравится. — Она улыбнулась самой себе, потягивая через соломинку смесь рома с кока-колой. — Боюсь, я не очень-то законопослушная особа. И, конечно, здесь, на плато, великолепный климат. После зимы, когда я жила вместе с двумя девушками в полуподвальной квартире в Уорик Гарденс, похожей скорее на клетку, прекрасным покажется любое другое место на земле…

— А что с вами случилось в Лондоне?

— Вы хотите знать?

— Буду в восторге, — сказал Бен без всякого сарказма.

— Ну, рассказывать-то особенно нечего. Моя мать умерла, у отца была ферма вблизи Кентербери. Я жила там, пока не уехала в Лондон учиться балету. Правда-правда. Я была талантлива, по крайней мере, настолько, чтобы год проучиться в Школе Уэллса Седлера, но мне пришлось оставить это занятие, так как оказалось, что я слишком высока для балета, Потом я нанялась секретарем и закончила эту карьеру, работая секретарем президента телевизионной компании. Там было очень интересно — кипучая деятельность, приемы, встречи со «звездами» телеэкрана и всякими прочими знаменитостями. Наконец, я вышла замуж — за одного сценариста. Это произошло довольно неожиданно. Я с ним встречалась около года. Однажды он повел меня покупать шляпку, усадил в такси и привез в отдел регистрации актов гражданского состояния Кенсингтона, где все и случилось. — Она помолчала. — Я могу еще выпить?

Бен подозвал официанта.

— Итак, ваш брак не удался?

— Нет.

И тут их беседу прервало раздавшееся сзади Бена пронзительное хихиканье. Рядом с ними стоял Райдербейт, одетый в черный, как уголь, костюм, будто сшитый из копировальной бумаги. Его волосы были напомажены и причесаны, глаза горели желтым огнем.

— Я же сказал в полдевятого, солдат! — закричал он, тыча в Бена свернутой газетой, словно оружием.

— Сказал, — подтвердил Бен, — и я ждал тебя до без четверти десять. — Он представил Мел.

Райдербейт склонил к ней лицо с ястребиным носом и обаятельно улыбнулся, ставя стул между девушкой и Беном.

— Некоторым везет! — позавидовал он, не сводя глаз с Мел. — Я оставил Морриса на несколько часов в не знакомом ему городе, и он сразу нашел статуэтку Юноны, — Райдербейт вытянул вперед голову и пристально вгляделся в девушку, — я бы сказал, начала XVIII века. Но я не виню тебя, солдат. Тебе надо развеяться. Прочитай-ка вот это. — И он бросил газету на колени Бена.

На первой странице выделялась статья под крупным заголовком: «Англичанин нападает на правительственного чиновника в Гуадаигиле». Она была весьма расплывчатой: моряк, Б. Морс, сошел с судна на берег в Гуадаигиле, напился вдрызг и напал на находящегося при исполнении служебных обязанностей правительственного чиновника, нанеся ему серьезную травму. Преступник скрылся в горах Сантос. Полиция и население решительно требуют, чтобы иностранец был арестован и понес наказание по всей строгости закона. Полиция ведет розыск, население сохраняет бдительность.

Райдербейт похлопал Бена по руке.

— Ты стал известным человеком, мой мальчик!

Бен опустил газету.

— Они же могли проверить мое имя. Думаю, что полицейский неправильно записал его. В любом случае, завтра же я покидаю страну!

— Ты этого не сделаешь, — отрезал Райдербейт.

— Что ты имеешь в виду?

Райдербейт наклонился вперед и хихикнул.

— Я имею в виду только то, что ты не уедешь ни завтра, ни послезавтра, ни послепослезавтра.

— И кто же остановит меня?

Райдербейт усмехнулся.

— Ладно. Итак, ты хочешь завтра улететь самолетом?

— Если будет билет.

— И как далеко ты рассчитываешь прогуляться по аэропорту? У тебя паспорт на имя Бена Морриса, разительно похожее на Б. Морса. Ты проскочишь через сектор отправления пассажиров, а дальше тебя ждет паспортный контроль, который проводит иммиграционная полиция. Тут и закончится твое путешествие, не так ли?

Бен почувствовал легкое покалывание в затылке. Он взглянул на Мел — ее лицо было непроницаемым, и в эту минуту она напоминала девушек с портретов Голбейна, пристально смотрящих вдаль…

Бен взглянул на Райдербейта.

— Что же мне делать? Идти в Британское консульство? Сдаться властям?

— Ни то и ни другое. Я только что разговаривал по телефону с капитаном Стоупсом. Он с большим пониманием отнесся к твоим проблемам и хочет поговорить с тобой об одном маленьком дельце. Сечешь?

— Кажется, выбор у меня невелик, не так ли?

— Верно.

Внезапно Мел встала.

— Ну, если у вас деловые разговоры, я ухожу.

Райдербейт одарил ее кривой улыбкой.

— Поехали с нами! Совместим приятное с полезным! Все равно дела связаны только с Моррисом.

Они встали. Райдербейт вскочил, чтобы отодвинуть стул, на котором сидела девушка, и Бен по его глазам заметил, что он это сделал не только из галантности. И точно так же, как лицо на фотографии доктора Ромоло, лицо Райдербейта в тот самый миг было очень мало приятным.