Второй курс (СИ) - Юрченко Сергей Георгиевич "Raven912" - Страница 54

Водоворот видений затянул меня мгновенно, не дав возможности сопротивляться хотя бы для вида... В сущности, я и не хотела сопротивляться, но ТАКОГО я не ожидала... Желания Мориона потрясли меня.

В его мыслях мы стояли на край пропасти. Сильные, уверенные руки моего Темного Лорда сжимали меня. Мои губы были полуоткрыты, и наши языки... Нет, я не стану этого вспоминать, а то снова зальюсь краской... Лучше вспомню, как потом Лаванда расспрашивала меня о том, «с чего это ты, Гермионочка, вдруг залилась краской? Неужели в обсуждении материи для выходных мантий — увидела что-либо... неприличное?»... Ффух. Успокоилась, и могу вспоминать и анализировать дальше. Твердые руки Мориона не только сжимали меня. Они удерживали меня от падения в невообразимую бездну... и одновременно скользили по моей спине, порождая волны жара, катящиеся через всю мою душу. Вот левая рука Гарри опустилась на мою талию... вот — скользнула ниже...

В этот момент Джульетта вихрем вылетала из мыслей Мориона, красная, как будто ошпаренная кипятком. Таак... Еще раз вспоминаем Лаванду... Успокоились? Начинаем анализировать.

Во-первых: место. Эта скала над пропастью — явно какое-то очень важное место для Мориона. Попробую вспомнить, что там было... Но кроме пропасти, в которой не видно дна, мне вспоминается только неописуемый вихрь, полыхающий в небесах... Значит, скорее всего, эта скала — один из немногих островков стабильности в нереальности варпа. Так... с местом разобрались. Теперь...

Во-вторых: время. Хм... Восстанавливаю в памяти картину, от которой снова бросает в жар... Что может помочь мне с определением времени? Хм... Похоже, я старше, чем сейчас. И существенно. По крайней мере, старше, чем та красавица, которую Морион демонстрировал мне же в Зеркале Желаний. У меня в жизни не было таких... таких форм. Так что, примем как аксиому: подсмотренные мной видения Гарри относит к далекому будущему... Вырвавшийся у меня вздох был одновременно полон досады и... сожаления.

После того, как Гарри проинструктировал близняшек, я оттащила его в сторону, чтобы поговорить. Мои щеки полыхали огнем изнутри, но Авантюристка и Ученая не могли не попытаться удовлетворить любопытство.

— Гарри...

— Вот ведь любопытная... — Усмехнулся мой... мой сюзерен. — Впрочем, любопытство, как и ереси — угодны Меняющему пути. Спрашивай.

— Что... — я запнулась. — Ты... ты в самом деле... — И я поняла, что и этого я не смогу произнести. Но как же мне узнать нечто новое, если я даже спросить не могу — заикаюсь?!

— Да, Миа. Я действительно надеюсь, что однажды все так и будет. Когда ты будешь к этому готова.

— Но я...

Гарри покачал головой и прижал палец к моим губам.

— Не торопись. Не торопись, Миа Аморе, леди Аметист. Проклятый Полог и так отнял у нас слишком многое: неторопливое сближение, зарождающееся доверие... В жизни много мимолетных сокровищ. И их стоит ценить, а не отбрасывать под ноги всемогущему времени. Не надо торопиться. Пусть все идет своим чередом, и тогда все обязательно сбудется.

Гарри обнял меня. Но не так, как в видении: его губы не искали моих губ жадно и властно, а руки — не скользили по спине, опускаясь все ниже и ниже. Нет, он просто удерживал меня, твердо и уверено, но без... без лишнего. И я понимала, что этот шаг — правилен и необходим, что мы действительно махом пролетели слишком большой пролет лестницы, в которой нельзя пропускать ступеньки.

Я прижалась к Гарри, а он продолжил говорить со мной без слов, просто передавая мне свои чувства. Радость встречи, доверие, просто уютное молчание — без всего этого тот огонь, пламя страсти, охватившее нас в желаниях Ксеноса Мориона — оказывался пустым и бесплодным и легко обращался против самого себя...

И я отстранилась, внимательно посмотрев в глаза Гарри, в полыхающее за изумрудной зеленью багровое пламя, в каменную тьму обсидиана, в расплавленное золото... Посмотрела, давая и принимая безмолвное обещание, что однажды... что однажды мы будем готовы к следующему шагу...

Я вспомнила, что в тот страшный день, когда на меня обрушилось Отчаяние, говорил мне Гарри о себе и о клятвах... Но сейчас не было места клятвам, торжественным речам, призыву свидетелей. Мы без слов давали обещание, прежде всего — самим себе...

К сожалению, этот момент, как и большинство приятных моментов в жизни закончился очень быстро...

— Эй! А чего это вы тут делаете? Вы... вы — зажимаетесь?! — И принесли же низшие демоны варпа это рыжее чу... нет, все-таки — чудовище.

— Ронни-бой... — С некоторым удивлением услышала я собственный, сладкий, аж до приторности голос. — А что тут делаешь ты?

— Я... — Рыжий заметался... — Я тут это... мимо проходил.

— Мимо проходил? — Мой голос стал еще слаще, а от Гарри я приняла волну искристого смеха.

— Ага... — Рон окончательно стушевался. Видимо, он не придумал, как объяснить тот, всплывший в его поверхностных мыслях, которые транслировал мне Ксенос Морион, факт, что он искал близняшек Патил, чтобы пригласить их на очередное заседание «клуба любителей лимонных долек».

— Ну так и проходи себе дальше. Дверь — вон там!

Грань опасности.

Мы с Миа злобно посмотрели на Рона. В Круге уже давно вызревал некий проект, приостановленный исключительно по причине наличия отсутствия бета-тестера для нового проклятья. И вот, кажется, доброволец в подопытные кролики — нашелся. И, хотя Сейлина клялась мне именем Той-что-Жаждет, что получившаяся у нас Марка Славы — безвредна, но «Инструкция по технике безопасности» — эта такая книга, куда каждая запятая вписана кровью идиотов, пытавшихся делать по-своему. Так что испытывать новое, еще ни разу не опробованное заклятье на ком-то из Темного круга, не говоря уже о том, чтобы позволить это отчаянно рвущейся на подвиги Миа — я не собирался. А тут кролик сам идет в руки.

Так что, пока Миа отвлекала Ронни-боя разговором, я аккуратно, стараясь не оставить следов, или, по крайней мере — маскируя их под следы вмешательства Дамблдора, читал рыжего, и, одновременно, выплетал новенькое, неопробованное, с пылу с жару, проклятье.

Казалось бы, что тут страшного? Рон теперь будет привлекать чуть больше внимания. Его жаждущая славы и признания душа — должна только порадоваться? Вот только теперь взгляд преподавателя, скользящий по классу в поисках «кого бы спросить» — не сможет не зацепиться за одну рыжую шевелюру. Да и когда будут искать любителей и ценителей физического труда в помощь уважаемому смотрителю Филчу — строгий взгляд Минервы МакГонагалл так же нашего «взыскующего славы» никак не минует. Правда, все достижения будут подчеркнуты и проявлены в той же степени, что и ошибки и провалы, так что для Миа подобная Марка вполне могла стать настоящим благословением. Но вот для Рона... И это не говоря уже о том, что преподаватели, даже заметив заклятье — вряд ли будут его снимать: слишком уж оно легко и быстро пропитывается личностью проклятого, и на глаз — воспринимается как одно из собственных. А делать глубокое обследование, с затратой зелий из редких и дорогих ингредиентов — кто же будет? Ну а на случай совсем уж залета (т.е. если проклятие будет не только отловлено, но преподаватели еще и сумеют определить его автора) — у меня была заготовлена неубиенная отмазка: «Рон так рвался к славе, так завидовал моему шраму (век бы его в зеркале не видать) — что я не мог не попытаться помочь ему (и себе) переложив бремя славы на более крепкие плечи». Впрочем, я надеялся, что до такого не дойдет.

К сожалению, после того, как Рон удалился (чтобы не сказать — резво сбежал), романтичное настроение сменилось романтично-деловым, так как возникла необходимость принять незримое участие в собранном Дамблдором совещании.

Так что мы с Миа, не разрывая объятий, уселись на подоконнике и погрузились в свои мысли (а точнее — в связь Меток). Драко с Дафной поступили так же, только вместо подоконника — устроились вдвоем на одном из диванчиков в гостиной Дома Слизерина. Близняшки же, проинструктированные Дипломатом — резво «нашлись». В библиотеке, куда Рон, естественно, заглянул в самую последнюю очередь.