Второй курс (СИ) - Юрченко Сергей Георгиевич "Raven912" - Страница 56

/*Прим. автора: о Радуге Сумерек см. здесь: http://samlib.ru/l/ladimira/angela.shtml */

— Но разве можно... так... с чувствами? — Растерялась Парвати. Дамблдор, и так на протяжении этого разговора не являвший собой образец бодрости, осунулся еще больше.

— Иногда... иногда чувства становятся слабостью. Обыватель может себе позволить и такие... но Избранный — это другое дело. Его слабости грозят всем катастрофой. К счастью, я ошибся: чувство Гарри стало его силой, позволили обуздать частицу Хаоса, которую заронил в его душу ужасный Древний Змей... и, спасая вас, девочки — он спас и свою любовь от одного ошибающегося старика... Истинный Хаос, властью которого Гарри отрицал реальность пыток, которым подверг тебя, Падме, одержимый Тем-кого-нельзя-называть Квиррел, был чуть ли не единственной Силой, способной разрушить заклятье Света, которое увлекало Гермиону к Рональду... Вернее — не разрушить, а... перенацелить, так будет правильнее. Теперь уже любые привороты — бессильны, и, как максимум — создадут короткую размолвку в отношениях этих двоих.

— Но тогда получается, что Хаос... — Задумчиво начала Падме.

— Нет! — Вскинулся директор. Глаза его засверкали... только что борода дыбом не встала. — Хаос коварен. Как опытный шулер он дает несчастному, прибегшему к его помощи многое... очень многое. Человеку хочется все больше... И он не обращает внимания на «маленькие», «незначительные» изменения, происходящие с его душой. А потом... Потом оказывается — что дороги назад уже нет, и человек сам обрекает себя, свою душу на судьбу худшую, нежели смерть!

— И тут он прав. — Прокомментировал я спич директора для своих адептов. — Хаос не терпит жадности и глупости. Разинуть рот на кусок, который не сможешь прожевать, погнаться за тем, чего не можешь удержать, не обратить внимания на важные подсказки, которые дает тебе Всеизменяющийся — это верный способ погубить себя. Вот только насчет «дороги назад»... Ее никогда нет. Любые изменения — необратимы, и в одну реку нельзя войти дважды... даже если нам и кажется иначе. Я постараюсь помочь вам, прикрыть, посоветовать и подсказать... но и вы должны быть внимательны и бдительны. Хаос действительно коварен и опасен... и коварны и опасны его посланцы — демоны Хаоса. Такие, как я.

— Так что постарайтесь мягко и ненавязчиво — Тут директор резко зыркнул в сторону Рона и Лаванды. Видимо в их способности к «мягкости и ненавязчивости» он сомневался... — объяснить Гарри, что его игры с Хаосом — опасны. И даже тот прием с огнем из камина, которым они с Гермионой развлекают соучеников в гостиной — может быть... небезопасен.

— Хорошо. — Согласились все присутствующие в комнате дети.

— А тролль? — Влезла Падме. — О тролле Вы не сказали ни слова.

— Тролль... — Задумчиво протянул Дамблдор. — Так совпало, что в день, когда я подготовил все для Высшего заклятья Света (а это не просто даже для меня), Квирелл выпустил в школу тролля, чтобы отвлечь внимание от коридора, ведущего к Философскому камню. Я, как и все учителя, был обманут его словами о том, что «тролль — в подземелье», и считал вероятность встречи с ним для Рона — небольшой. Но и пренебречь ей я не мог. И поэтому дал Рону оружие против этой твари.

— Врет. — Комментарий от Видящей был кратким и исчерпывающим.

— Врет. — Согласился я. — Но не проверяемо и неопровержимо. Все доказательства — исключительно в голове директора...

— И еще... — Продолжил вести собрание Дамблдор — Рон, Лаванда... Напишите своим родителям: пусть поделятся с вами воспоминаниями о родителях Гарри. И покажите эти письма ему. Бедному сироте будет приятно почитать о папе и маме, пусть даже эта радость и будет горькой...

— Отличный ход! — Прокомментировал я представшее перед глазами Падме воплощение скорби и соболезнования.

— Почему? — Удивилась Миа. Драко и Дафна — промолчали. Они поняли.

— Я расспрашивал профессора Снейпа, и выяснил, что Джемс Поттер и его компания — с Северусом-еще-не-профессором-Снейпом были на ножах. И любая история о Джеймсе и Лили — не сможет не упомянуть об этом. А поскольку писать будут «бедному сиротке», то и родителей его постараются описать в наилучшем свете, старательно «упустив» из виду все из ошибки и более того. И кто в таком случае окажется со всех сторон крайним?

— ... — Прыснули все трое.

— Вот именно. Нынешний декан Слизерина в частности, и Дом Изумрудного мага вообще. И это не потребует от директора ничего, а родители Браун и Уизли будут свято уверены, что написали чистую правду: акценты они сместят сами и совершенно непроизвольно.

— Рон, Лаванда... вы можете идти. А Падме и Парвати... задержитесь пожалуйста.

Рон с подружкой умчались, свято уверенные в том, что индианкам сейчас устроят длительное промывание мозгов на тему их недоверия. А зря. Директор был гораздо умнее, чем временами старался казаться. Тему, с которой началось сегодняшнее собрание, он даже не затронул.

— Девочки... я хотел бы поговорить с вами о Роне. Пожалуйста, присмотрите и за ним тоже.

— Зачем?! — Удивились рубиновые близняшки.

— Как я уже говорил сегодня — Хаос опасен. А на Роне я заметил заклятье, явственно отдающее Хаосом.

— Тогда... почему Вы не сняли его, Великий?

— Я в затруднении... Оно слишком пропиталось его личностью. Я должен пронаблюдать за ним, внимательно разобраться, чтобы не повредить бедному мальчику... И выяснить, кто именно наложил это заклятье.

— Врет! — Припечатала Видящая.

— Конечно. Сложившаяся ситуация его устраивает. Чем в большем раздрае Рон — тем чаще он обращается к дневнику, тем больше отдает ему сил и внимания... тем ближе возрождение прошлого Темного лорда. И тем легче и быстрее можно устроить его встречу с Мальчиком-который-Выжил.

— А мы? — Спросил Драко.

— Нас — тем более устраивает. Иначе я нашел бы другой способ испортить жизнь Шестому Уизли... или просто отобрал бы у него дневник Риддла.

Обработка рубинов. (Гермиона)

Слушать, как на ушах индианок развешивают высококачественную лапшу — было почти невыносимо. И я даже попросила включить индианок в систему общей связи и дать послушать комментарии Видящей и мои, включая матерные. Но Гарри отказался.

— Недооценка Великого мага — это та ошибка, которую очень малому количеству существ удается совершить дважды — сказал он. — Безо всякой легилеменции, по одним только изменениям выражений лиц Дамблдор способен оценить влияние своей речи с большой точностью. По крайней мере — из такого предположения советует исходить моя внутренняя паранойя... и та, что «на внешнем носителе» — с ней совершенно согласна.

Так что индианки получили живую, нефильтрованную дозу пропаганды от Великого Белого... и искренне с ней согласились, обманув его самой страшной ложью — правдивой.

Несколько дней после этого заседания у нас не находилось возможности уединиться на четверых: учителя навалили столько заданий, что свободного времени на интриги, отличные от негласно санкционированной, по словам Гарри, варки Оборотного зелья — практически не оставалось. Да и сами Рубины держались, в основном, поближе к Рону, исполняя высочайшее повеление.

Я даже спросила Гарри, не является ли это увеличение интенсивности обучения — частью интриги Дамблдора. Гарри рассмеялся.

— Не стоит считать Дамблдора — богом Зла. Он всего лишь среднеуспешный интриган, пусть и Великий маг. Так что предполагать, что он еще летом (когда составлялись учебные планы) знал, когда именно у него получиться серьезно поговорить с Рубинами, знал, что мы захотим его опровергнуть, и противодействует таким вот образом... Если это действительно так, то надо хватать тебя в охапку — и сваливать в Хаос, чтобы не догнали. Но мы ведь еще подергаемся?

Я кивнула... Хотя идея «схватить меня в охапку», и показалась привлекательной. Так что я придвинулась к нему поближе, «стараясь дотянуться до неудобно расположенных лепестков златоцвета». Реакция коварного и непредсказуемого демона Хаоса — оказалась на удивление предсказуемой. Он крепко обнял меня за плечи, и до златоцвета дотянулся сам. Конечно, это вызвало несколько негативную реакцию Джинни... но уже то, что она постаралась эту реакцию скрыть — было хорошим признаком.