Любовь навеки - Райс Патриция - Страница 62

Несмотря на угнетенное расположение духа, Грэм вскоре почувствовал, что в огромном Холле пусто без Пенелопы, без ее приветливой улыбки и нежного взгляда. Закрывшись в кабинете, лорд Тревельян хотел поработать, но никак не мог сосредоточиться на документах. Ему хотелось услышать звонкий голос жены или хотя бы ее легкие шага. Вокруг стояла гробовая тишина, не прерываемая ни детским смехом, ни шумом игр или беготни.

К вечеру Грэм уже проклинал себя за грубость и был готов обещать жене все, что угодно, лишь бы только вымолить у нее прощение. Все это время разлуки он тосковал по ней, стремясь поскорее вернуться, обнять и расцеловать Пенелопу.

Виконту пришлось обедать в одиночестве. Харли сообщил хозяину, что его жена приглашена сегодня вечером на обед к Риардонам. Стенхопы тоже уехали куда-то в гости. Сидя один за большим столом, Грэм безо всякого аппетита ел то, что было приготовлено, хотя повар постарался на славу, явно желая угодить своему господину.

Перед тем как отправиться в спальню, Грэм заглянул в детскую, и дочь, пожелав ему спокойной ночи, поцеловала его в щеку. Грэм решил дождаться Пенелопу, чтобы поговорить с ней и насладиться ее ласками. Он не мог позволить себе лечь с Пенелопой в постель до тех пор, пока не откроет ей всю правду. Грэму надоело врать и изворачиваться, но сорвать с уст жены несколько поцелуев он мог и безо всяких объяснений, не заводя трудного разговора.

Пройдя в библиотеку, он выбрал книгу, намереваясь почитать ее, чтобы скоротать время до возвращения миледи, но ему было крайне трудно сосредоточиться на чтении. Как он дошел до такого состояния? Виконт давно уже не испытывал ничего подобного. Беспокойство и опасения терзали его душу, и виной всему была маленькая хрупкая женщина. Грэм и не подозревал, во что превратится его жизнь, когда женился на Пенелопе.

Впрочем, он не жаловался на судьбу. Несмотря на душевные муки, Грэм радовался, что у них не получился формальный брак, к которому он стремился, когда предлагал Пенелопе выйти за него замуж. Честно говоря, прошлой весной сэр Тревельян думал только об одном: у Александры должна быть мать, которая позаботится о ней, когда его не станет – он тогда готовился к смерти. Но после женитьбы жизнь постепенно стала казаться ему заманчивой и прекрасной и больше не хотелось умирать. Он решил уладить начатые дела и остепениться. В прошлом он совершил слишком много ошибок и не желал повторять их. Грэм не хотел подвергать опасности благополучие и жизнь Пенелопы.

Услышав, что Аделаида и Брайан вернулись домой, Грэм вышел спросить, как они провели вечер. Стенхопы, казалось, были удивлены тем, что Пенелопа до сих пор не вернулась, но старались не показывать виду. Час был поздний, и Аделаида из-за беременности чувствовала себя слишком усталой, чтобы общаться с братом. Пожелав сестре и зятю спокойной ночи, Грэм вернулся в кабинет.

Вскоре после этого перед домом остановился экипаж, и Грэм вздохнул с облегчением, услышав голос Пенелопы, разговаривавшей с открывшим дверь лакеем. Но тут до его слуха донеслись слова прощания, произнесенные Гаем, и виконт нахмурился, но тут же сказал себе, что Пенелопа поступила вполне разумно, отправившись в поездку по окрестным имениям не одна, а с надежным спутником. Не желая общаться с приятелем, Грей дождался, когда тот уедет, и только тогда вышел встретить Пенелопу. Он жаждал лишь одного – поцеловать жену и увидеть сияние ее фиалковых глаз. Выйдя в холл, Грэм увидел, что Пенелопа уже поднялась по лестнице. Ругая себя за медлительность, он, прихрамывая, устремился следом.

Когда Тревельян достиг наконец площадки второго этажа, Пенелопа уже входила в спальню. Решив, что это, возможно, к лучшему, он устремился в свою комнату и быстро сбросил с себя сюртук и галстук, а затем проверил, хорошо ли выбрито лицо. Грэм чувствовал себя так, как чувствует себя влюбленный новобрачный перед дверью в спальню своей новоиспеченной супруги. Посмотрев в зеркало, он слегка поморщился, и все же душа его была полна надежд. Поцелуй – это все, чего он хотел от жены. С этой мыслью Грэм направился к двери в смежную комнату. Как бы ни была сердита на него Пенелопа, он вымолит у нее то, чего так страстно желал.

Однако засов оказался задвинутым. Грэм не на шутку встревожился. Пенелопа вычеркнула его из своей жизни! Даже тогда, когда они еще не вступали в близкие отношения, она никогда не запирала от него дверь, несмотря на девичью скромность и застенчивость. Пенелопа всегда великодушно прощала его вспыльчивость.

Да, на этот раз Грэм до глубины души оскорбил жену своим поведением и решил мужественно перенести наказание, которому она подвергла его. Смирив свою гордыню, он негромко постучался, но Пенелопа не ответила. Он постучал громче. Молчание. Из-под двери пробивалась полоска света, свидетельствовавшая о том, что Пенелопа была у себя. Она не хотела открывать ему! Острая боль пронзила душу Грэма, из груди его рвался крик, но он сдержал его. За последние годы Грэм привык молча переносить страдания, скрывая свои чувства от окружающих. Если Пенелопа больше не желает его видеть, он ничего не может с этим поделать. Понурившись, он обошел комнату, задул свечи и лег в постель.

Глава 27

На следующее утро, не сказав Грэму ни слова, Пенелопа вновь исчезла из дома, но на этот раз он не стал тешить себя напрасными надеждами, ожидая ее возвращения. Виконт приветливо поздоровался с сестрой и зятем, спросил их о планах на сегодняшний день и, удостоверившись в том, что им не придется скучать, уехал по делам. От того, что он провел почти весь день в седле, боль в бедре усилилась, но лорд Тревельян был рад этому, потому что она заглушала другую боль, более сильную.

К вечеру Грэм так устал, что, вернувшись домой, сразу же лег спать. Аделаида и Брайан ничуть не удивились – за последние годы они привыкли к тому, что он рано отправляется на покой. Возвращение Пенелопы внесло в дом оживление, и гости провели чудесный вечер за приятным разговором с хозяйкой. Стенхопы не заметили отчуждения, возникшего между супругами, хотя Аделаиде их отношения показались довольно странными.

Встретившись на следующий день за обедом, они вели себя как обычно, играя перед гостями роли радушных хозяев. Супруги старались пореже обмениваться словами друг с другом, предпочитая обращаться к Аделаиде и Брайану. Виконтесса старалась не смотреть на мужа, чувствуя, как ее сердце разрывается от боли, а на глаза навертываются слезы. Грэм, полностью игнорируя жену, был холоден и невозмутим.

С этих пор между ними установились весьма сдержанные отношения, в которых, правда, не было враждебности. Тем не менее Пенелопа болезненно переносила разрыв с мужем, надеясь только на то, что время – лучший лекарь.

Вскоре в Холл пришло приглашение на раут который устраивала в своем поместье леди Риардон. Пенелопа'не стала ничего сообщать Грэму, полагая, что его это вряд ли заинтересует. Сама она обещала приехать, но ей не хотелось чтобы муж сопровождал ее: в его присутствии она терялась. Тревельяны за это время дали несколько званых обедов, во время которых сидели за столом не вместе, а напротив друг друга, и поэтому Пенелопа переживала близость Грэма не так мучительно. Но ведь на светском приеме им пришлось бы все время ходить под руку или сидеть за столом рядом! Пенелопа, боясь, что не вынесет этого, решила, что будет лучше, если виконт вообще не поедет к Риардонам. Она вполне могла бы объяснить друзьям его отсутствие плохим самочувствием. Пенелопа намеревалась попросить Гая или, может быть, Артура быть ее кавалером – правда, у Артура все еще болела нога, но он уже мог ходить без посторонней помощи.

За несколько дней до раута леди Стенхоп наконец поняла, что в семье брата творится что-то неладное. Между Пенелопой и Грэмом явно пробежала черная кошка, но Аделаида не хотела вмешиваться не в свое дело. Тревельяны были неизменно вежливы друг с другом, но не обменивались улыбками и нежными взглядами, как прежде, когда вечером возвращались домой. Все это очень не нравилось Аделаиде.