"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - Мельников Рафаил Михайлович - Страница 57

Факт № 2. Датируется 10 января 1904 г. В этот день на докладе С.К. Ратника Управляющий Морским министерством пожелал узнать о состоянии достраивавшихся кораблей и особенно "Императора Александра III" и "Князя Суворова". Представленный 13 января доклад № 198 в своем приложении составил убедительное обвинительное заключение о саботажническом по существу отношении к работам завода со стороны МТК и рекомендованному им заводу Московского Центрального электрического общества (Ц.Э.О.). Как оказалось, командированный в Москву электротехник Балтийского завода Н. А. Федоринский по возвращении 9 января 1904 г. докладывал, что положение "весьма печально". Последняя из турбин в 300 т для "Императора" (контрактный срок готовности 10 апреля 1903 г.) выслана на завод 31 декабря 1903 г., их станции будут готовы через 2 недели, их лебедки (срок 15 сентября 1903 г.) – обещают не ранее конца февраля. Для "Князя Суворова" турбины и лебедки (сроком 15 января и 1 ноября 1903 г.) ожидаются не ранее мая и июня 1904 г. Такая неисполнительность фирмы (ее заводу рекомендовал МТК), докладывал в отдел сооружений председатель правления Балтийского завода вице-адмирал P.P. Дикер (1847-?), "на долгое время" задерживает готовность кораблей и служит "большой помехой" смежным работам по корпусу. Если же Ц.Э.О., как она была об этом предупреждена, не сможет ускорить выполнение заказа, то он за ее счет будет передан другой фирме.

Картина срыва бизнесменами из Ц.Э.О. заказов Балтийского завода была представлена с приложенной к докладу № 320 четкой табличной формой. Также наглядным было второе приложение с таблицей независящих от завода 27 задержек, которые тормозят работы по подготовке к плаванию броненосцев "Император Александр III" и "Князь Суворов". По головному кораблю указывалось, что вопреки назначенному заводом сроку готовности паровых 56-футовых катеров (в марте 1902 г.) их заказ состоялся много позднее, и фирма Крейтон обещает их доставить только в июле 1904 г. Чертежи переходного кормового мостика представлены в МТК 26 сентября 1903 г., но их утверждение задержано журналом от 2 декабря 1903 г. № 60. Нет ответа и о чертежах системы погрузки угля с помощью особых стрел и стрел Темперлея, представленных в МТК 2 сентября 1903 г., а также на чертежи устройства кормовых выстрелов, отправленных в МТК 31 декабря 1903 г. Напоминал завод и о предстоящей перед уходом за границу "заделке кормового среза", над которым, как надо было понять, в МТК еще продолжали размышлять. Двадцать две задержки насчитывались по "Князю Суворову" (и столько же, наверное, и по "Славе", о которой Управляющий пока что вопросов не задавал – Авт.). К сборке недавно погруженных 12-дм башенных установок только еще приступали. Из растачивающихся фундаментов 6-дм башен были готовы только два. Мелкие механизмы этих башен только погрузили. Но еще не получили штыревые основания и тумбы 75 (срок получения 1902 г.) и 47-мм орудий (срок октябрь 1902 г.). Все еще не было заказанных на август 1902 г. орудийных принадлежностей (банники, ящики с инструментами, запасные части, крепления по- походному и др.).

Составление чертежей их размещения тогда, видимо, еще не было принято, а потому, как предупреждал завод, "на расположения и развеску этой мелочи требуется много времени". Неполучением заказанной еще в 1901 г. бортовой брони для 75-мм пушек задерживается устройство их портов. Нет и электрических лебедок (заказывались к октябрю 1903 г.) для элеваторов подачи патронов, отчего и работы по их оборудованию также не продвигаются. Отсутствуют предполагавшиеся установкой еще в феврале 1903 г. ПУАО. (Кронштадтские электротехники так же стабильно не успевали справляться со своими работами – Авт.).

"Надолго задержать готовность броненосца грозила "капитальная", по выражению С.К. Ратника, работа по проводке электрических кабелей тока и электрическому освещению. Планировавшаяся на сентябрь 1903 г., она только еще была начата Кронштадтским портом. Все еще не были получены лебедки для мин-балок (срок истек в мае 1902 г.), прицелы и дальномеры (срок декабрь 1902 г.), устройства для хранения катерных и метательных мин и аппаратов (срок июнь 1903 г.), переговорные трубы, "главная электрическая станция" (срок март 1903 г.), подача мин заграждения, буксирные лебедки и стопора Булливанта, спасательные буйки и круги (срок октябрь 1902 г.), компасы и штурманские принадлежности.

Уже на год запаздывавшие прожектора (эту заграничную поставку из своих экономических соображений, очевидно, срывало ГУКиС – Авт.), из которых неполучение носового не позволяло спроектировать и установить необходимый для него фундамент (предварительное получение чертежей с размерами также, видимо, считались в те времена несбыточным мечтанием – Авт.). С сентября 1902 г. отсутствие паровых и минных катеров задерживало устройство ростров и кильблоков. Как и на головном корабле, задерживалось устройство сетевого заграждения (чертежи представлены 15 ноября 1903 г.). "Помимо этого, – говорилось в заключении доклада, – неспешный ход постройки броненосца (речь, очевидно, шла о "Князе Суворове" – Авт.) до сих пор сильно тормозился последними отказами в пользовании плавучим краном для погрузки тяжестей на суда у Балтийского завода.

Как видно из перечня, массовый срыв сроков поставок для кораблей составлял привычное явление, нимало, видимо, не волновавшее МТК. Нетрудно видеть и то, что множество из перечисленных работ (особенно, учитывая уже давно образовавшуюся перегрузку) могли быть безболезненно исключены. Но на такие смелые инициативы, к тому же в условиях мирного времени (ведь Государь объявил, что "войны не будет"), никто решиться не мог. Замечательно, что прозвучавшее громом набатного колокола объяснение С.К. Ратника и на этот раз своего действия не произвело. Очень могло быть, что Н.Е. Кутейников из дисциплинарных побуждений (была у него такая генеральская манера) мог не спешить реагировать на отклонявшиеся от субординации прямые обращения С.К. Ратника в МТК или к Управляющему. Приходилось искать другие пути. И вот уже Правление завода 17 января обращается в ГУКиС с просьбой решить вопрос о снабжении "Императора Александра III" (по просьбе командира) цепными бакштагами дымовых труб. 19 января отдел сооружений отвечает, что на запрос об этом, сделанный в адрес ГИК еще 5 декабря 1903 г. (вот как издалека тянулось дело – Авт.), ответа не получено. Состоялся он только 29 января, когда заводу было авторитетно объяснено (даже на такую деталь норматива выработано не было! – Авт.), что применять бакштаги следует тросовые, но без пеньковых сердечников, или на одну четверть длины из пруткового железа.

Сколько же сотен таких нелепых препятствий должны были из года в год преодолевать строители, и какими немыслимыми задержками каждое из них оборачивалось для постройки корабля, если даже на вопрос, уже заведомо, на основе сложившейся практики, имевший готовое решение, в МТК умудрились потратить до двух и более месяцев. И невольное является обращение к психологии Н.Е. Кутейникова и Ф.В. Дубасова, людей, в первую очередь определявших стиль работы и нравственный климат в руководимом ими МТК. Один, бывший "самым образованным корабельным инженером в нашем флоте" (признание А.Н. Крылова), генератор идей в пору начала своей деятельности в МТК, энергично поддерживающий инициативу А.Н. Крылова о создании в России политехнического института, другой – герой войны с Турцией, человек чрезвычайно высокого мнения о своих нравственно-интеллектуальных способностях. Оба волей судьбы были вознесены на высшие ступени власти в кораблестроении в его самую критическую пору – в канун и во время войны с Японией. И во что сумела их превратить разлагающая власть безответственности и бесконтрольности, та самая "вероломная" канцелярская система", о которой с гневом высказывался в своих показаниях в следственной комиссии Л.Ф. Добротворский, (в отряде А.А. Вирениуса командовал крейсером "Дмитрий Донской", а в Цусиме крейсером "Олег"). "Адмиралы каждый шаг командиров брали на себя, не прощали им ни тени независимости и только тогда успокаивались, когда своих командиров, вкупе с их офицерами, обращали, наконец, в каких-то аморфных безразличных существ, реагировавших только на расшаркивания перед начальством, на слепое не рассуждающее повиновение и на нежелание жить и мыслить без приказаний и разрешений".