Мастер снов - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 22

— Креон просил передать.

Он подал мне маленький неаккуратный сверток и удалился. Я развернул его — в программке, той самой, на которой я передавал свое послание борцу, лежала металлическая заклепка, судя по ошметкам материала вокруг нее — безжалостно выдранная из куртки. А под моим «я знаю…» было дописано крупным четким почерком: «Надеюсь, это подойдет».

Я подбросил блестящий кружок на ладони и сказал довольно:

— Ну, вот теперь и посмотрим, бегают ли кошмары по улицам.

Я успел на последний рейс «Нота» и вернулся в поселок уже глубокой ночью, уверенный, что Хэл видит десятый сон. Однако дом сиял всеми окнами, кроме одного на втором этаже. Лихорадочно и тревожно желтый свет пробивался сквозь черные ветви деревьев, падал широкими полосами на стволы.

Я дернул калитку, но она оказалась заперта. Поднял несколько камешков, прицелился и бросил в окно. Они тихо звякнули о стекло. Никакого ответа. Хэл не слышала или не хотела слышать. Пришлось лезть через забор. Я спрыгнул на тропинку, прошел между лениво колышущейся снытью и своим ключом открыл дверь. А едва войдя внутрь, понял, почему мне не отвечали. На пределе громкости гремела музыка. Хэл сидела в нашей комнате для занятий, на своей кровати, с тяжелым блокнотом на коленях, вполоборота ко входу. Я разглядел ее бледную щеку, густую тень от ресниц. На боковой полке у косяка стояли две небольшие, но весьма мощные колонки, к ним был подключен коммуникатор девушки.

Я протянул руку и нажал на значок «пауза», выключая музыку. Внезапная тишина ударила Хэл словно плеть. Она уронила дневник, вскочила и увидела меня.

— Мэтт!! — Одним прыжком она оказалась рядом, обняла меня неожиданно крепко и тут же отпрянула.

— Только не говори, что так сильно соскучилась, — сказал я, несколько озадаченный этим порывом.

Но она уже отвернулась, спеша на кухню.

— Ты, наверное, жутко голодный. Я приготовила ужин.

Проходя мимо лестницы, я заметил, что дверь в кабинет на втором этаже подперта стулом.

— Хэл, что-то случилось?

— Нет, ничего. Просто тебя долго не было, и я…

Я взял ее за локоть и развернул к себе.

— Хэл, что случилось?

Она тяжело вздохнула и с глухим стуком поставила на стол тарелки.

— Я даже не знаю, как тебе рассказать…

— Как есть.

— Все немного перепуталось… — Она скользнула мимо меня пустым взглядом. — Я немного посидела с дневником. Саймон закончил работу. — Хэл повела рукой в сторону коридора, указывая на незримого мужчину, несколько часов назад стоявшего там на стремянке. — Ушел. Обещал, что его жена сошьет мне костюм, — она улыбнулась с сомнением, затем снова помрачнела, — я решила поупражняться с твоим заданием по сновидениям. Кстати, кое-что у меня получалось… но было нереально сложно, а потом… — девушка посмотрела на меня с тревогой, — все и началось. Шаги наверху. — Она указала пальцем в потолок. — Там кто-то ходил. Это совершенно точно. Сделает пару шагов — остановится, еще пару — и снова стоит.

Теперь в ясных серых глазах отразилось смятение.

— Я поднялась к двери, послушала, даже спросила, кто там. В ответ тишина. Я пошла обратно, и тут же за спиной раздался скрип. Я обернулась и увидела, что дверная ручка поворачивается.

— Это было в реальности? Ты уверена?

Сначала она хотела отмахнуться от моего вопроса, как несущественного, потом вдруг хмыкнула, прошла мимо меня, выглянула в коридор, вернулась и произнесла с сомнением:

— Знаешь, теперь, когда ты спросил, уже не уверена.

— Комната на втором этаже — «волшебная» дверь — это ворота, портал, часть мира снов. Иногда кто-нибудь, проходя мимо, может заглянуть в нее или ошибиться входом. Это место странное, может быть, даже пугающее, но оно не причинит тебе вреда.

Она успокоилась, заметно расслабилась и повеселела, даже на бледные щеки вернулась тень румянца.

— Ну хорошо, в следующий раз просто не буду обращать внимания. Пусть хоть обстучатся. Давай ужинать.

Пока Хэл накрывала на стол, я вернулся в прихожую, чтобы повесить куртку, заглянул в нашу комнату и заметил блокнот ученицы, лежащий среди пледов. Я взял его, открыл, с интересом полистал. И за несколько минут окончательно убедился, что моя воспитанница наблюдательна, иронична, аккуратна, обладает четким, красивым почерком и может привести все полученные знания в систему. Отдельная страница отведена под законы сна, за ней целый раздел посвящен упражнениям, и дальше шел детальный разбор исцеления Эйсона.

Я невольно почувствовал себя польщенным — моим словам и урокам действительно придавали серьезное значение, раз внесли их в дневник столь скрупулезно.

Кроме того, Хэл не только записывала свои наблюдения и произошедшие события, но еще и иллюстрировала их рисунками. Очень талантливыми.

— Мэтт! — прозвучал за спиной недовольный голос ученицы. — Вообще-то это личное.

Я остановил ее движением руки, продолжая изучать дневник.

Она подробно рассказывала о том, что произошло после того, как я отправил ее зажигать жертвенники. Хэл повторно встретилась с онирами, отбилась от нападения существ, названных ею фонарщиками, едва не заблудилась…

«Я думала, что я по меньшей мере такая…» — рассуждала девушка, и далее следовал схематичный набросок: девица на высоченных каблуках, с внушительным бюстом, едва прикрытым металлическим доспехом, в развевающемся плаще, стоящая в агрессивно-вызывающей позе, широко расставив ноги, и от жезла в ее мускулистой руке во все стороны разлетались насекомые с поджатыми лапками и тени в капюшонах. «Но реальность оказалась совсем иной». Дрожащая фигурка в белом балахоне заслонялась обеими руками от толстого жука с наглой мордой.

Я рассмеялся и перевернул страницу. На ней было изображены два моих лица и подпись: «Мэтт во сне и наяву». Одно из реальности, не самое примечательное, надо сказать, с растрепанными волосами и отрешенным взглядом. Второе принадлежало моему телу сновидения. И если Хэл не польстила мне, то это была точная копия древнего изображения бога Морфея, наложенная на мои черты.

Впрочем, удивляться было нечему. Гурия должна обладать самыми разными талантами.

Я захлопнул дневник и подал его насупленной ученице.

— Прекрасно. У тебя отличный слог и замечательные рисунки. Будет время — напиши книгу.

Хэл улыбнулась.

— Я выпущу графическую новеллу. Назову «Ученица сновидящего» или лучше «Сон. Вверх и вниз». Ладно, как у тебя все прошло в Полисе?

За ужином я кратко и весьма выборочно рассказал ей о своем визите в центр, уделяя основное внимание архитектуре и описанию типажей членов Пятиглава. А когда девушка уже совсем было собралась задавать вопросы, я поднялся из-за стола.

— Мне нужно немного поработать.

— Я могу тебе помочь? — тут же вскочила она, готовая ринуться в новое приключение.

— В другой раз. Это небольшое дело. Ничего интересного и полезного для обучения не предвидится.

— Ну хорошо, — отозвалась Хэл с некоторым разочарованием. — Кого хоть лечить будешь?

— Одного спортсмена.

Я разделся, лег в постель и, сжимая в ладони заклепку от куртки, закрыл глаза.

А когда открыл их, оказался стоящим по колено в быстро текущей воде. Она была теплой и мутной, кружила вокруг сапог и неслась дальше, беззвучно омывая коряги, сучья и рухнувшие древесные стволы, наваленные вдоль обоих берегов. Над ними возвышались мертвые деревья, лишенные коры, и тянули голые ветви к серому дождливому небу. Было ясно, что рано или поздно они тоже рухнут на безжизненные тела своих соседей, увеличивая завал.

Моей ноги коснулось нечто небольшое и твердое. Я опустил взгляд и увидел дохлую рыбу, всплывшую вверх белым брюхом. Течение немного покачало ее и потянуло следом за собой. Из глубины поднялась еще пара неподвижных тушек, и скоро в темной воде вокруг замелькали десятки бледных, продолговатых пятен с растрепанными, обгрызенными плавниками.

Я ощутил себя попавшим на первые страницы примитивного учебника по толкованию сновидений. Все вокруг буквально кричало: «Болезнь! Болезнь! Болезнь!»