Патруль Времени (сборник) - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 17

— Просто предлог? — почти дружелюбно улыбнулся Потбери. — Так что там у вас было?

— Пустяки. Утром со мной случился обморок, но сейчас все в порядке.

— Хм–м–м. Вы ведь не в положении, верно? По глазам не похоже. Вид у вас вполне здоровый, ну может — чуть анемичный. Думаю, вам не повредило бы побольше солнца и воздуха.

Подойдя к дальней стене кабинета, Потбери открыл белый шкафчик и начал перебирать пузырьки. Через минуту он вернулся с небольшим стаканчиком, наполненным янтарно–коричневой жидкостью.

— Выпейте это.

— А что это такое?

— Тонизирующее. В его составе как раз достаточно «того, от чего поп заплясал», чтобы вам понравилось.

Синтия нерешительно посмотрела на мужа.

— Не хочется пить в одиночку? — весело поинтересовался Потбери, перехватив этот взгляд, — Ну что ж, нам это тоже не повредит.

Он опять отошел к шкафчику и вернулся с двумя новыми порциями коричневатой жидкости, одну из которых вручил Рэндаллу.

— Ну, давайте за то, чтобы забыть обо всех неприятностях, — сказал он, поднял свой стаканчик и опрокинул его в рот.

Рэндалл тоже выпил, а затем его примеру последовала и Синтия. Вполне приличная отрава, подумала она. Малость горьковатая, но вкус виски — а это именно виски, решила она, а не какой? то там медицинский спирт, — покрывал все остальные привкусы. Возможно, бутылка такого тонизирующего и не принесет реальной пользы, но зато почувствуешь ты себя значительно веселее. Потбери проводил их к двери.

— Если ваш обморок повторится, миссис Рэндалл, приходите сразу ко мне, и я вас тщательно обследую. А пока — не беспокойтесь попусту о таких делах, в которых вы бессильны.

На обратном пути Синтия и Рэндалл сели в последний вагон и достаточно далеко от других пассажиров, чтобы говорить, не стесняясь ничьим присутствием.

— Ну и что ты можешь про все это сказать? — спросил Рэндалл, когда они устроились на своих местах.

— Даже и не знаю, — наморщила лоб Синтия. — Ясно, как Божий день, что Потбери не любит Хога, только он так и не сказал — почему.

— Вот–вот.

— А как понимаешь все это ты, Тедди?

— Во–первых, Потбери знает Хога. Во–вторых, Потбери крайне озабочен, чтобы мы не узнали ничего про Хога. В–третьих, Потбери ненавидит Хога — и боится его.

— Да? А почему ты так решил?

Вот за такие снисходительные улыбочки Синтия иногда была готова выцарапать любимому мужу глаза.

— Пошевели немного извилинами, красавица. Думаю, мы в чем? то сходимся с Потбери, но только он напрасно надеется напугать меня так, чтобы я прекратил попытки узнать, чем занимается Хог в свое рабочее время.

Синтия вполне резонно решила не спорить сейчас с мужем — за годы совместной жизни она узнала его достаточно хорошо. По ее просьбе они поехали прямо домой, а не в контору.

— Я сейчас просто не могу, Тедди. А если ему так уж хочется поиграть с моей пишущей машинкой — ну и пускай его.

— Все еще дрожат коленки после несостоявшегося прыжка в окно? — озабоченно спросил Рэндалл.

— Да, вроде.

Почти весь оставшийся день Синтия продремала. Похоже, думала она, что от этого самого тонизирующего никакого проку — только голова кружится да во рту противный вкус.

Рэндалл не стал мешать ей. Покрутившись бесцельно по квартире, он установил мишень и начал было свои метательные упражнения, но вовремя сообразил, что может разбудить Синтию. Заглянув в спальню, он увидел, что она и вправду мирно спит. Тогда Рэндалл решил, что, проснувшись, его жена вряд ли откажется от банки пива, найдя таким образом вполне удовлетворительный предлог для прогулки, тем более что и сам хотел пива. Слегка побаливала голова, ничего особенного, но только после посещения доктора ему все время было как? то не по себе. Ерунда, пара пива и все пройдет.

А как раз не доходя до ближайшей деликатесной лавки располагалась вполне уютная пивная, в которую Рэндалл и завернул, чтобы опрокинуть кружку разливного. В какой? то момент он с удивлением обнаружил, что невесть уже сколько времени с пылом втолковывает хозяину заведения, почему именно вся совокупность реформ никогда не покончит с машиной, заправляющей городом. Выходя из пивной, он припомнил все? таки первоначальное свое намерение, а потому вернулся домой, нагруженный пивом и разнообразными мясными деликатесами. Синтия уже встала и возилась на кухне.

— Приветик, крошка!

— Тедди!

Рэндалл поцеловал ее, еще не успев освободить руки от свертков.

— Испугалась небось, когда проснулась, а меня нету?

— Не то чтобы, но лучше бы ты оставил записку. Что это у тебя?

— Пиво и всякое мясное. Рада?

— Отлично. Не хочу сегодня никуда идти и вот пробую сообразить, что бы состряпать, но в доме ни кусочка мяса.

Синтия взяла свертки.

— Кто? нибудь звонил или заходил?

— Ага. Проснувшись, я позвонила на станцию, там ничего интересного. Но зеркало уже доставили.

— Зеркало?

— Не строй невинные глазки, Тедди. Большое спасибо за такой приятный сюрприз. Пойди посмотри, как теперь красиво в спальне.

— Слушай, давай? ка разберемся, — остановил ее Рэндалл. — Я не знаю ничего ни про какое зеркало.

Синтия удивленно смолкла.

— А я думала, ты купил его мне, как сюрприз. Грузчики сказали, что за него уже уплачено. — А на чье имя его доставили, на твое или мое?

— Даже и не заметила, я ведь тогда едва проснулась. Просто подписала какую? то бумажку, а они распаковали его и повесили, где я попросила.

Зеркало оказалось очень красивым — толстое шлифованное стекло с фаской, безо всякой рамы — и довольно большим. Рэндалл был вынужден согласиться, что теперь туалетный столик Синтии выглядит совсем по–другому.

— Знаешь, лапа, если ты хочешь такое зеркало — я тебе куплю. Но это зеркало не наше. Думаю, нужно позвонить и сказать, чтобы его у нас забрали. Где квитанция?

— Они, кажется, взяли ее с собой. Да и вообще, сейчас уже поздно, все закрыто.

— Тебе оно что, очень понравилось? — снисходительно, как ребенку, улыбнулся Рэндалл.

— Ну ладно, на сегодня оно твое, а завтра я подсуечусь добыть другое.

Это и вправду было великолепное зеркало — абсолютно прозрачное стекло, покрытое безупречным слоем амальгамы. Синтии казалось, что в него можно просунуть руку, как в открытое окно.

Когда они легли, Рэндалл уснул быстрее Синтии — это потому, подумала она, что я чуть не весь день провалялась. Приподнявшись на локте, она смотрела на мерно дышащего во сне мужа. Тедди. Он очень добрый — во всяком случае ко мне. Завтра я скажу, чтобы он не беспокоился доставать другое зеркало — зачем оно мне, собственно. Мне нужно одно — всегда быть с ним, чтобы ничто нас не разделяло. Вещи ровно ничего не значат, быть вместе — это единственно важная вещь. Синтия взглянула на зеркало. Красивое, слов нет. И такое прозрачное — ну как распахнутое окно. Сейчас ей показалось, что она может пролезть сквозь зеркало — как Алиса пролезла в Зазеркалье.

Проснулся Рэндалл от того, что кто? то кричал его имя.

— Вылезай из постели, Рэндалл. Ты опаздываешь.

Не Синтия, это уж точно. Он сонно протер глаза и попытался сфокусировать взгляд.

— В чем дело?

— В тебе, — сказал просунувшийся сквозь зерцало Фиппс. — Пошевеливайся! Не заставляй нас ждать.

Рэндалл инстинктивно посмотрел на соседнюю подушку. Синтия исчезла. Исчезла! Теперь у Рэндалла сна не осталось ни в одном глазу; мгновенно вскочив с кровати, он начал лихорадочно искать ее, сразу везде. В ванной нет — Син!! — в гостиной тоже нет, в кухне, в столовой — тоже.

— Син! Синтия! Где ты?

Все так же лихорадочно он пооткрывал все шкафы и чуланы.

— Син!

Затем он вернулся в спальню и встал посреди нее, не зная, где еще искать — печальная босая фигура в мятой пижаме и с всклокоченными волосами. Взявшись одной рукой за нижний край зеркала, Фиппс без видимого напряжения перепрыгнул в комнату.

— Здесь должно быть место для установки высокого зеркала, в рост, — заметил он, поправляя пиджак и галстук. — В каждой комнате должно быть высокое зеркало. Думаю, вскоре такое требование будет выдвинуто — я прослежу за этим лично.